Израиль и (не)контролируемые территории - [11]

Игаля Алона[39]. Голда Меир, тогда Генеральный секретарь Рабочей партии, активно поддержала Л. Эшколя, заявив, что назначение М. Даяна министром обороны равнозначно добровольному отказу партии от власти без боя в пользу «фашистов»[40]. Министр образования Залман Аран сказал, что идея о назначении в сложившихся обстоятельствах министра обороны на полную ставку – здоровая идея, однако вера в то, что этим человеком непременно должен быть М. Даян, – массовый психоз. Его поддержал еще один министр, Исраэль Иешаяху: «Государство не нуждается в спасителе!»[41] Сам М. Даян был пессимистически настроен и подавлен. Л. Эшколь был готов ввести его в кабинет, предлагая ему пост заместителя премьера и членство в межминистерской комиссии по оборонно-политическим вопросам, в которой состояли тринадцать человек. Оба поста были сопряжены с ответственностью без власти, и это было не то, что М. Даян и его сторонники согласны были принять. В ту же ночь М. Даян встретился с Л. Эшколем и заявил ему, что если тот не может предложить ему портфель министра обороны, то он готов служить в любом качестве в армии, подчиняясь начальнику Генерального штаба Ицхаку Рабину, предпочитая, однако, должность командующего Южным фронтом (т. е. отвечая за военные действия на самом ответственном участке фронта – на границе с Египтом). Ночью 31 мая Л. Эшколь дал свое согласие на назначение М. Даяна командующим Южным фронтом (при этом судьба командующего Южным округом генерала И. Гавиша становилась совершенно неясной; сам он отказался работать помощником М. Даяна в округе, которым лишь недавно сам командовал)[42]. До заседания кабинета, на котором обсуждался этот вопрос, М. Даян не обговорил факт своего назначения командующим Южным фронтом ни с И. Гавишем, ни с начальником Генерального штаба И. Рабином. Когда же им рассказали об этом, оба они, не сговариваясь, предложили, что уйдут в отставку и освободят свое место для М. Даяна. Последний, однако, поклялся, что не стремится вернуться на пост начальника Генерального штаба, который он занимал в 1950-е годы[43].

Одновременно с этим активизировались и сторонники другого генерала в отставке – тогдашнего министра труда и социального обеспечения Игаля Алона, вернувшегося из Советского Союза, где он находился с двухнедельным визитом[44]. Л. Эшколь недвусмысленно признал, что ему было бы проще работать с И. Алоном, а не с М. Даяном, и целый ряд влиятельных министров, среди которых были Залман Аран, Исраэль Галили и Моше Кармель, выступили в поддержку кандидатуры И. Алона. В условиях, когда на горизонте замаячило утверждение в качестве министра обороны И. Алона (сам И. Алон очень стремился занять этот пост, предлагая одновременно с этим в качестве компенсации назначить М. Даяна вице-премьером, но без определенного круга министерских обязанностей[45]), сторонники М. Даяна перешли к активным действиям. Лидеры ревизионистов, религиозных сионистов, фракции свободных либералов и РАФИ предъявили Л. Эшколю согласованный ультиматум, требуя назначения только и исключительно М. Даяна. В 2 часа дня 1 июня Л. Эшколь, пытаясь избежать назначения М. Даяна, предложил новую кандидатуру на пост министра обороны – Игаля Ядина (1917–1984), также бывшего начальника Генерального штаба, впоследствии ставшего профессором археологии Иерусалимского университета (тяга к археологии отличала, кстати, и М. Даяна)[46]. Однако поддержан Л. Эшколь не был, да и И. Ядин, видя расстановку сил, взял самоотвод. Вечером 1 июня решение о назначении М. Даяна было принято и утверждено правительством.

Нужно сказать, что, несмотря на свой героический ореол и несмотря на высочайший статус армии и высших офицеров в израильском обществе, политическая карьера М. Даяна развивалась отнюдь не феерически. После демобилизации из армии он в 1959 году был избран в кнесет и назначен министром сельского хозяйства в правительстве Д. Бен-Гуриона. После того как премьер-министром стал Л. Эшколь, М. Даян сохранил свой пост, но не более того. 4 ноября 1964 года он ушел в отставку и на протяжении двух с половиной последующих лет оставался членом кнесета, но не входил в состав правительства. По словам Р. и У. Черчиллей, «М. Даян был введен в кабинет, потому что правительство Л. Эшколя не смогло уклониться от двух неотвратимых выводов: у Израиля нет иной альтернативы, как сражаться, и израильскому правительству необходим М. Даян, потому что этого требует народ и потому что оно нуждается в его знаниях, отваге и оптимизме. Подобно тому как понадобился А. Гитлер, чтобы У. Черчилль стал в 1940 году премьер-министром, так, по словам М. Даяна, сказанным им незадолго до начала войны, “потребовалось 80 тысяч египетских солдат, чтобы ввести меня в израильский кабинет”»[47]. Однако после того как египетская армия была разгромлена, политическая судьба самого М. Даяна не выглядела очевидной. Р. и У. Черчилли отмечают: «Вновь углубилась пропасть, разделявшая Эшколя и Даяна, и распространились слухи, что Даян будет вынужден выйти из правительства. Эшколь намекнул, что в недалеком будущем он совместит пост премьер-министра с постом министра обороны. 8 июля он зашел так далеко, что даже поставил под сомнение роль, которую Даян сыграл в войне: “Правительство могло остаться в прежнем составе, но некоторые министры, охваченные паникой, потребовали введения в кабинет Даяна, чтобы поднять дух народа перед началом войны”»