Избранное: Христианская философия - [2]
Первая часть Свобода Бога
Глава I Декарт в коллеже Ла Флеш. Тексты
Среди теологических влияний, которые испытала мысль Декарта, самым общим и бесспорным является влияние св. Фомы. Мы будем постоянно предполагать наличие такого влияния и без колебания обращаться к «Сумме теологии» или к комментариям к ней, когда нам будет казаться, что это способствует прояснению текстов Декарта. Поэтому с самого начала важно разрешить следующую проблему: был ли Декарт знаком с теологией св. Фомы и настолько ли он ее знал, чтобы она могла оказать реальное влияние на его мышление? Ответ не может вызывать сомнений. Известно, что Декарт изучал философию в иезуитском коллеже Ла Флеш, где ее преподавали лучше, чем где бы то ни было[2]. Декарт сам рассказывает нам, каким он был учеником, и сообщает, что его не считали хуже других, хотя некоторых из его товарищей прочили на место их учителей[3].
Он прошел целиком весь цикл философских занятий так, как он был организован в коллеже Ла Флеш, посвятив этому три учебных года: 1609–1610, 1610–1611 и 1611–1612. Байе не сообщает нам никаких сведений о его профессорах, однако мы знаем из других источников, что в течение этих трех лет его профессором был о. Франсуа Верон, а репетитором — о. Этьен Ноэль. Тот факт, что о. Верон был профессором Декарта, удостоверяется списком профессоров Ла Флеш, сохранившимся в архивах Общества Иисуса (les Archives du Gesu[3*]) в Риме [4]. О. Франсуа Верон не представляет интереса для исследователей в том смысле, что у него нельзя обнаружить зачатки картезианской философии. Какое-то время назад полагали, что у учителя Декарта можно обнаружить семена картезианства; но, думается, от всяких попыток такого рода нужно отказаться раз и навсегда по двум причинам. Первая состоит в том, что профессор философии в иезуитском коллеже был бы немедленно отстранен от выполнения своих функций, если бы в его преподавании обнаружились хоть малейшие попытки отступить от праведных путей схоластики. К этому мы еще вернемся: профессор Декарта не мог преподавать другого учения, кроме учения Аристотеля и св. Фомы. Вторая причина состоит в том, что если бы даже обстоятельства позволяли, о. Франсуа Верон все равно был не из тех, кто мог бы отклониться от схоластики. В этом наставнике, действительно, очень трудно увидеть предшественника своего ученика. Знаменитый полемист и апологет, о. Франсуа Верон получил известность благодаря нескольким апологетическим сочинениям[5]. Этот теолог, родившийся в Париже в 1578 г. и вступивший в орден 10 сентября 1595 г., обладал прежде всего темпераментом воинственного полемиста. Он кажется ярким воплощением духа схоластики, жаркой в диспутах, упорной в борьбе идей, страстной в дискуссиях и не знающей большей радости, нежели заставить противника замолчать при помощи хорошо сформулированных и в надлежащем порядке расположенных аргументов. Для о. Верона противником был протестант, и если метод, который он применял в полемике, и оказал какое-то влияние на Декарта, то, конечно, только в том смысле, что должен был навсегда его оттолкнуть: до такой степени в нем были собраны воедино все недостатки, которые Декарт мог поставить в упрек схоластическому методу. Вскоре, однако, сфера схоластических диспутов стала казаться о. Верону слишком узкой: он открыл для себя более широкое поле деятельности, уйдя в 1620 г. от иезуитов и став кюре в Шарантоне, где оставался до самой своей смерти, последовавшей 6 декабря 1649 г. Несмотря на наличие очень интересного биографического очерка[6], этот период его жизни нам еще плохо известен. Но все сообщения о нем показывают его занятым исключительно применением на практике открытого им знаменитого метода, состоящего в том, чтобы провоцировать наиболее известных протестантских пасторов, принуждая их вступать с ним в публичную полемику, преследуя их, если надо, даже в их храмах и во время их проповедей, и затем обрушивать на них всю силу своей диалектики, чтобы заставить их признать свои заблуждения либо спасаться бегством. Таково, как кажется, было его единственное занятие в те годы, когда он был кюре в Шарантоне. Свидетельствами этой бурной деятельности о. Верона являются около восьмидесяти произведений (точное число пока не установлено)[7], заголовки которых напоминают призывы к битвам или победные реляции: «Позорное бегство пастора Дюмулена»[4*] или поражение каких-нибудь пасторов составляли обычные сюжеты его сочинений. Таким был профессор Декарта: великий спорщик, пламенный полемист, он совершенно не был озабочен обновлением философии или хоть малейшей переделкой несокрушимого наследия Аристотеля. Сказать по правде, более оригинальной представляется личность о. Ноэля. Этот молодой теолог, перед которым в Ордене[5*] открывалось блестящее будущее, скорее мог бы сойти с путей, проложенных Аристотелем, но ничто не позволяет нам полагать, будто он помышлял о чем-то подобном в то время, когда совсем молодым, не обладая никаким авторитетом, он не имел других обязанностей, кроме верного комментирования курсов о. Верона. Гораздо позднее, имея за плечами долгую карьеру, он ввел в свои «Aphorismi physici» и «Sol flamma» некоторые новые идеи; но это было сделано частично под влиянием движения, начало которому положил Декарт. Так что здесь, похоже, не столько учитель влиял на ученика, сколько ученик на учителя.
