Избранные произведения в одном томе - [21]
— Кто же это его саданул?
— Неведомо. Андрюшка-кучер сказывал, чужеземец какой-то: боярин-де в кулачный бой хотел вступить…
— Чужеземец ранил? — спросил князь. — А ведомо — кто?
Холоп отрицательно покачал головой.
— Хорошо, ступай, скажи боярину, скоро буду! — и, не поклонившись домочадцам, князь вышел в свои покои.
Глава 12
В маленькой каморочке Ефрема было тихо; наступавшие сумерки чуть пробивались сквозь крошечное оконце и едва освещали сгорбленную фигуру старика над столом.
— Ефрем! Ефрем! — окликнул его кто-то шепотом в щелку двери. — Ты здесь?
— Здесь, что надоть? — слабым голосом ответил старик.
— Обедать чего не идешь? Остыло, поди, все.
— Я не хочу есть. Да кто тут? Входи, что ль!
— Попритчилось что? — прошмыгнув в дверь и садясь на лавку, спросил Васька Кривой. — Разве что случилось? Князинька-то чернее тучи пришел и уж пил, уж пил, куда только в него лезло? От Черкасского князя пришли звать. Сказывают, ранили…
При последних словах Ефрем поднял взор на говорившего.
— Так боярина, говоришь, дома нет? — оживившись, спросил он. — Ушел? А не сказывал, когда вернется?
— Велел вечерять в угловой комнате готовить… Одному, чтобы плясуны и песенники были.
— Пропала моя головушка! — схватившись обеими руками за волосы, проговорил с надрывом Ефрем.
— Что так? Да говори, дед, в чем дело? Может, каким ни на есть советом и помогу тебе.
— Где уж мне помочь? Пропал, совсем пропал!
— Да ты расскажи. Знаешь, чай, что Васька Кривой — не ворог тебе? Рассказывай! Ты Ваську из беды вызволил, может, и он тебе на что-либо пригодится.
— Нет, Васенька, никому беде моей не помочь, супротив боярина никому не пойти! — и слезы потекли по морщинистым щекам ключника.
— И упрям же ты, как погляжу! — покрутил головой Васька. — Ну отчего же не сказать? Хуже от того не будет. Нет? Ну, так и говори.
— Срамотно.
— Эвона! Меня-то срамотно? Да нешто я видов не видал? И что ты, старик богобоязненный, грамотного наделать мог?
— Видно, прогневил я Бога!
— Ну, да ладно, будет уж причитать, сказывай, знай! Или забыл, что князиньку я часом веселю, а часом и душой смущаю? Сегодня за обедом он смеется, зубы скалит, а я ему шасть на всю комнату: «Марья, мол, глазастая, удавилась». Он побелел весь, да как зарычит на меня!..
— А вправду Марья удавилась? — спросил Ефрем.
— Вправду. Утром по обедне! Взяла веревку и на крюке печном и удавилась. Дура-баба, известно! Онамеднись боярин-князинька ее, хамку, к себе в угловую звал… а сегодня она удавилась. Известно, хамка.
— Что ж, Васька, — глухо спросил старик, — по-твоему, у хамки и души нет?
— Известно — пар! — презрительно ответил Васька.
— А ты сам-то — не хамово отродье?
— Я-то? — гордо закинув лысую голову, проговорил Васька. — Я-то не весь хам; почитай и во мне боярская кровь течет, да еще какая: Ромодановская-Стародубская!..
Ефрем невольно улыбнулся этому смешному самозванству; он часто слышал, что Васька считал себя побочным сыном боярина Ромодановского, но плохо верил этому, потому что уж очень безобразен был «отпрыск» Ромодановских…
— Ты не смотри, что у меня глаз кривой да плешь во всю Красную площадь, — обидчиво заметил Васька. — В молодости девки на меня во как заглядывались!.. Ну, а как же ты-то? Не скажешь, какая кручина?
— Да что ты, словно банный лист к мокрому месту пристал? Ну, князь Аришку в угловую комнату зовет повечеру, — хриплым, надорванным шепотом докончил Ефрем.
Васька так и остался с открытым ртом и только моргал своим единым глазом.
— Арину Федосеевну… зовет? — наконец прошептал он. — Почему ж ее? Или… люба?
— Давно зубы точит, да, вишь, мою старость жалел, ирод! — криво усмехнулся Ефрем.
— Провинился ты чем либо?
