Избранное - [78]

Шрифт
Интервал

При таком положении дел нецелесообразно долго оставаться на месте: это приводит к распылению сил и потере времени. Ань Ты полагает закончить в течение недели сборку оборудования. И тогда нам предстоит спуститься вниз: там работа пойдет быстрее. Эту же базу мы оставим в резерве.

Предчувствуя близкий конец нашему отшельничеству, Кханг ходит все свободное время со своим мольбертом на этюды.


30.11.47. Сегодня вечером в доме около очага собралось почти все население из окрестных деревень…

Мы рассказывали манам о жизни в долине, о Ханое, о героических днях восстания. Нам хотелось, чтобы люди поняли, как велика наша страна, сколько в ней народов, городов, чтобы они осознали свою сопричастность могучему народному движению. Говорили и о мировых проблемах, о разгорающемся революционном движении в Азии и Европе, старались подобрать слова точные и простые. Особенно охотно слушали они рассказы о Хо Ши Мине. С гордостью вспоминали, что Хо Ши Мин еще до революции, будучи в подполье, побывал в этих местах. Значит, он тоже пробирался горными тропами, по запутанным лабиринтам в лесной чащобе?

Говорили увлеченно. Глаза наших собеседников оживились, лица светились. Их дремучие лесные души будто пробуждались ото сна. Тян и Бао запели песню. Братья решили между собой, что после победы справят праздничные одежды и спустятся с гор, чтобы посмотреть на мир. Тут и Чиеу Ван Хыонг пришел в крайнее возбуждение. Он гудел на весь дом, как подстрелит косулю, сошьет из шкуры новую куртку и отправится погулять по Ханою.


2.12.47. Вчера мы спустились с гор. Наши друзья внизу очень нам обрадовались после месяца разлуки. Теперь мы им кажемся кем-то вроде буддийских аскетов, у которых уже полумедвежий облик — такие мы длинноволосые, бородатые, черные, как головешки, и порядком ободранные и обносившиеся. Вокруг нас непривычно оживленный, благоустроенный, удивительно цивилизованный мир, населенный красивыми, изысканно одетыми людьми. Мы осторожно ступаем по дорогам, по обочинам рисового поля: местность предгорий кажется нам непривычно ровной.

Сегодня раздобыли машинку для стрижки волос, сделали друг другу прически. Сразу полегчало. Спустились к большому потоку, вымылись. Из воды вылезали посиневшие от холода, но бодрые. Облачились в чистую одежду и пошли назад легкие как перышки. Навстречу — возглавляемая почтенным старцем цепочка местных красавиц. Не иначе, как потянулись в горы, на временную стоянку. Здороваемся. Старик важно кивает. Девицы защебетали, приветствуя. Одна громко выпалила:

— Какие вы красавцы-то…

Последовал взрыв задорного смеха. Я почувствовал, что краснею от удовольствия. Пожалел, что не ношу с собой зеркала и давно не видел себя, захотелось сразу удостовериться в справедливости игривого замечания. Вечером Ань Ты разочаровал нас, сказав, что более половины наших работников, практически каждый, кто попадался на глаза местным девушкам, здесь ходят в «красавцах».

(Надо сказать, мы старались держаться с достоинством и благопристойным образом жизни сумели завоевать расположение населения. Нас открыто хвалят за примерное поведение, вспоминая произвол французских солдат, которые требовали, чтобы из окрестных деревень в укрепления к ним поставляли красивых девушек. В обязанности несчастных входило всячески ублажать оккупантов, да еще и обмахивать их опахалами во время сна. Доверие обязывало, и мы, невольно заглядываясь на местных горянок, ограничивались шутками и безнадежными воздыханиями.)


2.3.48. Газета налажена, и теперь стало не до дневника. Да и писать вроде уже не о чем.

Ежедневно корплю над заметками. Задача состоит в том, чтобы и передовица, и статьи, и даже мелочи подавались сжато и просто. Написанное даю на прочтение нашему связному (он тхо по национальности), чтобы удостовериться в доступности текста. Непонятные места переписываю, подбирая слова попроще.

Еще раньше я мечтал о небольшой газете для малограмотных, то есть для большинства населения нашей страны. Незадолго до войны Сопротивления я оставил Ханой, чтобы в отдаленной провинции осуществить свое намерение. Не хватило средств. Возможность осуществить задуманное ранее предоставилась только теперь. Я с большим увлечением и усердием взялся за дело, до которого ни за что бы не «снизошел» лет пять назад. Тогда я писал в надежде прославиться. Хотел создать нечто вечное, что составило бы мою посмертную славу. Я искал похвал литературных друзей, знатоков, знаменитых критиков. Их мнение было для меня все… О простых людях я не вспоминал. Зачем им читать? Что им литература? Они грубы и невежественны. Их можно вывести из отупения лишь азартной игрой, бутылкой вина или куском жареного мяса. Им нет дела до книг и уж наверняка нет дела до того, кто этот писатель.

В центре всех моих помыслов был тогда только я сам, собственной персоной. Но после Августовской революции мне вдруг стало ясно, что мое индивидуалистическое «я» само по себе ничего не значит. Ибо оно начинает приобретать хоть какое-то значение только тогда, когда судьба моя соединяется с судьбами окружающих меня людей.


7.3.48. Идет дождь. В это время года он не прекращается. Пиявки заползают уже в дом. Я подвернул брюки до колен, натянул плащ, взял палку и отправился в соседнюю деревню. Заменяя временно отсутствующего Ань Ты, я собирался провести там беседу о внешнем и внутреннем политическом положении.


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


Пон

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белое платье

В настоящий том библиотеки включены произведения Нгуен Ван Бонга и Тю Вана, писателей одного поколения, вступивших в литературу в годы войны Сопротивления (1945–1954). Повесть «Белое платье» и рассказы Нгуен Ван Бонга посвящены борьбе вьетнамского народа на Юге страны за независимость и объединение Вьетнама. Роман «Тайфун» Тю Вана повествует о событиях, происходивших после установления народной власти и проведения аграрной реформы в районах, где проживали вьетнамцы-католики и было сильно влияние Ватикана.


Выжженный край

Эти романы, написанные один в 1955, другой в 1977 г., объединяет тема борьбы вьетнамского народа против иноземных захватчиков. Оба произведения отличает не просто показ народного героизма и самопожертвования, но и глубокое проникновение в судьбы людей, их сложные, меняющиеся в годину испытаний характеры.


Страна поднимается

Эти романы, написанные один в 1955, другой в 1977 г., объединяет тема борьбы вьетнамского народа против иноземных захватчиков. Оба произведения отличает не просто показ народного героизма и самопожертвования, но и глубокое проникновение в судьбы людей, их сложные, меняющиеся в годину испытаний характеры.