Избранные комедии - [68]
Палестрион
Что ты? Что такое?
Скеледр
Да она
Дома, воина подружка!
Палестрион
Дома?
Скеледр
У себя лежит.
Палестрион
470 Ну, попал в беду ты крепко, судя по словам твоим!
Скеледр
Как?
Палестрион
А так, что смел соседку тронуть, эту женщину.
Скеледр
Страх берет! Ей-ей!
Палестрион
А впрочем, ведь она совсем двойник
Нашей, ей сестра родная. Ты ее и видел там.
Скеледр
Так и есть, она, конечно. Близок был я к гибели,
Чуть сказал бы господину!
Палестрион
Если разум есть в тебе,
Промолчишь. Рабу знать надо больше, чем болтать. Уйду
От тебя, с тобою вовсе не желаю путаться.
480 Вот сюда пойду, к соседу. Мне не по душе твой шум.
Господин придет ли, спросит — здесь я буду, вызови.
(Уходит.)
Скеледр, Периплектомен.
Скеледр
Ушел! А о хозяине заботы нет,
Как будто и не служит в услужении.
Она сейчас, однако, дома, здесь внутри,
Я только что застал ее лежащею.
Так примемся опять за наблюдение.
Периплектомен
Клянусь, меня считают не мужчиною,
А бабою рабы соседа-воина!
Так надо мной смеются! Гостья здесь моя,
С возлюбленным вчера сюда прибывшая,
Хоть и свободная и благородная,
490 На улице подверглась оскорблению!
Скеледр
Ей-ей пропал! Ко мне идет прямехонько!
Боюсь, беда мне будет, и немалая,
Насколько речь я понял стариковскую…
Периплектомен
Ну, подойду. Скеледр, с какою дерзостью
Мою обидел гостью возле дома ты!
Скеледр
Сосед! прошу! послушай!
Периплектомен
Слушать мне тебя?
Скеледр
Хочу я оправдаться…
Периплектомен
Предо мною — ты?
В таком поступке дерзком, возмутительном?
Привыкли продаваться и уверены,
500 Что можно делать что угодно, висельник?
Скеледр
Позволь, прошу.
Периплектомен
Богов зову в свидетели.
С хорошею ты поркой познакомишься:
С утра начнут и будут драть до вечера
За то, что доски изломал на крыше мне,
Гонясь за обезьяною, как ты, дрянной,
За то, что гостя подсмотрел оттуда ты,
Как целовался он с своей возлюбленной,
За то, что ты на женщину приличную,
Господскую подружку, смел взвести поклеп
В разврате, на меня — в великой низости,
510 За то, что тронул гостью у дверей моих.
Нет, ежели тебя за все не выдерут,
Ославлю господина твоего тогда,
В позоре, словно в море, утоплю его!
Скеледр
Я так смущен, что сам не знаю, как мне быть,
Тебе ли попенять сперва, не то, коли
Твоя та гостья с нашей не одно и то ж,
Перед тобою должно извиниться мне.
Я сам теперь не знаю, что и видел я.
Твоя та с этой нашей до того сходна
(Коль не одна и та же).
Периплектомен
Так взойди ко мне,
520 Узнаешь.
Скеледр
Можно?
Периплектомен
Я тебе велю — иди,
Смотри себе спокойно.
Скеледр
Так и сделаю.
Периплектомен
(к дому воина)
Беги скорей к нам, эй, Филокомасия,
Бегом, так нужно, а уйдет Скеледр от нас,
Перебегай обратно поскорей к себе.
Ох, как бы не напутала! Ведь если он
Ее там не увидит… Вот открылась дверь.
Скеледр
530 Бессмертные! Какое сходство полное!
Да большего — когда то не она сама —
Богам не сделать!
Периплектомен
Что же?
Скеледр
Стою казни я.
Периплектомен
Ну что, она?
Скеледр
Она — и не она.
Периплектомен
Видал
Ее?
Скеледр
Видал — ее да и любовника,
Обнял, целует.
Периплектомен
Что, она?
Скеледр
Не знаю я.
