Избранные труды - [258]

Среди осужденных по данным нашего обследования преобладали представители физического неквалифицированного труда или низкой (I–II разряда) квалификации труда промышленные рабочие, затем шли строительные рабочие, часто приезжие, сезонники, затем группа водителей автотранспорта. Если подразделять рабочих на две группы – промышленные рабочие и рабочие сферы обслуживания, то превалирует последняя группа, особенно рабочие ЖЭК, водители такси, а среди женщин – продавщицы мелких торговых учреждений.

Преступники формируются главным образом из среды молодых рабочих, бросивших школу без получения обязательного восьмилетнего образования, имеющих малый трудовой стаж работы. Среди них почти нет коммунистов, комсомольцев, общественников. Подробный анализ их служебных характеристик (исследование характеристик входило в обязательную программу нашего обследования) показывает, что это в основном рабочие – прогульщики, пьяницы, с низкой производительностью труда и низкой дисциплиной. Резко отрицательную служебную характеристику имели более половины осужденных за кражи и хищения. Вот одна из таких производственных характеристик: «Грушин, 1937 года рождения, беспартийный, русский, образование семь классов. На швейной фабрике № 15 УБКО Москворецкого района работает в качестве мастера верхней мужской одежды с 23/VI-65 г. в ателье № 9.

Грушин за время работы проявил себя недисциплинированным, неоднократно нарушал трудовую дисциплину, систематически опаздывал на работу без уважительных причин. За прогул с 25/X по 16/XI-1965 г. судим товарищеским судом, 18/XII-65 г. ему был объявлен общественный выговор. Прогуливал с 25/V по 4/VI-1967 г., с 23/IX по 30/IХ-1967 г. и с 4/XII по 31/XII-1967 г. Его поведение неоднократно обсуждалось на цеховом собрании коллектива. Находился в связи с алкоголизмом на излечении в нервно-психиатрической больнице им. Корсакова. Приказом по фабрике № 110/А от 8/VIII-1967 г. Грушину был объявлен строгий выговор. С 14/XII-1967 г. по настоящее время Грушин на работу не являлся».

Данная характеристика приведена полностью, ибо она типична для производственных характеристик. В ней содержится подробный реестр административных взысканий без малейших попыток дать нравственно-психологическую характеристику члену коллектива, объяснить причины его антиобщественного поведения и малой эффективности применяемых к нему мер общественного воздействия. Символичен и финал характеристики – человек длительное время на работу не являлся и это мало кого беспокоит. И как раз в это время пьяный Грушин совершил тяжкое преступление.

Отсутствие системы социального контроля над прогуливающими, уволившимися и другими подобными временно тунеядствующими лицами, особенно если они алкоголики – одно из серьезных условий, способствующих преступности, – таков несомненный вывод проведенных нами исследований.

По семейному положению половину похитителей составляют холостые лица. Для семейных типично наличие одного-двух детей. В 1923 году холостых было больше, 70 %. Среди семейных преобладали многодетные. Отсюда нужда, связанная с многодетностью, выступала нередко причиной совершения имущественных преступлений со стороны трудящихся и особенно безработных москвичей.

Наше сравнительное криминологическое исследование показало, что достигнуты большие успехи в борьбе с наркоманией, особенно кокаинизмом, столь распространенным среди воров и бандитов в Москве в 1923 году. Ныне похитители-наркоманы составляют исключение. Однако этого нельзя сказать про алкоголизм. Более половины осужденных за хищение и 70 % осужденных за убийство совершали преступление в состоянии алкогольного опьянения. Для многих оно носило систематический характер. Здесь за 46 лет мы не имеем практических достижений.

Какие наиболее существенные изменения произошли в причинах исследованных преступлений?

Во-первых, главным, исторически беспрецедентным итогом за истекшие 45 лет является искоренение, как их называл В. И. Ленин, коренных социальных причин преступности – нищеты, голода, эксплуатации масс, безграмотности, беспризорности.

Во-вторых, произошло резкое сокращение объема таких отрицательных сторон социальной психологии, как традиции и привычки частнособственнического стяжательства, присущих групповой психологии хозяев и хозяйчиков, а также «принципиального паразитизма» профессиональных преступников с дореволюционным стажем.

В-третьих, произошло относительное увеличение в специфической социально-психологической по своей природе причине преступности легкомыслия, легковесности, безответственности, ситуационности и аффективности (в убийствах). Заметен процесс, условно говоря, «олегкомысливания» причин преступности, с выдвижением на первый план мелкобуржуазной психологии анархизма, мещанской потребительской и хулиганско-эгоистической мотивации преступных проявлений. Преступления порождаются не столько предумыслом, тщательным планированием преступления с ярко выраженной низменной мотивацией, сколько нетвердостью, шаткостью полезных нравственных взглядов и привычек, в частности, привычки не брать чужое, если даже оно очень плохо лежит, не поднимать рук на человека, особенно на женщину, если даже потерпевшие повинны в создании конфликта.