Изумруды для Офелии - [34]

— Я хотел поговорить с тобой, — оправдывался Гарри. — Но когда вошел в гостиную и увидел, что тебя допрашивают…

— …то решил присоединиться к обвиняющим, — закончила фразу Кэти.

— Нет, не так! — Гарри повысил голос. — Я хотел сказать другое. Не мог же я вмешиваться в допрос.

— Но ты мог хотя бы ободряюще посмотреть на меня, улыбнуться или кивнуть. — Голос Кэти звучал совсем тихо. — Знаешь, стажер Майкл Дэрри сразу почувствовал, что допрос приобретает форму обвинения, а не расследования. И поскольку он тоже не мог вмешиваться в процесс, то ободрял меня взглядом, а потом самостоятельно предложил допросить горничную Мэгги. И это было началом отвода обвинения.

— А почему ты не сказала мне по телефону, что на той неделе приезжала Джеки?

Гарри продолжал гнуть свою линию. Чувствовалось, что он еще не полностью убедился в невиновности своей любимой. Да и считал ли он Кэти по-прежнему своей любимой?

— Я полагала, что приезд Джеки — серьезное событие, и решила поговорить о нем, когда ты приедешь, а не в двух словах по телефону, — спокойно объяснила девушка.

— Но вышло так, что я узнал об этом серьезном событии от слуг, — с упреком проговорил Гарри.

Душа Кэти разрывалась от слов Гарри. Она чувствовала, что рушится не только ее любовь к этому человеку, но и вера в справедливость, благородство, разум и логику.

Вот миссис Браун меня бы поняла! — с тоской подумала девушка. А теперь ее сын, который заставил меня полюбить его, убежден, что я могла так поступить с его матерью!

— Я очень устала, — выдохнула Кэти. — И хочу хотя бы немного поспать. Но необходимо, чтобы ты решил, буду ли я и дальше ухаживать за миссис Браун до окончания действия контракта или ты намерен прервать его.

Гарри поднес ладошку Кэти к своим губам, но девушка отдернула руку.

— Я хочу, чтобы ты продолжала ухаживать за матерью, — сразу ответил он. — И готов увеличить оплату, поскольку теперь тебе будет намного труднее.

— Оплату увеличивать не стоит, — спокойно ответила Кэтрин. — Она и так велика. Я буду выполнять свои обязанности по отношению к миссис Браун до окончания контракта.

Девушка подошла к окну и, глядя в темноту парка, сказала:

— Пойду поговорю с доктором. Мне нужен его совет по уходу за миссис Браун.

Гарри встал со своего места, приблизился к Кэти и попытался обнять ее. Но она отстранилась и вышла из гостиной.

9

Прошло несколько дней. Кэти стало намного тяжелее работать, чем прежде. И физически, и морально. Девушка никак не могла привыкнуть к новому состоянию своей хозяйки. Прежде красивая, ухоженная пожилая женщина превратилась в несмышленого младенца, которого надо было кормить с ложечки, мыть, менять памперсы, белье… Если раньше общение с умной, обаятельной женщиной приносило Кэти удовлетворение и даже удовольствие, то сейчас миссис Браун не требовалось ничего, кроме гигиенического ухода. Девушка пыталась пробиться сквозь мрак ее сознания. Она разговаривала с ней, как с ребенком, читала любимые ею стихи, пела песенки. Порой казалось, что взгляд миссис Браун становился осмысленным и острым, как прежде, но это длилось всего несколько мгновений, а после она опять падала в темную бездну безумия.

Миссис Браун много спала после больших доз элениума, которые велел давать ей доктор Лэнгли. И это время Кэтрин часто проводила на кухне с Полли. Поначалу чернокожая повариха часто плакала, разговаривая с Кэти. Она искренне жалела свою хозяйку и горевала из-за ухудшения отношений между Кэтрин и Гарри.

Сама Полли ни на мгновение не сомневалась в невиновности Кэтрин. Она рассказала Кэти о приходе Мэгги. Два месяца назад постоянной сиделке сделали операцию по удалению желчных камней. Сейчас она чувствовала себя вполне прилично и сказала, что хотела бы через месяц приступить к своей работе по уходу за миссис Браун. Потом она подробно расспрашивала горничную Сьюзен о временной сиделке, то есть о Кэтрин. Узнав, что миссис Браун очень довольна работой молодой девушки и что между ними установились дружеские отношения, Мэгги поджала губы.

— Она вообще часто обижалась, — сообщила Полли. — И миссис Браун это не нравилось. Тогда она начинала еще больше ругать Мэгги за излишнюю медлительность и бестолковость.

— Почему же она не искала другую сиделку? — поинтересовалась девушка.

— Она привыкла к Мэгги, — убежденно сказала повариха. — Конечно, ей было скучно с ней: стихов они не читали, как с тобой, песен не пели, не беседовали, не разыгрывали сцен из спектаклей. Но Мэг была предана хозяйке, ну… как собака.

Полли задумалась, как будто припоминая что-то.

— Однажды Мэгги по неловкости пролила кофе в постель миссис Браун. — Полли оглянулась на лестницу, не подслушивает ли кто-нибудь. — Хозяйка рассвирепела и ударила ее. А Мэгги вместо того, чтобы извиниться и спокойно сменить постель, начала целовать ей руки и умолять не прогонять ее. После этого случая хозяйка стала приглашать по очереди нас позавтракать с ней, теперь уже сама проливала кофе и смотрела, кто как ведет себя.

Типичное развитие садизма, подумала Кэтрин. Вследствие непротивления и рабского повиновения. И, конечно, от скуки.

— А как ты прореагировала? — с интересом спросила она Полли.