Израиль: почти паломничество - [15]

Примером глубины и добросовестности его археологическо-исторических изысканий может служить открытие им Судных врат. Представляете — на деньги спонсоров сделано такое открытие! Какая наиболее ожидаемая реакция со стороны руководителя таких раскопок? Гордость, «распиаривание», выражаясь современным слэнгом, своего выдающегося открытия, убеждение всех в том, что это именно «те самые ворота» — как с целью подчеркнуть свои заслуги, так и получить больше новых средств от впечатленных спонсоров. Такой же реакции можно было бы ждать и от обычного священнослужителя, ликующего от получения материального подтверждения веры, не особо вникающего в его детали, и предвкушающего как он «утрет нос» католикам и другим конкурентам во Христе. Но отец Антонин не был примитивным фанатиком веры и проектным управляющим в рясе. Он был человеком, озабоченным поиском подлинных свидетельств Библейской истории. В своем письме председателю ИППО великому князю Сергею Александровичу он выражает не только сдержанную радость в связи с открытием того, что может быть Судными вратами, но и свои сомнения в отношении того, что это именно они. Например, отмечает, что ямки петлиц дверей ворот выглядят слишком маленькими для городских ворот. Сравните его поведение как исследователя и, например, поведение знаменитого Генриха Шлимана. Последний, организовав дилетантские раскопки, повлекшие серьезные разрушения исторических памятников, нашел золотые украшения, историческая принадлежность которых и сейчас до конца не определена, объявил их «золотом царя Приама», протрубив на весь мир об открытии Трои, описанной в «Илиаде» Гомера. Находки, сделанные во время других своих раскопок, проводившихся таким же непрофессиональными способами, он немедленно объявлял то шлемом вождя ахейцев Агамемнона, то чашей Одиссея, то мечом Ахилла.

Скончался отец Антонин в Иерусалиме в 1894 году в возрасте 77 лет, и был похоронен в Спасо-Вознесенском монастыре на вершине Елеонской горы. Колокольня этого монастыря — «Русская свеча» — вполне может считаться памятником ему. Я был рад обнаружить, что пермяки не забыли своего земляка — отца Антонина: на сайте, посвященном культурному наследию города и края, есть страница о нем.

За несколько лет до смерти отец Антонин озаботился тем, чтобы сохранить созданную им «русскую Палестину» для потомков. Похоже, что общение как с представителями российского государства, так и иерархами русской церкви вызывало у него беспокойство за ее судьбу. Поэтому самое ценное из приобретенного им недвижимого имущества он оформил в соответствии с исламским законом как «вакуф», т. е. имущество, которым наследники могут распоряжаться, но не отчуждать (продавать, обменивать и т. п.). В этом документа — голос вечности: после смерти отца Антонина эти земли переходят под управление Священного Синода русской православной церкви; если же Синод перестанет существовать, то земли эти делаются достоянием всех православных русских людей, а если и они исчезнут, то земли поступают в распоряжение бедняков-христиан; если на земле не останется ни одного бедного христианина, то имущество будет использоваться на пользу бедняков-мусульман, а в конечном счете (если и мусульман не останется) единым собственником всего считается сам Аллах. Процитирую вакуфный акт: «…он делает правильный, законный вакуф, ясно установленный и обязательный к исполнению, вакуф, коего имя не сотрется и след не исчезнет, и который по прошествии времени и веков утвердится и увековечится. Таковое положение будет соблюдено во веки веков, пока Господь не унаследует землю и на ней находящихся, ибо Он лучший Наследник…»

К сожалению, проявленная отцом Антонином предусмотрительность не смогла защитить созданное им от потрясений, последовавших в XX веке.

После октябрьской революции в России объекты «русской Палестины» перешли под покровительство Православного палестинского общества (НПО), продолжившего свою деятельность в эмиграции, и Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ). С большим трудом им удавалось, в основном, сохранять унаследованное. В 1948 году новорожденное государство Израиль, в благодарность за поддержку его со стороны СССР в войне с арабскими соседями, признаёт собственностью СССР все здания и земли НПО и РПЦЗ на территории, завоеванной Израилем в ходе войны. Члены ППО и РПЦЗ были оттуда немедленно изгнаны, часть принадлежавших им объектов была конфискована израильским правительством в свою пользу, а другая — передана СССР. За ППО и РПЦЗ сохранились лишь те объекты, которые остались на части Святой Земли, попавшей под контроль Иордании.

Нужны ли были стране победившего атеизма приобретенные «так называемые» русские святые места? Ответ на этот вопрос был получен довольно скоро. В 1964 году правительство СССР, так и не проявив никакой заботы о полученном наследстве, продало его основную часть Израилю за 3,5 млн. израильских фунтов (примерно $4,5 млн.). Среди проданного были дом Российского генерального консульства, Русская больница, Мариинское, Елизаветинское, Николаевское и Вениампновское подворья в Иерусалиме, подворье в Назарете, несколько участков в Хайфе, Афуле, Эйн-Кареме и Кафр-Канне. Сделка получила название «апельсиновой», потому что Израиль заплатил за полученные исторические земли и строения не деньгами, а апельсинами и текстилем.