Избранные лекции по психиатрии - [26]
Считается, что первыми появляются и закрепляются сенсорные автоматизмы в виде дереализаций или сенсопатий, затем закрепляются идеаторные автоматизмы и, наконец, последними — моторные. Хотя, конечно же, каждая из форм шизофрении имеет свой симптомокинез.
Полная утрата возможности управлять своими психическими функциями приводит к двум полярным формам реагирования личности: «двигательная буря» или «мнимая смерть». Полная сенсорная деперсонализация характеризуется ощущением отсутствия мозга, какого либо одного или всех внутренних органов — меланхолическая парафрения. В идеаторной сфере в легких случаях наблюдается закупорка мыслей (шперунг) или наплывы мыслей, не подчиняющиеся больному (ментизм). Последний может перерасти в шизофазию, характеризующуюся грамматически правильно построенной, но не имеющей смысла речью, словесной окрошкой.
В моторной сфере также можно увидеть крайние проявления схизиса: кататоническое возбуждение (слепое и немое) либо ступор.
Конечно, шизофазия и ступор — крайние проявления эндогенно-функционального процесса, так называемые вялотекущие формы шизофрении к такой степени распада психической деятельности не приводят.
Снижение уровня личности по эндогенно-функциональному типу, как видим, лишает пациентов возможности воспользоваться накопленным в процессе онтогенеза опытом. Ничто не исчезает: память, интеллект силы, — все остается интактным, но использовать их больной не может, так как нет произвольной управляемости своими психическими функциями. Дисфрения строго специфична для шизофрении и является сложным образованием, включающим совокупность обязательных признаков, каждый из которых сам по себе не достаточен при диагностике. Выпадение одного-двух обязательных признаков должно побудить врача тщательнее анализировать состояние больного, дабы не допустить диагностической ошибки. Как мы уже отмечали, наиболее важным в диагностическом плане является симптомокомплекс психических автоматизмов. По нашему мнению, отсутствие указаний на наличие последних в психическом статусе больного говорит либо о невнимательности врача, либо неверной диагностике. Собственно дереализационные и деперсонализационные расстройства (психические автоматизмы) являются основой, базисом этапных синдромов при шизофрении.
Этапные синдромы при эндогенно — функциональных заболеваниях
В качестве модели этапных синдромов при шизофрении можно принять синдромокинез в рамках хронического бреда Маньяна. Это неврозоподобный, параноидный, парафренный и кататонический этапы. Как видим, мы вслед за А. В. Снежневским расположили синдромы по степени тяжести, но в отличие от него считаем их достаточно специфичными именно для шизофрении.
В основе этапных эндогенных синдромов лежат деперсонализации (психические автоматизмы). В их рамках, естественно, в преувеличенном виде, мы обнаруживаем признаки дисфрении. На невротическом этапе признаки дисфрении едва прослеживаются, на кататоническом — они демонстрируют свой апофеоз.
Приступим к описанию неврозоподобного этапа, синдромы которого нужно отличать от собственно невротических синдромов. Перечислим невротические синдромы: астенический, истерический, обсесивный, анкс синдром. Анкс синдром — это ни что иное, как истерия страха. Мы не упомянули об ипохондрическом синдроме, но это и понятно, так как считаем, что он непременно присутствует при астении, истерии, навязчивости, сверхценности и бреде. Мы также не говорим о депрессии невротической, она сопровождает подавляющую часть невротических синдромов, и ее самостоятельность весьма сомнительна. Некоторые исследователи относят к невротическому регистру также и паранойяльный синдром. Если говорить о собственно неврозоподобных синдромах, то, по-видимому, надо исключить и астенический, так как при эндогенно-функциональных заболеваниях мы имеем дело с псевдоастенией.
Начнем описание с истероформного синдрома. В отличие от невротического синдрома в нем мы вскоре увидим, как демонстративность перерастает в манерность, а та, в свою очередь, в вычурность. Мы не обнаружим в структуре синдрома и грубых эпитимных тенденций (условной выгодности), а, если и будет намек на них, то в виде присущей каждому человеку ролевой функции. У больного нередко отсутствуют выраженные эгоистические тенденции, свойственные, как правило, пациентам с истерическим неврозом. Но главным отличием будут часто скрытые за драматическими переживаниями сенестопатии. Первоначальная жалоба: «Голова разрывается на тысячи кусочков», — при подробном расспросе видоизменяется. Выясняется, что голова не болит, а пациент ощущает, как ее «распирает», внутри что-то шевелится, переливается и т. д. Таким образом, соматическая деперсонализация (сенестопатии или сенестопатические автоматизмы) оказывается определяющей в истероформном синдроме, а остальные признаки являются проявлением второго или даже третьего структурного элемента. Обычно к истероформному синдрому присоединяется атипичная депрессия, в которой идеаторная и моторная заторможенность нередко замещаются нежеланием двигаться или думать (падение энергетического потенциала, «лень»).
В рекомендациях описаны этиопатогенез , клиническая картина, диагностика и лечение неалкогольного стеатогепатита.
От страшного до смешного, от трагического до забавного – весь спектр переживаний, с которыми сталкиваются сотрудники отделения «скорой помощи», описывается Полом Сьюардом с искренностью и убедительностью не просто очевидца, а одного из главных действующих лиц.Помощь, спасение, сочувствие для автора – не просто слова, а профессиональное кредо, которому он и посвятил всю свою жизнь.
По данным Всемирной организации здравоохранения, сотни миллионов людей во всем мире страдают от заболеваний нервной системы. Она регулирует и управляет деятельностью всех систем нашего организма. Благодаря нервной системе мы мыслим, запоминаем, храним информацию, а также взаимодействуем с окружающей средой. Вот почему о нервной системе должен заботиться каждый! Доктор Сергей Агапкин, телеведущий программы «О самом главном» — самой рейтинговой программы о здоровье в нашей стране — подготовил полезные рекомендации для здоровья вашей нервной системы.
С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества.
«Врата смерти» – именно так в XIX веке называли операционные театры. Все потому, что половина тех, кто попадал в госпиталь или на операционный стол, умирали либо до, либо после проведения процедур, хотя они и стали безболезненными после появления эфира. Это была эпоха, когда даже простой перелом мог привести к ампутации, так как хирурги и медсестры и не думали мыть руки и инструменты, они не знали, что таким образом сами убивают тех, кого хотели поставить на ноги. Загадка послеоперационной смерти долгое время оставалась без ответа, и только Джозеф Листер смог решить ее, воспользовавшись микроскопом, природным любопытством, чрезмерным упорством и верой в светлое будущее.
В книге представлен текст одноименной диссертации, защищенной на сессии ученого совета НИИ нейрохирургии имени академика Н. Н. Бурденко в 2012 году.