— Что, опять плохо? — забеспокоилась жена.
— Нет, ничего, — покачал он головой, только сейчас заметив, что мать ушла к себе.
— Поспи, я побуду с тобой. Я не уеду, ты не волнуйся.
— Я знаю, знаю, — тихо отозвался он.
Она медленно подошла к окну и стала смотреть на улицу. Напротив — кирпичная стена, внизу — переулочек. Их дом был выше соседних, и из окна виднелась верхняя часть улицы, начинавшаяся на склоне горы. По склону бежали рикши с такой быстротой, что казалось, летели по воздуху. У нее даже зарябило в глазах.
— Все чем-то заняты, — тихо вырвалось у нее. Никто не мог услышать ее слов, и сама она, видимо, не придала им значения, но сколько в них было глубокого смысла! Множество мыслей роилось в голове у Шушэн, но она не могла ни одну удержать. Она ничего не искала на пыльной дороге, но не в силах была оторвать от нее глаз. Ей казалось, что время течет медленно, как вода в ручье. Неужели мне суждено прожить так всю жизнь? Она вздохнула. Не было ответа на этот вопрос.
Неожиданно в дверь постучали. Она вздрогнула, обернулась. Вошел посыльный из банка и подал конверт.
— Барышня Цзэн, вам письмо от управляющего.
Она вскрыла конверт, пробежала глазами письмо: ее приглашали поужинать в ресторане «Шэнли дася». Она молча разорвала письмо. Посыльный стоял в ожидании ответа.
— Я поняла, иди.
Посыльный ушел. Она мяла в руке клочки бумаги. Постепенно комната погружалась во мрак. Лицо мужа стало едва различимым. Он прерывисто дышал и вскрикивал, видимо во сне. Свекрови не было слышно. Шушэн чувствовала биение собственного сердца. До чего же она одинока! Неужели я так и увяну? Она прошлась по комнате, не зная, что делать. В это время свекровь зажгла в соседней комнате свет. Шушэн стало еще тревожнее.
— Ты не ушла? — не без умысла спросила свекровь.
— Сейчас ухожу, — не раздумывая, ответила Шушэн. Она посмотрела на изорванное письмо, которое держала в руке, зло улыбнулась, взглянув на свекровь, и вдруг решила, что непременно пойдет.
— Что, опять приглашают на ужин?
— Да, один служащий банка, — просто ответила молодая женщина.
— На проводы, что ли?
Эта фраза больно уколола Шушэн, она покраснела, нахмурилась, но тут же вызывающе улыбнулась:
— Да, на проводы!
Она переоделась, напудрилась, накрасила губы. Хотела поговорить с мужем, но тот спал. Шушэн взглянула на него и вышла. Свекровь что-то бормотала ей вслед. Сбегая по лестнице, Шушэн думала: «Когда ты ворчишь, мне хочется сделать тебе назло. Ведь я не собиралась идти».
Она подъехала к ресторану на рикше. Управляющий Чэнь ждал у входа. Они поднялись наверх, он помог ей снять пальто и заказал столик. Сидя напротив, управляющий улыбался и так смотрел на нее, что Шушэн стало не по себе.
— Билеты заказаны?
— Да, на послезавтра.
Она улыбнулась.
— Очень хорошо, в таком случае, до свидания. В следующем году вернетесь?
Он не знал, что скрывается за этой улыбкой, но она вдохновила его.
— Шушэн, — заговорил он шепотом, стараясь придать голосу искренность. Впервые он назвал ее по имени, прежде называл мисс Цзэн. Шушэн залилась краской стыда, а он продолжал: — Есть точные сведения, враг уже в Доуюне. События развиваются со стремительной быстротой, ходят слухи, что в ближайшие дни падет и Гуйян.
— Не может быть, — покачала она головой, стараясь скрыть охвативший ее страх.
Он не успел сказать «Это произойдет так скоро, что и представить трудно!», как официант принес суп.
— Что вы решили делать? — спросил он, съев несколько ложек бульона.
— Куда я поеду? — Она натянуто улыбнулась. — Останусь здесь!
— А когда придут японцы?
— Вот тогда и подумаем. Успеем — уедем, не успеем — укроемся где-нибудь в деревне, — произнесла она с безразличным видом и тоже принялась за суп.
— Нет, так нельзя. Японцы и по деревням будут охотиться за красивыми женщинами. Лучше уехать пораньше. О работе не беспокойтесь. Билет на самолет я достану на черном рынке. Поедемте послезавтра!
— Послезавтра? Так скоро? Я не успею. — Она опустила голову.
— Скоро? Японцы, могут еще раньше прийти, — волновался он. — Упустите эту возможность, другой такой не представится. Поверьте мне. Положение тяжелое. Решайтесь побыстрее.
Она молчала, раздумывая. Болезненное, без кровинки, лицо мужа, ненавидящий взгляд свекрови, вечно мрачная комната. Рассказы о беженцах на дорогах Хунани и Гуанси, бесчинства врага. Ей было страшно, она не знала, на что решиться. Отложила ложку и вздохнула:
— Как я могу уехать?
— А почему бы и нет? Все уезжают. С кем вам трудно расстаться? — Он знал, что у нее тяжело болен муж, что она не ладит со свекровью, что она вообще не в восторге от семейной жизни. Но он не знал, что у нее тринадцатилетний сынишка, и не подозревал, что именно с больным мужем ей трудно расстаться.
— Дайте мне подумать. — Она не ожидала такого оборота дела и не могла сразу принять решение.
— Думайте до завтра, позже будет трудно с билетами.
— Дайте мне подумать, — повторила она и вдруг покачала головой: — Пожалуй, я сейчас вам отвечу. Я не поеду. — Она улыбнулась.
— Это же последняя возможность! — Он побледнел. — Вы не должны приносить себя в жертву, они не думают о вас, так стоит ли о них заботиться?
