Избранные произведения. Том 8 - [51]

До вечера Матвей искупался в реке, помлел на местном пляже, обошел все хозяйство Нестеровых и встретил из школы детей, которых больше года не видел; занятия давно закончились, но все ребята теперь работали на пришкольном участке.

Прошелся по селу, приглядываясь к усадьбам и к людям, понаблюдал за сонным царством колхозного машинного двора, но в правление заходить не стал, только выяснил, где находятся «апартаменты» председателя и участкового инспектора.

Лида освободилась лишь к десяти часам вечера, и Матвей снова поразился запасам ее физических и душевных сил. На отдых ей оставались буквально минуты, а она еще пыталась что-то читать на сон грядущий и заниматься детьми. Поговорить не удалось. День выдался трудный, и Лида уснула, сидя на кухне за чашкой чая. Матвею самому пришлось укладывать племяшек, читать им на ночь стихи и рассказывать страшные истории, что он сделал не без удовольствия.

Прежде чем уснуть в чистой и свежей постели, Матвей поразмышлял над поразительной откровенностью Горшина, выдавшего ему, по сути, главную тайну «Чистилища». Неужели он настолько уверен в новом сотруднике, пусть и проявившем себя в деле однажды? Или расчет строится на другом — проверка? И структура «Стопкрима» на самом деле иная? Как и названные лидеры-комиссары? В таком случае, за кого он принимает профессионала-контрразведчика? Настоящий ганфайтер никогда не клюнет на информацию, добытую без труда, и ничего не предпримет, не проверив ее. Но если сведения верны, Горшин рискует не зря, ведь он рассчитывает каждый свой шаг. Что он задумал? Или все идет по плану, как и должно быть?

Так и не придя ни к какому выводу, Матвей переключил внимание. Вспомнился Ивакин, настроение пропало. Матвей не был сентиментальным, несмотря на филологическое образование и тягу к романтике, но о гибели Ивакина сожалел. И дал себе клятву выяснить, кто и каким образом его убил. В самоубийство Ивакина не верилось, несмотря на вывод судмедэкспертов. Тайна убийства полковника еще ждала своего выяснения.

Уснул Матвей с мыслью о Кристине после внутреннего приказа: а теперь спать!

Наутро после полуторачасового тренинга, завтрака — блины с медом, щавелевым вареньем и молоком — и купания в реке Матвей отправился «на прогулку».

Прежде всего он выяснил все, что мог, о характерах и привычках сорокалетнего председателя Дурбаня Антона Сергеевича и участкового инспектора Шавло Константина Кирилловича. Затем, буквально очаровав работниц правления, ознакомился с методами работы вышеназванных лиц. Узнал он и о том, что председатель не платит за продукты только тем фермерам, которые по каким-то причинам терпят произвол до последнего. Нестеровы попадали в их число. После этого Соболев отправился на поиски участкового и нашел Константина Кирилловича Шавло в его собственном доме, который можно было охарактеризовать одним словом — хоромы!

Инспектор оказался рыжим детиной с широким, побитым оспой лицом. Морда — хоть коноплю сей, подумал Матвей, разглядывая фасад Шавло Константина Кирилловича, двадцати девяти лет от роду, незаконченное среднее, вторая жена, пятеро детей. К тому же оказался Шавло еще и щербатым. Росту в инспекторе было под метр девяносто, почти столько же — в плечах и едва ли не больше в талии, что говорило о большой любви к пиву. Впрочем, природа не поскупилась на этот экземпляр хомо ферус[26], да и сам он наверняка был не дурак выпить и закусить.

— Добрый день, — приветливо поздоровался Матвей. — Бог в помощь.

— Здорово! — Инспектор, лоснящийся от пота, разогнулся. Копал он, очевидно, нечто вроде бассейна, вернее, подравнивал квадратную выемку, сделанную экскаватором. Рядом стояли три поддона с кирпичом и лежали мраморные плиты.

Из-за гаража вышел здоровенный бульдог, чем-то смахивающий на хозяина, глянул на гостя и, зевнув, вернулся обратно.

— Константин Кириллович, я брат Лидии Нестеровой, — представился Матвей. — У них недавно бочку с соляркой и мотоцикл увели, не подскажете, новости по этому делу есть?

— Какие еще новости? — Шавло отставил лопату, вытер ладони о брюки.

— Ну, как идут поиски, есть ли подозреваемые…

— Какие еще поиски, никто ничего искать не собирается. Свои небось и увели, к ним то и дело гости шастают. Ничо, у них средствов хватает, новый куплят. — Инспектор сплюнул.

Матвей еле сдержался, чтоб не нагрубить в ответ.

— А почему вы думаете, что увели свои? Что за свои? Разве их не надо искать? Разве заявления потерпевшего недостаточно для начала следствия?

Глаза участкового недобро сощурились.

— А ты кто такой, паря, чтобы мне вопросы всякие задавать? Документ при себе имеется? Покажь.

— Имеется, паря, — тихо сказал Матвей. — Только показывать его тебе я не обязан. Пришел я по-доброму и уйти хочу по-доброму, поэтому давай присядем, помозгуем, как и где искать воров. Авось мой опыт и пригодится.

— Чо?! — взревел участковый. — Ты мне советы давать будешь?! А ну пошел отсюдова, пока я добрый, не то я тобой займусь!

— Н-да, — помолчав, сказал Матвей. — А ты ведь хам, паря. — Окинул взглядом начавшую багроветь физиономию участкового. — С рождения такой аль воспитал кто?