Периплектомен
А хочешь знать?
Скеледр
Хотелось бы.
Периплектомен
Беги домой
Скорей, взгляни, где ваша — дома ль?
Скеледр
Можно, что ж.
Совет хорош. Сейчас вернусь назад к тебе.
Периплектомен
Вовеки не видал я, чтоб кого-нибудь
Так ловко осмеяли, и на диво всем!
540 А вот и он.
Скеледр
Молю тебя, соседушка,
Людьми, богами, глупостью молю своей,
Припав к коленам…
Периплектомен
Но о чем?
Скеледр
Невежество
Прости мое и глупость. Наконец узнал!
Безумец, бестолковый я, слепой совсем.
Филокомасия дома.
Периплектомен
Вот как, висельник?
Ту и другую видел?
Скеледр
Да.
Периплектомен
Давай сюда
Хозяина!
Скеледр
И сам я признаю вполне,
Великого я стою наказания,
Я гостью оскорбил твою, но, право же,
Я думал, то — хозяйская любовница.
550 К ней господин меня приставил сторожем!
Вода с водой так не сходна, как эти две,
Она и эта гостья. Сознаюсь и в том,
Что в дом к тебе глядел через отверстие.
Периплектомен
Еще бы нет! Да это я и сам видал.
Скеледр
Но думал я, что там Филокомасия.
Периплектомен
Каким же негодяем ты меня считал!
560 Чтоб явное соседу оскорбление
Позволил нанести я у себя в дому!
Скеледр
Я, вижу, наглупил-таки порядочно,
Теперь мне ясно. Но ведь не по злобе так
Я делал.
Периплектомен
Все же мерзко. И рабу, как ты,
Гораздо крепче надо бы придерживать
Глаза, язык и руки.
Скеледр
Да отныне чуть
Лишь пикну (Хоть и знал бы что наверное) —
Веди на истязание, отдамся сам.
Теперь молю, прости меня.
Периплектомен
Пускай. Сдержусь.
Ты делал не по злобе, буду думать так.
570 Прощаю.
Скеледр
Боги да благословят тебя!
Периплектомен
А ты язык держи свой и вперед не знай
Того, что знаешь, и смотреть не смей на то,
Что видишь.
Скеледр
Вот спасибо! Научил меня!
Конечно. Так не сердишься?
Периплектомен
Ступай себе.
Скеледр
Еще чем услужить могу?
Периплектомен
Ступай! Пошел!
Скеледр
(уходя))
Хитрит старик! Уж очень благосклонен он!
Не сердится! Да знаю я, к чему ведет:
580 Как только возвратится воин с форума,
Меня и схватят. Он, а с ним Палестрион,
Давно я чую, живо предадут меня!
На эту им приманку не поддамся я:
Сбегу и скроюсь где-нибудь на эти дни,
Пока тут шум затихнет и гроза пройдет.
Вины за мной довольно, предостаточно!
Ну, будь что будет! И теперь домой пойду.
Комедиограф. Достоверных сведений о его жизни нет. По некоторым сведениям, Плавт работал в театре, затем занимался торговлей, но скоро разорился. Ему приписывается написание около 130 комедий. В I в. до н. э. римский ученый Варрон считал подлинно принадлежавшими Плавту только 21 комедию, которые и сохранились. Точной датировки комедий Плавта не существует, за исключением комедии "Псевдол", которая была поставлена в 191 г. до н. э.
Книга римского мифографа Гигина - одна из немногих сохранившихся попыток древних ученых полно и систематично изложить греческие мифы. Написанная по-латински книга Гигина является переводом и переработкой сочинения неизвестного греческого эрудита, работавшего в век Антонинов, в эпоху возрождения греческой культуры и образованности. Издание сопровождается подробными комментариями и обстоятельным предисловием. .