Предлагаемые четыре лекции затронут лишь один аспект высочайшей из всех метафизических проблем и рассмотрят его на основе весьма ограниченного числа исторических фактов, которые принимаются как нечто само собой разумеющееся, не требующее особого обоснования. Эта проблема есть метафизическая проблема Бога. Для обстоятельного исследования нами выбран особый аспект: связь между нашим понятием Бога и доказательством Его существования. Подход к этому философскому вопросу — тот же самый, о котором я уже говорил в «Единстве философского опыта» (The Unity of Philosophical Experience, Scribner, New York, 1937) и «Разуме и откровении в Средние века» (Reason and Revelation in the Middle Ages, Scribner, New York, 1938)
Предмет нашего исследования, благодаря своим, внутренне присущим ему достоинствам, не только не нуждается в особых рекомендациях, но и дает наиболее благоприятную возможность осуществить ту важную часть университетского преподавания, которая заключается в критике общепринятых мнений...Но мы можем попытаться представить если не детальное описание семи столетий, отданных абстрактной спекуляции, то, по крайней мере, дать зарисовку основных направлений духовной жизни, которые привели к созданию столь обильной средневековой философской и теологической литературы.
Все неудачи метафизики происходят от того, что философы-метафизики подменяют бытие, как первое начало своей науки, одним из частных аспектов бытия, изучаемых различными науками о природе.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Жизнь — это миф между прошлым мифом и будущим. Внутри мифа существует не только человек, но и окружающие его вещи, а также планеты, звезды, галактики и вся вселенная. Все мы находимся во вселенском мифе, созданным творцом. Человек благодаря своему разуму и воображению может творить собственные мифы, но многие из них плохо сочетаются с вселенским мифом. Дисгармоничными мифами насыщено все информационное пространство вокруг современного человека, в результате у людей накапливается множество проблем.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.
Пауль Тиллих (1885–1965) – немецко-американский христианский мыслитель, теолог, философ культуры. Главные проблемы творчества Тиллиха – христианство и культура, место христианства в современной культуре и духовном опыте человека, судьбы европейского человечества в свете евангельской Благой Вести. Эти проблемы рассматриваются в терминах онтологии и антропологии, культурологии и философии истории, христологии и библейской герменевтики. К богословию, или теологии культуры, Тиллих обращается во всех своих работах – от первого публичного выступления в Берлинском кантовском обществе в 1919 г.
Георг Зиммель (1858–1918) – немецкий философ, социолог, культуролог, один из главных представителей поздней «философии жизни», основоположник т. н. формальной социологии. В том вошли переводы его работ по проблемам социологии: «Социальная дифференциация, Социологические и психологические исследования», «Философия денег», «Экскурс о чужаке», «Как возможно общество?», «Общение. Пример чистой, или формальной социологии», «Человек как враг», «Религия. Социально-психологический этюд», «К вопросу о гносеологических истоках религии», «К социологии религии», «Личность Бога», «Проблема религиозного положения».
В том вошли следующие работы одного из основателей функциональной школы в английской антропологии: «Динамика культурных изменений», «Преступление и обычай в обществе дикарей», «Миф в первобытной психологии» и др. Малиновский противостоял эволюционистским и диффузионистским теориям культуры, выступал против рассмотрения отдельных аспектов культуры в отрыве от культурного контекста. Культуру он понимал как целостную, интегрированную, согласованную систему, все элементы которой тесно связаны друг с другом.
Б. Малиновский (1884–1942) – английский этнограф и социолог польского происхождения, один из основателей и лидеров функциональной школы в английской социальной антропологии. В настоящей работе Малиновский сосредоточен на этнографической деятельности тробрианских островитян; но со свойственной ему широтой взглядов и тонкостью восприятия пытается показать, что обмен ценностями обитателей Тробрианских и других островов ни в коей мере не является чисто коммерческой деятельностью; он показывает, что обмен удовлетворяет эмоциональные и эстетические потребности.