— Провинился, провинился тем, что чуточку душу живую пожалел. Слушай, Васька! — вдруг, освирепев, обратился старик к Кривому. — Заодно погибать! Хоть и ты, и я пособники были его богомерзким деяниям, за то, видно, и наказует меня Бог, да не хочу, я, чтобы, меня погубя, он безвинную душу сгубил… До сей поры, кроме него да меня, раба смрадного, никто не знал, что в подземелье у него томится княжна польская! И вот за то, что я много открыл ей, он казнит меня казнью лютою: Аринушку мою, голубку чистую, погубить хочет, злодей. Крепился, лютый, до сей поры заслуги моей ради… а теперь… теперь… — Голос старика оборвался, и он рукавом кафтана вытер свои слезы.
— Мало ему девок свободных по Москве гуляет? — злобно спросил Васька.
— Чистую, знать, захотел.
— Арина Федосеевна не пойдет на то волею.
— Силком поволокут; нешто спрашивать станут?
Старик поник головой, а Васька задумчиво устремил свой кривой глаз на оконце.
Зимние сумерки уже давно окутали землю; на улицах трудно было различать друг друга, и все торопились скорее скрыться в дома, где уже зажигали огни и было тепло.
В доме князя Пронского было темно, как в могиле. Домочадцы разбрелись по своим комнатам, кто— спал после обеда и до ужина, кто тихо вполголоса беседовал с кем-нибудь, а кто сидел пригорюнившись…
Дворня, зная, что боярин ходит мрачнее тучи, приуныла, и уже не слышно было разудалых песен.
Младший ключник Егорка, рослый парень, искал Ефрема, но, узнав от его внучки Ариши, что тот у себя в светелке молится Богу, побоялся нарушить покой старика. Все в доме знали, что, когда дедушка Ефрем молится у себя в светелке, его нельзя тревожить и что, верно, приключилось в доме что-нибудь особенное, злое и жестокое.
Судьбы первой российской императрицы Екатерины I и загадочной красавицы Марьи Даниловны переплелись так тесно, что не разорвать. Кто же та роковая женщина, которая появилась в Петербурге на закате царствования Петра Великого и из полной безвестности поднялась на вершину богатства и власти, став фрейлиной государыни? Почему, она обладала столь безграничной властью над царственными особами?Весь двор Петра I охватил невиданный переполох, и даже всесильный фаворит царя Меншиков не может справиться с коварной авантюристкой.
Имя Валериана Яковлевича Светлова (наст. фам. Ивченко: 1860–1934) – автора исторических романов и рассказов, увлеченного исследователя Кавказа и древних культур, путешественника. искусствоведа, было хорошо известно дореволюционной России. Балетный критик, муж балерины В. А. Трефиловой, коллекционер и журналист, он сотрудничал в журналах «Нива», «Театр и искусство», «Звезда», Ежегоднике императорских театров, газетах «Биржевые ведомости», «Слово» и др. Автор работ по истории русского балета. В 1909 г. принимал участие в организации Русских сезонов Дягилева.
Перед вами два исторических романа замечательного русского писателя Валериана Яковлевича Светлова (1860–1934).В увлекательнейшем произведении «из времен царствования Алексея Михайловича» «При дворе Тишайшего» В. Я. Светлов сумел увидеть историю по-новому, настолько интересно воссоздать жизнь людей того времени, с их радостями и горестями, переживаниями и раздумьями, что целая эпоха предстает перед читателями так, будто она раньше была ему неведома.Несколько поколений вглядывались в Кунсткамере в черты лица женщины, голову которой столь безбожно долго сохраняли для обозрения, и с интересом познакомились бы с тем, как представил писатель в романе «Авантюристка» жизнь этой преступно известной фрейлины петровского времени.
Имя Валериана Яковлевича Светлова (наст. фам. Ивченко; 1860—1934) – автора исторических романов и рассказов, увлеченного исследователя Кавказа и древних культур, путешественника, искусствоведа, было хорошо известно дореволюционной России. Балетный критик, муж балерины В. А. Трефиловой, коллекционер и журналист, он сотрудничал в журналах «Нива», «Театр и искусство», «Звезда», «Ежегоднике императорских театров», газетах «Биржевые ведомости», «Слово» и др. Автор работ по истории русского балета. В 1909 г. принимал участие в организации Русских сезонов Дягилева.
Роман «Легенда Татр» (1910–1911) — центральное произведение в творчестве К. Тетмайера. Роман написан на фольклорном материале и посвящен борьбе крестьян Подгалья против гнета феодального польского государства в 50-х годах XVII века.
