Избранники Небес - [24]

Защитник велел слуге фараона продолжать жить как прежде, прислуживать правителю, не выдавая своего знания о расправе. Наследник трона пообещал оказать ему помощь и содействовать прощению.

Приговоренный чуть приободрился, но все же тревога не покидала его. Конечно же, он догадался, от кого Хафра узнал тайну фараона. Калидэя, его нежная возлюбленная, предала его.

После ухода визитера Джедефра недолго размышлял. Он был обеспокоен судьбой ослепленного любовью бедолаги. Облачившись в богатые одеяния наследного принца, чем он пренебрегал в остальное время, царевич отправился к правителю.

Фараон с радостью принял сына. В нем он видел образ своего покойного отца, умелого властелина процветающего Кемта. В теплой атмосфере они долго беседовали, не затрагивая тему расправы над Финианом. И вот наконец-то убедившись, что фараон находится в хорошем расположении духа, сын завел речь о главном.

— Отец, во дворце ходят сплетни о раскрытой тайне фараона.

Владыка изменился в лице. Жестом руки он приказал всем оставить его наедине с сыном.

— Кто отважился распространять эти сплетни?

— Не тот, о ком вы подумали, отец. Несчастный слуга тут ни при чем.

— Ах, несчастный слуга?! Так значит это он рассказал тебе?… Мне следовало бы лишить этого наглеца языка. Этот крестьянский мул уже перешел все границы дозволенного.

— Так не лучше ли будет отослать Финиана обратно в его же деревню?

— Нет. У себя в деревне он еще больше начнет чесать языком. Он умрет! И убьешь его ты… Я так решил.

Принц обомлел, услышав желание отца.

— Но отец, ведь Финиан невиновен. Он натворил эту глупость от юности и неопытности…

— Не защищай его! Он повинен — и точка.

— Как же я смогу убить невинного человека?

— Невинного?! А если бы этот мерзавец опоил твоего правителя смертельным ядом, ты бы опять считал его невинным?

— Отец…

— Молчи! Ты мой сын, будущее Кемта, и ты выполнишь волю отца — своего фараона!

Наступила продолжительная пауза. Джедефра поднялся, откланялся и произнес свои последние слова:

— Вы мой повелитель, я горячо люблю и уважаю вас, но эту вашу волю я не исполню.

— Ты противоречишь мне?! — глаза фараона Хуфу налились кровью.

— Не противоречу, а отказываюсь быть убийцей.

— Ты вершишь справедливость, а не убийство! Ты воин, а не палач!

— Я все равно не сделаю этого, мой фараон. Какие бы вы не привели доводы, чтобы аргументировать вашу жестокость.

— Ах вот как ты запел? Ты, мой возлюбленный сын, в ком я души не чаял… Вон отсюда! Я прогоняю тебя из дворца. Убирайся на все четыре стороны! Живи где хочешь и как хочешь, но пока я жив, не смей возвращаться в Меннефер![20]

Джедефра ничего не ответил. Подавленный размолвкой с отцом, он тут же удалился к себе, для подготовки к отъезду. Даже в этом раздоре принц искал хорошие стороны. Теперь он был свободен, как ветер в поле, и никакое обязательство больше не принуждало его жить во дворце фараона Хуфу.

Он уехал в тот же день, не объяснив никому причины своего отъезда. Тем не менее придворные поняли все и без слов наследник впал в немилость владыки! Учитывая безжалостный и изуверский нрав фараона Хуфу, было бы благоразумным унести ноги на край света. Но Джедефра не уехал так далеко, а поселился в Уасете[21].

С отъездом защитника надежда Финиана улетучилась. Конечно же, обреченный слуга мог припасть к ногам фараона и со слезами умолять его о прощении, или убежать из Меннефера, а возможно, даже из страны. Однако он все равно бы не избежал расправы бесчеловечного властителя. Сколько бы не прошло времени, правитель Кемта обязательно нашел бы его и отомстил за предательство. Поэтому, оставив в стороне мирские заботы, Финиан решил спасти хотя бы свою душу.

Наступил долгожданный день! Он был радостным только для трех человек фараона, его младшего сына Хафры и доносчика Ариомина.

В тронном зале собрались царевич, приговоренный слуга и с десяток воинов в блестящих, золотых доспехах.

— Ты помнишь все, чему научили тебя жрецы?

— Да, мой господин, — не поднимая опущенной головы, отозвался Финиан.

— Тогда ступай и сверши то, ради чего ты был рожден. Да помогут тебе боги!

Приговоренному было велено дожидаться конвоя и своего убийцу за дверьми зала. Слуга покорно ожидал у входа, как вдруг почувствовал на своих обнаженных плечах чье-то нежное прикосновенье. Он узнал аромат своей возлюбленной, но не шевельнулся. Калидэя подступила к нему и обняла. Недавний обожатель стоял как истукан. Горькие слезы сожаления нахлынули на глаза девушки, но уже поздно было что-то изменить.

— Прости меня… Прости, Финиан… Прости, любимый… прости… — шепотом повторяла она.

Ее искреннее раскаяние и слезы растопили лед в сердце молодого египтянина. Он обнял Калидэю за плечи и уткнулся носом в ее роскошные волосы, источающие аромат цветов. Только сейчас он осознал, насколько глубоко любил ее. Он готов был простить ей все — измену и предательство. Единственное, о чем сожалел Финиан, оглядываясь на свою жизнь, это то, что он никогда больше не увидит свою возлюбленную… никогда не почувствует сладость ее теплых губ, благоуханных, одурманивающих дух, и не услышит ее звучного и ласкового голоса. Египтянин взглянул в глаза своей возлюбленной. В них было столько любви и нежности. Губы его тронула улыбка, успокоившая кающуюся грешницу.