Избранное - [65]

— Что ты крестишься, муженек? Почему смотришь за пазуху? Что ты принес детям?

— Жена, — сказал крестьянин, — затопи-ка печку, да так, чтобы она накалилась докрасна, — я хочу зажарить поросенка и испечь четыре ковриги.

— Теперь уже тебе не спастись, сатана! — прибавил он тихо.

Пламя гудело в печи. Мужик все время крестился, а дети весело прыгали вокруг стола, глотая слюнки и повторяя наперебой:

— Четыре ковриги и поросенок!

— Четыре ковриги и поросенок!

Увидев, что печь раскалилась докрасна, крестьянин попросил лопату и разогнал всех. Положив кошель на лопату, он осторожно сунул его поглубже в печь, перевернул лопату и вытащил ее обратно. Взяв глиняную заслонку, он прикрыл ею отверстие печи и, отойдя в сторону, стал дожидаться, что же будет дальше.

Прошло немного времени, и вдруг раздался грохот, словно из ружья выпалили. И тотчас с верхушки печи, жужжа, взлетел кирпич, а из отверстия вырвался синий язычок пламени, мелькнул и исчез.

— Поросенок лопнул! — закричал кто-то из детей.

— А может, коврига! — сказал другой малыш.

Запах теплого хлеба наполнил двор. Жена сказала крестьянину:

— Печь слишком уж раскалилась, надо бы немного приоткрыть заслонку.

— Приоткрой, — сказал крестьянин, отирая пот и дрожа от страха.

Жена заглянула в печь и удивленно сказала:

— Посмотри-ка, что-то уж больно быстро!

— Да что мне смотреть, жена?

— Как что? Поросенок зажарился, а ковриги спеклись.

— Спеклись?

— Да что это с тобой такое, спрашиваешь, как дитя перепуганное!

— Ничего!..

Схватившись за грудь, крестьянин нащупал за пазухой кошель. Холодная дрожь охватила его с ног до головы. Но, заметив, что один из малышей уселся на корточки и с жадностью вдыхает теплый запах, идущий из лечи, он посмотрел на жену и сказал:

— Будь что будет, жена! Поросенок и ковриги готовы?

— Как это — будь что будет? Сам небось видишь, что они готовы!

И, сунув лопату в печь, она вынула поросенка, а потом и четыре ковриги.

— Дай-ка мне полотенце, я подыму противень.

— Я потерял полотенце, жена.

— Как это потерял?

— Ну как: свое всегда пропадает, а что чертом дадено — остается.

— Это еще что такое?

Дети наелись до отвала и заснули, растянувшись на спине. Двое спали на завалинке, а пятеро в избе.

Крестьянин пошел за избу, лег, положив руку под голову, и уснул. Во сне он видел отары овец, стада коров, табуны лошадей… И все это принадлежало ему одному. И снилось ему, что он говорит жене: «Вот видишь, все же есть на свете удача!» А жена отвечала ему: «Это дьявольская удача».

Луна белела на небе, как кружок, вырезанный из бумаги. С востока лился поток света. Крестьянин в испуге проснулся: у него было такое чувство, что все это добром не кончится.

«Посмотрю-ка еще раз в кошель, — подумал он, — схвачу чертенка покрепче да стисну ему глотку, чтоб он лопнул».

Мужик вытащил кошель и заглянул в него. И что же он увидел? Вместо чертенка в кошеле были золотые монеты, сверкавшие, как раскаленные уголья. Измученный крестьянин в испуге бросил одну пригоршню монет на восток, а другую на запад, приговаривая:

— Убирайтесь к черту, чертовы деньги!

И не успел он договорить, как увидел, что с востока движутся к нему отары белых овец, а с запада — отары черных; они текли в туманной дали, напоминая бесконечные реки, покрытые барашками волн. Блеяние овец разбудило людей. Отары окружили дом, опоясали всю деревню, и все же им не хватало места. Длинноволосый пастух в огромной, как ведро, шапке, подошел к крестьянину и сказал:

— Здравствуй, хозяин, это все твое — все, что ты видишь!

— Мое? Не может быть. Я нищий.

— Твое, — ответил пастух, — потому что наш хозяин, умирая, сказал нам: «Отправляйтесь в путь с востока и с запада, и подарите овец хозяину того дома, где белые отары встретятся с черными…

Позабыв все от радости, крестьянин бросился к жене:

— Эй, жена, все что ты видишь, это наше!

— Ох, да это проделки дьявола! — ответила жена.

— Чьи проделки?

И удачливый крестьянин вспомнил о кошеле и подумал: «Как бы мне избавиться от него, а отары овец себе оставить?» Он посмотрел за пазуху. Кошель был там, плотно набитый золотыми монетами, которые он разбросал по сторонам. Но страх страхом, а человек остается человеком. Вот и думал крестьянин.

«А что, если я вытащу из кошеля деньги, а уж потом от него избавлюсь?» И он взял пригоршню монет и бросил часть на север, а часть — на юг. И с севера тотчас показались стада коров, а с юга табуны лошадей.

Когда крестьянин проснулся, у него не было даже горсти кукурузной муки, а теперь, когда он собрался укладываться спать, он стал самым богатым человеком на свете.

— Видно, это и есть удача: то крадешь, то черту душу продаешь… — сказал счастливец, обливаясь холодным потом.

— Входи в избу, муженек, — я тебе постелила мягкую перину и положила большую подушку под голову.

— Не хочу, жена.

— Да что ты, под вечер прохладно, ночью подмораживает, а к утру иней выпадет. Входи в избу, муженек.

— Ничего, овцы согреют меня своим дыханием, а бубенчики их разбудят меня раньше, чем седой иней покроет отары.

— Ну, тогда, муженек, я лягу спать на дворе, рядом с тобой, — весело сказала жена, хватая его за рукав рубахи.