Избранное - [170]

Жена Левши Ойдова оказалась высокой худенькой приветливой женщиной с нежным смуглым лицом. У них было пятеро детей-погодков. В доме давно уже не было стариков, и, очевидно, поэтому дети сразу привязались к Дого, бегали за ней хвостиком, расспрашивали о деревенских новостях, старались показать ей все самое интересное в городе. Дого отдала хозяйке немудреные гостинцы: «Это все детям: молоко для чая, верблюжий творог, маринованный дикий лук». А своим маленьким друзьям сказала: «Потом я с папой пришлю вам сладкий творог, кислое молоко — степные гостинцы». И невольно подумала: «Вот и у меня появилась невестка».

И показалось ей, что до этой минуты ни разу в жизни не испытала она счастья…

Наконец настал праздник — начался надом. Дома, украшенные флагами, плакатами, портретами, гирляндами огней, казались еще величественнее. Особенно красив стал город, когда загорелись огни. Нарядная веселая толпа заполнила улицы. Зазвучала музыка, песни, оживленные голоса.

На центральной площади полно народу. Начался военный парад, потом праздничная демонстрация, готовится салют. Дого казалось, что она попала в сказку. Конные состязания, борьба, спортивные соревнования — все было для нее ново. «Осталось только сходить в Гандан[76] — и можно домой возвращаться…» — думала она. В то самое утро, когда она уезжала из родного кочевья, соседка — на ее попечение Дого оставила свою верблюдицу — спросила, куда она едет и зачем, а когда старушка рассказала ей обо всем, та вздохнула: «Что ж, Дого, поезжай, посмотри свет, да только вряд ли ты задержишься там надолго, не к родне ведь едешь, к чужим людям. Как-то тебя там приветят? Может быть, на второй же день домой захочешь… Бывает так: люди поначалу вроде бы гостеприимны, а потом не чают, как избавиться от гостей. А может и такое случиться: привезет тебя твой шофер в город — да и посадит детей своих нянчить, суп варить». Выслушала ее Дого и задумалась: а вдруг соседка окажется права? Но все вышло совсем по-иному.

Она чувствовала себя поистине счастливой, вот только мешала ее же собственная бестолковость. Однажды жена Ойдова ушла в магазин, а Дого решила разжечь примус и сварить чаю, но нечаянно пролила денатурат, и, если бы не подоспела хозяйка, не миновать бы пожара. Хорошо, Дого не знала, где хозяйка держит спички, и не сумела их отыскать. Иначе трудно и представить, чем бы все кончилось. А в другой раз она оскандалилась в театре. В антракте Дого случайно отошла от своих и потерялась в толпе. Она очень испугалась и стала всех спрашивать: «Не видели ли вы жену шофера Ойдова? Ой, куда же она пропала!» — и начала кричать, точно в степи заблудилась.

И на ярмарке произошел с ней подобный же случай. Дого с семьей Ойдова бродила по выставочному залу. Чтобы не потеряться, она, как ребенок, судорожно цеплялась за подол жены Ойдова и вдруг оказалась одна. Не зная, что предпринять, она пошла следом за какой-то девушкой, надеясь в конце концов встретить своих. И вдруг Дого увидела популярную артистку театра. Дого бросилась к ней, будто век ее знала, расцеловала в обе щеки, стала расспрашивать о доме, о здоровье. Девушка с улыбкой спокойно отвечала ей, хотя видела старушку впервые. Дого рассказала, с кем и для чего она приехала в город, потом стала озираться и вдруг увидела Ойдова с женой и указала на них:

— Вот у них я и живу. Так я им благодарна за все!

Девушка с изумлением глядела на старушку. Потом она бросила взгляд на свои часики и наконец сказала:

— До свидания, бабушка. Мои родители дома. Вы заходите. — Она скрылась в толпе. Видимо, девушка приняла Дого за знакомую своих родителей. А Дого не успела спросить, где же они живут. И все-таки она вернулась к Ойдову очень довольная собой. Жена Ойдова сказала:

— Оказывается, в городе у вас много знакомых. Вы знакомы даже с известной артисткой…

— Нет, эта девушка из наших мест. Я никак не могу вспомнить, чья же она дочь…

Ойдов помолчал немного, а потом сказал решительно:

— Думаю, Большая мама, вы ошиблись, это городская девушка.

— Да нет же, тут и спорить не о чем. Это моя знакомая. Я только забыла, откуда она приехала, но знаю, что издалека.

— Вы же позавчера видели ее в театре, на сцене, вот вам и показалось, что она вам давно знакома. Она играла в пьесе главную роль.

Старушка вспомнила спектакль, который видела накануне, и вытаращила глаза от удивления. Всплеснув руками, она вскрикнула:

— Ой, и правда! Что теперь делать-то? — Она смутилась. «Вот дурная голова, все перепутала». А все дело было в том, что эта актриса много снималась в кино, всюду были расклеены ее фотографии — потому-то ее лицо и показалось Дого таким знакомым.

Дого посмотрела и военный парад, и финальные схватки борцов, и выступления детей — учащихся спортивной школы. От волнения у нее слезы наворачивались на глаза. Да, о таком счастье она и мечтать не могла.

Настало время возвращаться домой. Надом подходил к концу. Дого устала от обилия новых впечатлений, но старалась скрыть это от всех. И неотступно терзала ее мысль о том, чем же она ответит на заботу своих хозяев, уделивших ей столько внимания, оказавших ей такой почет. «До чего же немощна я стала — даже счастье для меня обременительно!» О возвращении домой она не тревожилась, наверное, ее отвезет Ойдов или Осор с золотыми зубами. Но случилось непредвиденное — Ойдов приехал с новостями: по приказу начальника автобазы шоферы, у которых были новые машины, должны отправиться в дальний рейс. Ойдова и Осора направили в Кобдо. Узнав об этом, Дого приуныла. Но тут выяснилось, что Высокий Жамба едет на юг. «Он обещал вас довезти. Не волнуйтесь, все будет в порядке. Жамба сейчас прибудет». А Дого уж подумала, что ей придется остаться в городе и ждать возвращения Ойдова. Узнав, что Жамба берется отвезти ее домой, старушка повеселела. Ойдов устроил ей пышные проводы. Дого быстро собрала свои вещи, и тут у ворот остановилась какая-то машина, послышался гудок. Это оказался Высокий Жамба. Широко шагая, он прошел через двор, с громким стуком распахнул дверь и, бросив взгляд на Дого, небрежно спросил: