Избранники Небес - [26]

— Так повелевал сын Амона! — прервал их риторику царевич.

Собравшиеся приутихли при этих словах.

— А как же письмена? Ведь этот бедолага не завершил свою работу, — не мог угомониться строитель.

— Да ну их, эти надписи, — отмахнулся принц.

Властелин и не узнает об этом. Не так ли, Менкасур? — Хафра испытующе взглянул на него.

— Да, благородный сын фараона. Повелитель не узнает об этом.

Царевич велел заложить каменной плитой последний склеп.

— Но достопочтенный принц, рабочий день уже закончился… рабы устали… мы хотели довершить это дело завтра… С первыми же лучами солнца мы закончим начатое… Обещаю…

Хафра колебался, но в конце концов согласился со строителем. Уселся в паланкин, и носильщики доставили его во дворец владыки. Фараон Хуфу из окна своих покоев приметил возвращение сына. Рядом с ним не было статной, смуглой фигуры Финиана.

«Возмездие свершилось!» — подумал властелин.

Он оглянулся по сторонам, поблизости никого не было. Устремил взор на небо, усыпанное мириадами звезд, и возгласил:

— Я выполнил твое веление, Агива! Я выполнил его!..

В эту ночь Хуфу был не единственным, кто созерцал астральное небо. Его слуга, ставший жертвой обмана и интриг, лежа в склепе, с блаженной улыбкой на лице уставился на звездное покрывало богини ночи.

В руке он держал опустошенный флакон из-под яда. Смертельный напиток медленно пробирался в каждую клеточку молодого организма. Боль в теле мученика стихла, твердая поверхность деревянных брусьев стала словно перина, а лунный свет, озаривший дно склепа, принес покой и тепло.

— Прощай, моя Калидэя… Калидэя!.. — молодой египтянин закричал что было мочи, но лишь равнодушные звезды внимали ему.

* * *

Вскоре после случившегося инцидента фараон Хуфу умер. Престол, как и надлежало, занял его первенец Джедефра. Однако правил он всего лишь восемь лет, и скончался от неизвестного недуга. О Кавабе, втором сыне фараона Хуфу, история умалчивает. После смерти Джедефры престол занял его младший брат — Хафра. Он правил двадцать шесть лет и прославился как самый большой изготовитель статуй. Более ста пятидесяти изваяний — от самых маленьких до колоссальных размеров — было воздвигнуто в Кемте в честь фараона Хафры. Жестокий правитель умудрился изменить даже лицо Сешеп-инха, увековечив таким образом времена своего правления. Как он и предвещал, великий Сешеп-инх стал почитаться как страж его усыпальницы, и потомки забыли об истинном предназначении великана. Однако ж этот поступок ему не простили ни люди, ни боги. За свое изуверское отношение к Сешеп-инх Атуму после смерти фараона Хафру судили и он был лишен права погребения в собственной усыпальнице. До сих пор его прах не был найден и исследователи теряются в догадках о местонахождении мумии жестокосердного Хафры.

Г л а в а 10 ТЯГОТЫ ЛИШЕНИЙ

Нет большей муки, чем воспоминание в несчастье о счастливом времени.

А. Данте

Оставим, дорогие читатели, древний город Меннефер и вернемся в будущее этой страны — в город Мут. Оказавшиеся на грани гибели представители высшей ступени живых организмов Земли пытались восстановить нормальный образ жизни.

Интеллектуалы и их спасители провели ночь в более спокойной обстановке. Гатеридж решил дать людям отдохнуть после дневной перебранки. Да и сам он хотел обдумать речь, которая могла бы убедить людей следовать за ним. Долго он ворочался на водительском сиденье своего поуверэнджина и только под утро смог уснуть.

— Вставай, грамотей! Все уже готово к твоему выступлению!

Дэниел присел, протер глаза, пытаясь вспомнить речь, подготовленную накануне вечером, вздохнул, как обреченный на смерть, и вышел из энергомобиля.

Слушатели, собравшись вокруг машины Гатериджа, с молчаливым трепетом ожидали его прихода. Стужа пронизывала до костей, но это ничуть не тревожило людей. На сей раз они готовы были со вниманием выслушать человека, который мог спасти их.

— Люди Земли! Сегодня мы собрались здесь не по своей воле. Наша планета гибнет, и мы бессильны помочь ей… вернуть ей былую красоту. Мы как единственные существа, выжившие после крушения, вынуждены будем покинуть родную планету и искать себе новое пристанище в нашей Галактике. Конечно же, никакая планета не сравнится с красотой нашей родной Земли… с нашим домом, но мы не должны погибнуть. Мы обязаны спасти нашу расу и рассказать нашим потомкам о прекрасной и далекой Земле планете их предков. Такова наша участь, так повелевает Господь. Нам будет нелегко вдали от родного края, однако долг каждого человека не сдаваться! Бороться за жизнь! За наше будущее! Мы должны выжить ради памяти о Земле и близких, которых мы потеряли. И пусть нам сопутствует удача! Но если мы погибнем, если не осилим возложенное на наши плечи, пусть это будет в борьбе. Никто не посмеет упрекнуть нас в бездействии и малодушии. Мы вынесем все тяготы лишений ради будущего… ради человечества!!!

Безусловно, после стольких оптимистических призывов слушатели должны были бы отреагировать и ликующими возгласами поддержать молодого предводителя. Однако народ безмолвствовал, и этот людской холод сокрушил Дэниела. Он не предвидел повторного отказа.