Излучения (февраль 1941 — апрель 1945) - [199]
В письмах из провинций, расположенных дальше на запад, нас предупреждают о бреющих полетах, особенно опасных для детей.
Новалис, из «Гимнов к ночи»:
С отпадением границ сокращается также число земных конфликтов. Разлука и ревность. С этим связан уверенный ответ Иисуса на вопрос саддукеев, кому женщина, имевшая многих мужей, станет по воскресении женою. Мы проникаем в высший духовный элемент любви, всякое земное прикосновение которого есть лишь символ.
«Cum enim a mortuis ressurexerint, neque nubent, neque nebentur, sed sunt sicut angeli in caelis».[328]
Кирххорст, 28 марта 1945
Англо-американские группировки стоят в Лимбурге, Гисен-Ашаффенбурге и в предместьях Франкфурта.
С утра налеты, во время которых я частично работал в саду, частично за рабочим столом, размышляя, что каждый из грохочущих вихрей, сопровождающих свист бомбежки, отзывает людей дюжинами, возможно сотнями, — в том чистом ландшафте кошмаров без возвышенностей, откуда подается absolutio in articulo mortis.[329]
Нужно признаться себе и в том, что эта бойня вызывает в мире удовлетворение. Немец находится сейчас в точно такой же ситуации, в какой находились в Германии евреи. И все же это лучше, чем видеть его неправым властелином; его несчастью можно посочувствовать.
Кирххорст, 29 марта 1945
Пятидесятый день рождения. Середина жизни, если ее измерять не локтем, а взвешивать на весах. И все же в нынешнем столетии это — почтенный возраст, если подумать о долгом опасном восхождении, выпавшем особенно на долю тех, кто не щадил себя и в обеих великих войнах стоял на опасных постах: в первой — в вихрях войны техники, во второй — в темных хитросплетениях демонического мира.
Новый год жизни начался с одинокого ночного бдения, во время которого я устроил себе небольшой праздник, прочитав следующие тексты:
1. 72-й псалом.
2. Гёте, «Орфические праслова».
3. Дросте-Хюльсхоф,>{214} «Чистый четверг».
4. Иоанн Кристиан Гюнтер, «Утешительная ария».
Стихи Дросте описывают один из старых, тайных утесов моей жизни и одновременно властно призывают к смирению. Поэтому они особенно подошли для двойного празднования — по случаю дня рождения и по случаю Чистого четверга.
В «Утешительной арии» тоже есть удивительные места, как, например, такое:
После полудня пришел Розенкранц, вместе мы посадили буддлею, как приманку для бабочек, и чуть позже — генерал Лёнинг, вчера в Ганновере лишившийся квартиры вместе со всем имуществом. Однако нынче такие вещи волнуют едва ли больше, чем прежде — переезд. Перпетуя приготовила богатый стол и достала не только вино, но и бутылку шампанского, так что у нас получилась веселая трапеза.
Кирххорст, 1 апреля 1945
Американцы в Брилоне и Падерборне. На улицах нарастает какое-то беспокойство, лихорадка, означающая приближение фронта. Крестьяне закапывают серебро и продукты и готовятся к уходу на болота. За деревней выкапывают защитные траншеи. Если, как запланировано, между расположенными в районе Штелле крупными батареями и надвигающимися на Штелле танками развяжется сражение, тогда с деревнями и усадьбами, пережившими Тридцатилетнюю войну, будет покончено. Я прошелся по дому, заглянув в разные помещения, в частности в свой кабинет и библиотеку.
Эрнстель. Когда в семье кто-нибудь умирает, это может означать, что как бы на случай приближения больших опасностей высылается форпост. Ибо там господствует знание; мы же ситуации не знаем.
Начал: Ивлин Вуд, «От морского кадета до фельдмаршала», главным образом для знакомства с английским флотом, который относится к великим учреждениям и чеканным формам нашего мира, подобно ордену иезуитов, прусскому Генеральному штабу или городу Парижу.