Немецкий писатель Теодор Крёгер (настоящее имя Бернхард Альтшвагер) был признанным писателем и членом Имперской писательской печатной палаты в Берлине, в 1941 году переехал по состоянию здоровья сначала в Австрию, а в 1946 году в Швейцарию.Он описал свой жизненный опыт в нескольких произведениях. Самого большого успеха Крёгер достиг своим романом «Забытая деревня. Четыре года в Сибири» (первое издание в 1934 году, последнее в 1981 году), где в форме романа, переработав свою биографию, описал от первого лица, как он после начала Первой мировой войны пытался сбежать из России в Германию, был арестован по подозрению в шпионаже и выслан в местечко Никитино по ту сторону железнодорожной станции Ивдель в Сибири.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На необъятных просторах нашей социалистической родины — от тихоокеанских берегов до белорусских рубежей, от северных тундр до кавказских горных хребтов, в городах и селах, в кишлаках и аймаках, в аулах и на кочевых становищах, в красных чайханах и на базарах, на площадях и на полевых станах — всюду слагаются поэтические сказания и распеваются вдохновенные песни о Ленине и Сталине. Герои российских колхозных полей и казахских совхозных пастбищ, хлопководы жаркого Таджикистана и оленеводы холодного Саама, горные шорцы и степные калмыки, лезгины и чуваши, ямальские ненцы и тюрки, юраки и кабардинцы — все они поют о самом дорогом для себя: о советской власти и партии, о Ленине и Сталине, раскрепостивших их труд и открывших для них доступ к культурным и материальным ценностям.http://ruslit.traumlibrary.net.
«У чёрного моря» - полудокумент-полувыдумка. В этой книге одесские евреи – вся община и отдельная семья, их судьба и война, расцвет и увядание, страх, смех, горечь и надежда… Книга родилась из желания воздать должное тем, кто выручал евреев в смертельную для них пору оккупации. За годы работы тема расширилась, повествование растеклось от необходимости вглядеться в лик Одессы и лица одесситов. Книжка стала пухлой. А главной целью её остаётся первоначальное: помянуть благодарно всех, спасавших или помогших спасению, чьи имена всплыли, когда ворошил я свидетельства тех дней.
Валентин Саввич Пикуль (1928–1990) — советский писатель, автор исторических романов и литературных миниатюр. Участник Великой Отечественной войны. Содержание: Океанский патруль Баязет Париж на три часа На задворках Великой империи Из тупика Реквием каравану PQ-17 Пером и шпагой Звезды над болотом Моонзунд Мальчики с бантиками Морские термины (словарь)
«Безумный аттракцион» — антология фантастики и фэнтези разных авторов под одной обложкой! Содержание: Безумный аттракцион (Д. Захаров) Мобильник для героя (Н. Нестеров) Мириады светлячков (А. Зайцев) Щепотка звёзд на стакан молока (В. Иващенко) Экзо (Э. Катлас — цикл) Охотники (С. Карелин, Е. Евстигнеев) Отстойник (С. Чичин) Хранитель Врат (Р. Кузнецов) Пастухи чудовищ (А. Корнилов) Призраки мёртвой звезды (И. Осипов) Страж Зари (С. Куприянов)
В книгу вошли самые известные романы Сидни Шелдона, представляющие собой разные грани его яркого беллетристического таланта. «Истинное лицо» — увлекательный психологический детектив, герой которого — преуспевающий психоаналитик — должен вычислить среди своих пациентов жестокого убийцу. «Оборотная сторона полуночи» — крепкий коктейль из остросюжетного романа и мелодрамы, история любви, мести, предательства и преступления. «Незнакомец в зеркале» — завораживающе увлекательная история знаменитого комика, встретившего женщину своей мечты — и запутавшегося в ее смертоносных сетях. «Узы крови» — замечательный сплав семейной саги и детектива, где героиня — наследница гигантской бизнес-империи — старается понять, кто именно из многочисленных корыстных родственников пытается убрать ее с дороги.
Трилогия А. Черкасова и П. Москвитиной «Сказания о людях тайги» включает три романа и охватывает период с 1830 года по 1955 год. «Хмель» — роман об истории Сибирского края — воссоздает события от восстания декабристов до потрясений начала XX века. «Конь рыжий» — роман о событиях, происходящих во время Гражданской войны в Красноярске и Енисейской губернии. Заключительная часть трилогии «Черный тополь» повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах. Трилогия написана живо, увлекательно и поражает масштабом охватываемых событий. Содержание: Хмель Конь Рыжий Черный тополь.