«Мифологическая библиотека» – произведение в 3-х томах, представляющее собой большое собрание традиционной греческой мифологии и героических легенд. «Библиотека» на сегодняшний день является одним из важнейших источников по греческой мифологии. Сохранилась только часть данного произведения, но не в оригинале, а в списке.Автор «Библиотеки» – неизвестный древнегреческий писатель Аполлодор, ошибочно отождествлявшийся с Аполлодором Афинским. Детальный анализ текста показал, что данный Аполлодор (имя, распространённое в Древней Греции) не мог быть известным грамматиком Аполлодором Афинским, в частности, потому, что в тексте цитируется римский автор Кастор Родосский, современник Цицерона.
Роман неизвестного греческого автора «История Аполлония, царя Тирского» (иначе «Повесть об Аполлонии Тирском»), дошедший до нас в латинском переводе, — одно из немногих сохранившихся произведений античной художественной прозы, ориентированных на массового читателя: с занимательным сюжетом, невероятными приключениями, напряженной интригой.В приложении представлены сделанные в IX веке константинопольским патриархом Фотием краткие пересказы двух других образцов этого жанра: романов Ямвлиха «Вавилонская повесть» («Вавилоника») и Антония Диогена «Удивительные приключения по ту сторону Фулы», утерянных в Средние Века.
Роман византийского писателя XI века повествует о любви и приключениях юных эллинов в дохристианскую эпоху и проникнут любовным томлением и преклонением перед силой Эрота.
Сочинение римского писателя Авла Геллия (II в.) «Аттические ночи» — одно из самых крупных известных нам произведений древней римской литературы — представляет собой собрание небольших разнородных по тематике очерков, отличающееся поистине энциклопедическим охватом сведений о различных сторонах жизни и науки своего времени. Автор затрагивает вопросы литературы и грамматики, риторики и философии, юриспруденции и истории, физики и математики, естествознания и медицины. Умело используя широко распространенный в его время принцип сочетания поучения с развлечением, Авл Геллий — весьма взыскательный стилист — может одинаково интересно и изящно преподносить читателю как рассказы о различных диковинных вещах, так и весьма специфические вещи — такие, как проблемы греческой и римской фонетики или тонкости толкования римского права.Труд Авла Геллия — не только увлекательное и полезное чтение, погружающее современного читателя в самые разнообразные сферы античной культуры, но и ценнейший исторический источник: «Аттические ночи» содержат извлечения более чем из 250 древних авторов, в том числе огромное количество цитат из недошедших до нас памятников античной литературы более раннего периода.Данное издание — первый полный современный русский перевод сочинения Авла Геллия — снабжено обширными комментариями и рассчитано как на специалистов, так и на широкий круг читателей, испытывающих интерес к античной истории и культуре.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н. э.) был выдающимся политическим деятелем, философом и теоретиком ораторского искусства, но прежде всего он был оратором, чьи знаменитые речи являются вершиной римской художественной прозы. Кроме речей, в настоящий том «Библиотеки античной литературы» входят три трактата Цицерона, облеченные в форму непринужденных диалогов и по мастерству не уступающие его речам.
Эсхила недаром называют «отцом трагедии». Именно в его творчестве этот рожденный в Древней Греции литературный жанр обрел те свойства, которые обеспечили ему долгую жизнь в веках. Монументальность характеров, становящихся от трагедии к трагедии все более индивидуальными, грандиозный масштаб, который приобретают мифические и исторические события в каждом произведении Эсхила, высокий нравственный и гражданский пафос — все эти черты драматургии великого афинского поэта способствовали окончательному утверждению драмы как ведущего жанра греческой литературы в пору ее наивысшего расцвета.
Книга Гелиодора принадлежит к числу немногих «греческих романов», дошедших до нас от эпохи поздней античности. Предназначенные для самого широкого круга читателей, произведения этого рода отличаются прежде всего занимательностью сюжета. Корабли пиратов и пещеры разбойников, похищения и узнавания, битвы и бури, зрелища и пиры – все это в изобилии встречается на их страницах. Таков и роман Гелиодора, повествующий о странствиях и приключениях молодой четы влюбленных в Греции, В Египте и в Эфиопии. Увлекательный сюжет, яркие описания, своеобразный стиль помогли роману на протяжении многих сотен лет сохранить любовь читателей.