Книга начинается с осады Севастополя; Вуд участвует в ней в качестве кадета одной из высадившихся батарей H. М. S. «Queen».[330] В течение последних лет я наталкивался на изображение этого эпизода в разных книгах, например у Толстого и Галифе. Не случайно, что по-настоящему тяжелая и горестная сторона современной войны, где проступают ее качества и где она становится сплошным страданием, сразу же и со всей мощью выявляется в событиях, которые разыгрываются в России. Это ощутимо уже в 1812 году; в битве народов при Лейпциге русская черта проявляется так же отчетливо. Крымская и русско-японская войны предваряют все ужасы последующих войн техники, и наши глаза лицезрели тогда такой же невообразимый ад, как сталинградский или второй севастопольский. Когда Шпенглер предостерегал от всякой войны с Россией из соображений пространства, то он, как мы могли убедиться, был прав. Еще сомнительней каждое из этих нашествий становится по причинам метафизическим, поскольку приближаешься к одному из величайших носителей страдания, к титану, гению мученичества. В его ауре, в сфере его власти делаешься сопричастным такой боли, которая далеко превосходит всякое воображение.
Эта книга при ее первом появлении в 1951 году была понята как программный труд революционного консерватизма, или также как «сборник для духовно-политических партизан». Наряду с рабочим и неизвестным солдатом Юнгер представил тут третий модельный вид, партизана, который в отличие от обоих других принадлежит к «здесь и сейчас». Лес — это место сопротивления, где новые формы свободы используются против новых форм власти. Под понятием «ушедшего в лес», «партизана» Юнгер принимает старое исландское слово, означавшее человека, объявленного вне закона, который демонстрирует свою волю для самоутверждения своими силами: «Это считалось честным и это так еще сегодня, вопреки всем банальностям».
Дневниковые записи 1939–1940 годов, собранные их автором – немецким писателем и философом Эрнстом Юнгером (1895–1998) – в книгу «Сады и дороги», открывают секстет его дневников времен Второй мировой войны, известный под общим названием «Излучения» («Strahlungen»). Французский перевод «Садов и дорог», вышедший в 1942 году, в один год с немецким изданием, во многом определил европейскую славу Юнгера как одного из выдающихся стилистов XX века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Номер открывается повестью классика немецкой литературы ХХ столетия Эрнста Юнгера (1895–1998) «Африканские игры». Перевод Евгения Воропаева. Обыкновенная история: под воздействием книг мечтательный юноша бежит из родных мест за тридевять земель на поиски подлинной жизни. В данном случае, из Германии в Марсель, где вербуется в Иностранный легион, укомплектованный, как оказалось, форменным сбродом. Новобранцы-наемники плывут в Африку, куда, собственно, герой повести и стремился. Продолжение следует.
Первый перевод на русский язык дневника 1939—1940 годов «Сады и дороги» немецкого писателя и философа Эрнста Юнгера (1895—1998). Этой книгой открывается секстет его дневников времен Второй мировой войны под общим названием «Излучения» («Strahlungen»). Вышедший в 1942 году, в один год с немецким изданием, французский перевод «Садов и дорог» во многом определил европейскую славу Юнгера как одного из самых выдающихся стилистов XX века.
«Стеклянные пчелы» (1957) – пожалуй, самый необычный роман Юнгера, написанный на стыке жанров утопии и антиутопии. Общество технологического прогресса и торжество искусственного интеллекта, роботы, заменяющие человека на производстве, развитие виртуальной реальности и комфортное существование. За это «благополучие» людям приходится платить одиночеством и утратой личной свободы и неподконтрольности. Таков мир, в котором живет герой романа – отставной ротмистр Рихард, пытающийся получить работу на фабрике по производству наделенных интеллектом роботов-лилипутов некоего Дзаппарони – изощренного любителя экспериментов, желающего превзойти главного творца – природу. Быть может, человечество сбилось с пути и совершенство технологий лишь кажущееся благо?
Впервые эссе было опубликовано в сборнике "Война и воин" в 1930 г. (Ernst Junger. Die totale Mobilmachung. In: Krieg und Krieger (hrsg. v. Ernst Junger). Berlin 1930. S. 10-30). Отдельным изданием текст вышел в Берлине в 1931 г. В основе данного перевода лежит переработанный вариант, опубликованный в Полном собрании сочинений (Samtliche Werke. Bd. 7. Stuttgart 1980. S. 119-142). Ситуация с этим текстом, вызвавшим в свое время большую реакцию в разных кругах читающей публики, обстоит очень сложно. Не только в филологическом, но и существенном плане.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.