Избранное - [17]
В конце декабря решили праздновать получение Олей паспорта. Готовилась шумная вечеринка в квартире Кежун. Митя повел тетю Машу — пусть познакомится с Верой Николаевной. Была еще одна коварная цель — окончательно прояснить отношение тети к зимнему лагерю. Загородная дача стройуправления вмещала всего сорок ребят. Вера Николаевна могла через партком рекомендовать вожатыми Олю и Митю.
Подойдя к дому, где жили Кежуны, Митя придержал тетю Машу, чтобы договориться о правилах поведения. Тетя обещала не делать замечаний Мите, не поправлять на нем галстук, не причесывать по старой дурной привычке. Митя обязывался при этом условии уйти вместе с тетей, когда она сочтет нужным, но не раньше, чем завтра, то есть после двенадцати часов ночи.
Дверь открыла Оля. Она замерла на пороге, забыв дать дорогу; она молчала, и ее счастливый взгляд, ее руки, перепачканные мукой, весь ее блаженный вид ошеломил Митю. Марья Сергеевна и мама с невинным коварством были отведены на балкон — пусть познакомятся поближе. Они разговорились, а к концу вечера почти подружились, как часто бывает с занятыми людьми, которые хоть и не знали друг друга до сей поры, но зато порознь много думали об одном и том же. Такое открытие было сделано Олей. И Митя тоже это заметил. Несколько раз он слышал то один, то другой отрывок из их беседы. Речь шла о нем, об Оле — это ясно.
В первый раз он уловил слова Веры Николаевны: «Он ее вытащил все-таки!» В другой раз донеслось выражение тети Маши: «Они исправляют некоторые недостатки раздельного обучения». Он видел, как при этом улыбнулись обе. В третий раз, но уже без уверенности, относится ли это все к тому же, Митя расслышал, как Олина мама сказала: «Их отношения… Что можно сказать об этом? Это хорошо, потому что… хорошо».
Может быть, оттого, что под влиянием шампанского у Мити немного кружилась голова, он сделал еще несколько открытий.
Во-первых, тетя принесла Ольге в подарок баскетбольные тапочки. Впрочем, это было до шампанского. Когда Оля, со скатертью под мышкой, двумя руками насаживала тапочку на ногу, Митя скользнул взглядом по ее тонкой фигурке и вдруг увидел, какие у нее красивые колени. Он никогда этого не замечал, хотя три раза в неделю видел ее в спортивном костюме.
Затем он с удовлетворением подметил, что тут его ценят: раскупоривая бутылку шампанского кусачками, когда все насторожились, он услышал голос Веры Николаевны:
— Бородин взялся? Ну, этот справится!
В комнате, наполненной голосами и смехом, все касалось Наперстка, имело значение только с нею рядом, украшалось, сияло от ее присутствия, даже толстая, в вязаной фуфайке, в очках, Прасковья Тимофеевна, выносившая из кухни посуду, ванильные сухари, вишневое варенье в вазочке.
Когда после ужина и чая, отодвинув столы к стене, все начали танцевать и Митя с Олей протиснулись в вальсе мимо Гриньки, тот успел съязвить:
— Наука страсти нежной…
— …сти нежной… — повторила Оля в другом конце комнаты.
Они рассмеялись, и она незаметно положила голову на Митино плечо. Он даже изнемог после этого вальса: ни с кем не стал танцевать.
Впервые он со вниманием огляделся, как будто только сейчас, невидимо ни для кого, вошел в комнату.
Витя Шафранов, белокурый, с живыми зеленоватыми глазами и твердо очерченным профилем, сидел у патефона и после каждой пластинки затачивал иголку напильником. Движения у него были рабочие, слесарские. Он и был слесарь — пришел к ним из школы рабочей молодежи. Он был немногословный человек. Митя любил комсомольского секретаря. Его многие в школе любили и все уважали — за рабочий стаж, за особенную застенчивость, которая, впрочем, покидала его, лишь дело касалось общественного интереса. Сейчас Шафранов точил иголку и слушал, как сладчайший тенор поет свою философскую песенку про Смерть, которая опьянела в схватке с грузинским стариком.
Гринька Шелия сидел на корточках перед Витей, мешал ему слушать — просил найти и поставить «Под окном черемуха колышется». Он всем надоел этой пластинкой. Оля не позволяла ему заводить чужой патефон, одолженный у маминого механика, поэтому Гринька, бегая по всей квартире на правах хозяина, то и дело изводил Шафранова своими просьбами — еще раз прокрутить уральскую «Черемуху».
Девочки готовились к игре в фанты, то появлялись, то исчезали в комнате, собирая ленточки, пробки от шампанского, огрызки карандашей.
С совершенно отсутствующим лицом прохаживался Эдик Мотылевич: он недавно влюбился во взрослую — актрису кукольного театра и теннисистку. Тайну открыл Витя Шафранов. Теперь товарищи относились к Эдику как к душевнобольному: заботливо, но не без юмора.
Были еще два отдельно и далеко расставленных стула, на которых сидели юноша и девушка с безучастными лицами. Казалось, они чем-то недовольны, казалось, что, по их мнению, что-то непоправимо испорчено в ходе веселой вечеринки. Это Олег Пивоваров из Митиного класса и одна из трех сестер Бреховских — старшая, ширококостая, рассеянная Нюра, соседка Оли по парте.
Митя не подозревал раньше, что Олег неравнодушен к Нюре, но сейчас, обретя необычную зоркость, он задумался: может быть, у них то же, что у него с Олей? Такое впечатление, сами о том не догадываясь, создавали Олег и Нюра своими одинаково напряженными позами.
В августе 1944 года королевская Румыния вышла из войны. Следом капитулировали профашистские режимы в Болгарии и Югославии. Советские войска город за городом, страну за страной освобождали Балканы. Война заканчивалась, но зато всё больше работ появилось у армейской контрразведки. Однажды радиоперехват одной из спецчастей поймал странную передачу: «…Слушай, слушай! Ринне, Ринне. Я Рале. Пиджак готов! Распух одноглазый…» Поиски в эфире, а также продвижение нашей армии приводят разведчиков к разгадке не только этой передачи, но и сложноорганизованной шпионской сети агентов-двойников.
«Опоясан мечом» — первый совместно написанный исторический роман двух авторов, писавших порознь о современности. М. Дальцева и Н. Атаров избрали героем своего нового произведения всемирно известного Джузеппе Гарибальди — борца за независимость и объединение Италии.
О молодой девушке Гале Устинович, приехавшей в далекий край на геологическую практику. В 1961 году Атаров написал «Коротко лето в горах». Это произведение при первой публикации было названо киноповестью. Фильм по ней вышел в 1964 году, а одноименный сценарий стал называться повестью.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.