Изгнанники: Судьбы книг в мире капитала - [35]

«ПИСАТЬ — НИЧЕГО НЕ ОЗНАЧАЕТ…»

Академия Гонкуров учреждена в 1896 году, хотя официально она начала действовать в 1902 году. Правительство Франции признало ее «общественно полезной» в 1903 году. Согласно воле Эдмона де Гонкура, Академия состоит из десяти членов — известных писателей. В завещании учредителя содержалось положение о статуте Гонкуровской премии, которая призвана увенчивать «молодость, оригинальность таланта, новые тенденции в мысли и художественной форме». Пожелание Эдмона де Гонкура выполнялось нё всегда. Но среди лауреатов Г онкуровской премии мы встречаем имена Анри Барбюса и Марселя Пруста, Жоржа Дюамеля и Мориса Женевуа, Андре Мальро и Анри Труайя, Эльзы Триоле и Мориса Дрюона, Робера Мерля и Роже Вайяна, Симоны де Бовуар и Армана Лану, Бернара Клавеля и Паскаля Ленэ. Этот список, естественно, ограничивается писателями, с творчеством которых хорошо знакомы советские читатели.

В 80-е годы наблюдается интересный процесс: Гонкуровской премии, как правило, удостаиваются не молодые, свежие таланты, а маститые, признанные писатели. В 1981 году премию получил знаменитый журналист и популярный прозаик Люсьен Бодар за автобиографический роман «Анна-Мария», в котором он рассказал о своей матери. Я сознательно выбрал Люсьена Бодара для того, чтобы сравнить его творчество с романом Маргерит Дюрас.

Люсьен Бодар родился в 1914 году в Китае, где его отец служил консулом. Первым языком будущего писателя был китайский. Выдающийся знаток Китая (перу Л. Бодара принадлежит несколько книг об этой стране, в том числе объемистая биография Мао Цзэдуна) и Юго-Восточной Азии, он много лет был в этом регионе ведущим репортером крупной парижской газеты «Франс-Суар». Широкую известность получила его документальная трилогия «Война в Индокитае», в которой Бодар воссоздал, по сути, историю грязной колониальной войны Франции против Вьетнама. В 1973 году вышел его первый роман «Господин консул», открывающий обширный биографический цикл. Роман был удостоен премии Интераллье, которая присуждается журналистам за художественные произведения. Кстати, Люсьен Бодар — член жюри этой премии. Затем последовали романы «Сын консула» (1975), «Долина роз» (1977) и «Анна-Мария» (1981). Все они имели большой успех, переведены на ряд языков. «Гонкуровская премия, — писала газета «Монд», — поздно увенчивает позднюю литературную карьеру Люсьена Бодара».

Но главное — не в этом «послужном списке». В незаурядной личности и творчестве Люсьена Бодара своеобразно отразились многие противоречия, свойственные буржуазному интеллигенту современности. Это показывает яркая автохарактеристика, созданная писателем. Себя Люсьен Бодар называет «неистовым индивидуалистом, своего рода аристократом, которому не нравятся критерии аристократии, но который способен понять ее красоты». Этот все повидавший на своем веку человек устал от истории и «больше не интересуется мировыми событиями: кризисами, войнами, революциями». Ему надоела «вечная монотонность торжествующей глупости». Никаких иллюзий насчет будущего он не питает и совершенно равнодушен к суете «общества потребления». Люсьен Бодар исповедует весьма модную теперь среди французской творческой интеллигенции «усталость от идеологии». «Я презираю общие идеи, — заявляет писатель, — то есть все те идеи, какие я сам не извлекаю из сплетения фактов. Я презираю идеологии, потому что они являются только упрощением, всегда вырождаясь, когда они побеждают, и приводя в отчаяние, пока они не добились победы. Я не думаю, что все идеи ложны, но я крайне им не доверяю и к тому же они нагоняют на меня скуку». Эту же мысль выразительнее и короче формулирует и Маргерит Дюрас: «Человек должен перестать быть теоретическим дураком». Писательские манеры у Люсьена Бодара и Маргерит Дюрас совершенно различны, но их объединяет комплекс идейных и психологических настроений, обрисованный выше, комплекс «усталости от идеологии и истории».

Будучи свидетелем многих значительных событий нашего века — особенно в Азии, — Люсьен Бодар извлекает из них лишь урок исторического фатализма. Писатель признается, что в глубине его души живет «культ героев», хотя история смела все дорогое сердцу сына французского консула: «Мои герои погибли так же, как все гибнет вокруг меня: моя Франция, мои предрассудки, империя, превосходство белой расы». Люсьен Бодар утверждает, что всю жизнь присутствует при «деградации Франции». Мировосприятие писателя проникнуто всеобъемлющим скептицизмом, который, однако, не поколебал двух очень удобных для Люсьена Бодара принципов: жить в свое удовольствие и писать вне каких-либо идеологических рамок. Именно поэтому его художественной манере присущ объективизм. «У меня есть сердце, — пишет он, — но прежде всего у меня есть глаз, этакий шар, в котором отражаются все образы мира, главным образом самые резкие и кровавые». Окончательно открещиваясь от политики, Люсьен Бодар аттестует себя «профессиональным наблюдателем жизни». Как видим, идейно-творческая программа гонкуровского лауреата 1981 года весьма далека от заветов Эдмона де Гонкура, от «новых тенденций в мысли и художественной форме».