Избранные и прекрасные - [55]

– Так и есть. Идемте, возьмем мою машину.

Я чуть было не выпалила, что это глупо, ведь можно просто выйти через заднюю дверь и пройти через сад в поместье, но Дэйзи схватила меня за руку.

– О, только дайте нам минутку, чтобы попудриться! Встретимся на газоне…

Мы с Дэйзи втиснулись вдвоем в крошечную ванную Ника и закрыли дверь. Едва мы остались одни, она упала в мои объятия, дрожа, как в лихорадке.

– Дэйзи?..

– О, Отец небесный, как он меня любит! – воскликнула она, закрывая лицо ладонями.

– А по-моему, бог тут ни при чем, – пробормотала я, но она покачала головой.

– Так сильно, так глубоко, и знаешь, Джордан, даже если бы я утонула, я не достигла бы дна этой любви.

Я дернулась, нервно водя ладонями вверх-вниз по ее рукам. Только что я вынырнула из ледяного океана, но в ней ощущалось нечто более стылое и холодное. Он ничуть ее не согрел – ни он, ни его любовь.

– Не делай этого, Дэйзи. Ты правда хочешь поехать? Может, просто вызовем Ферди или попросим Ника отвезти нас обратно в Ист-Эгг?

Ее глаза стали огромными и испуганными, она уставилась на меня, сложив губы как для нежного поцелуя.

– О, Джордан, но ведь он любит меня…

– Дэйзи…

Она покачала головой, словно для того, чтобы склонить ее в ту или иную сторону, было достаточно с недоверием повторять ее имя.

– О, Джордан, он так сильно меня любит. Я никогда не испытывала подобных чувств. Это ни с чем не сравнится – быть любимой таким человеком, как Джей Гэтсби.

Его имя она произносила как некое заклинание, призывающее божество, если только можно владеть божеством.

– И как же ты намерена поступить?

Мне вспомнился вечер накануне ее свадьбы. Она выпрямилась, расправила плечи, потом поплескала в лицо холодной водой и стерла остаток губной помады – весь макияж, какой на ней был.

– Ну как же… мы поедем к нему домой, милая.

Глава 14

И мы поехали. Меня все время преследовало ощущение нереальности, я как будто парила и в то же время каждую минуту была готова упасть. Мы с Дэйзи устроились в машине Гэтсби сзади, Ник сел впереди, и мы покатились сначала по подъездной дорожке Ника, затем по подъездной дорожке Гэтсби, и вывалились, как щенята, из машины, остановившейся перед изящной мраморной лестницей.

Если бы я удосужилась задуматься об этом, я догадалась бы, что в доме Гэтсби царит атмосфера замка с привидениями днем, когда по его великолепным залам ходят только слуги, а развлекающиеся здесь гости становятся не более чем призраками. Почему-то мне никогда не приходило в голову, что сам Гэтсби действительно живет здесь. Дом был слишком огромным, чтобы жить в нем, и вот теперь Гэтсби доказывал, что я ошиблась, вел нас к двери и рассеянно кивал дворецкому.

Он проводил нас к покоям Дэйзи, отделанным по моде времен Марии-Антуанетты, а потом повлек Ника к собственным покоям и плотно закрыл за ними дверь.

Мы принялись изучать анфиладу комнат, блуждали из мраморной ванной с кранами из чистого золота и зеркалом, имеющим ностальгический оттенок бронзы, в маленькую гостиную с висящим на крючке шелковым халатом, отделанным павлиньими перьями, ждущим Дэйзи. В спальне кровать под балдахином на четырех столбиках была обита синим бархатом, Дэйзи раскинулась на ней, а я отправилась осматривать просторную гардеробную с кедровыми панелями.

Я ожидала увидеть нечто примечательное и броское. Мне случалось бывать в квартирах на Парк-авеню, принадлежавших состоятельной молодежи, на которую престарелые партнеры не жалели денег, и эта молодежь держала свою настоящую одежду в сундуках под кроватью. Гардеробные же потрясали обилием перьев, блесток, кожи и кружева на любой одежде – от той, иллюзию которой создавали только две бретельки и клочок ткани, до той, которую мне представили как полный бальный туалет елизаветинских времен, с корсетом и фижмами.

Здесь же мой взгляд первым делом привлекла вешалка с платьями, очень похожими на те, которые носила миссис Фэй в Луисвилле, только обновленными по моде, конечно, потому что Нью-Йорк не Миссури, и все же с удлиненными юбками, высокими воротниками, скромных традиционных фасонов. Я увидела цвета верблюжьей шерсти, темно-серый и темно-синий и скривилась, отодвигая их в сторону.

– Да ладно, Джей, – пробормотала я. – Наверняка мог придумать что-нибудь пошикарнее, так ведь?

В следующей секции висели платья на выход, в меньшем количестве, потому что не помещались пышные плотные юбки. Я предположила, что они предназначены для визитов в Белый дом и балов подобного рода, о которых грезят теперь, похоже, лишь те, кто постарше. И поняла, что по поводу гардероба Гэтсби ни с кем не советовался, потому что любой умный человек объяснил бы ему, что Дэйзи ни за что не снимет с вешалки подобную вещь, даже если вешалка будет зачарована, а платье окажется идеального размера.

И, наконец, в самой глубине нашлась вешалка с платьями, которые я хотя бы смогла вообразить на Дэйзи – от легких и воздушных, из почти невесомого голубого шелка, до более эффектных, цветов орхидей, фуксии и жонкиля, сразу приковывающих взгляд.

– Можно мне позаимствовать вот это? – лукаво спросила я, вынося из гардеробной нежно-розовое платье с геометрическим рисунком из ромбов.