Избранник - [3]

Потом настал черед мальчиков.

Первым был Арим. Ларо плохо знал этого толстого подростка, быть может потому, что Ори недолюбливала мать Арима — Ливи, вздорную, крикливую женщину.

Точно так же как девушки, Арим прошел мимо боевых пауков, преклонил колени… Неожиданно одна из паучих — советниц Наместницы — зашевелилась. Ее движения были почти неразличимы для человеческого глаза. Как и все пауки, она могла двигаться намного быстрее людей. Мгновение — и хелицеры паучихи коснулись его руки. Арим даже не успел понять, что произошло. Когда советница отпрянула, мальчик безмолвно повалился на песок.

Мать Арима с криком рванулась было вперед, но Ори, вытянув руку, остановила ее. Вновь Старшая Служительница заговорила, обращаясь к Ливи от имени Наместницы:

— Стой, женщина! Твой сын был безумен и поплатился за это.

— Нет! — воскликнула Ливи. — Он хороший мальчик…

Но Наместница, похоже, не слышала слов несчастной:

— Безумие таилось внутри его, как червь порой таится в красивом на вид яблоке. Оно могло в любой момент вырваться наружу, причинить вред Повелительнице, а также погубить многих. Разве этого ты хотела? Разве ты хотела, чтобы твой сын убил кого-то из твоих дочерей и сыновей?

— Нет, — потупившись, ответила Ливи.

— Значит, ты должна возблагодарить меня за то, что я спасла всех нас от бед, которые мог сотворить безумец. Ты должна быть счастлива, потому что, отсекая лишнее и больное, ты находишься на верном пути в Счастливый Край. Это не первый твой ребенок и, надеюсь, не последний. Многие из них стали достойными тружениками во славу нашей Повелительницы. Так пусть и этот твой сын, не причинив никому вреда, отправится в Счастливый Край.

Ливи кивнула. Ларо, наблюдая за ней, видел, как постепенно меняется ее лицо. Первоначальный ужас утраты сменился отрешенным, равнодушным выражением, а потом губы Ливи вновь растянула широкая улыбка. Любовь к Наместнице возобладала. Несчастная мать поняла, насколько милостиво поступила ее Повелительница, уничтожив безумца.

Тем временем из темного портала справа от пауков вышли две женщины-прислужницы — рослые и крепкие, они были на голову выше матери Ларо. Их мускулистые тела покрывали сверкающие бронзовые доспехи, которые не защищали, а лишь подчеркивали физическое превосходство над жителями деревни. Лица женщин закрывали маски, чем-то напоминавшие лики пауков. На поясе в кожаных ножнах висели бронзовые мечи. Подхватив раздувшееся и почерневшее от яда тело Арима за руки, они поволокли его по бетонным плитам куда-то в недра дворца.

— Следующий! — громко объявила Ори.

Настала очередь Ларо, и он без страха вышел вперед. Даже если ему и суждено умереть, он был готов принять смерть по приказу Наместницы. Опустившись на колени перед пауками, мальчик вытянул руки вперед точно так же, как и его предшественники.

В первое мгновение Ларо ничего не ощутил, а потом его охватило чувство, по сравнению с которым предшествующая радость была лишь слабым ветерком перед большой бурей. Любовь переполняла душу мальчика, и он с радостью открыл свой разум старой паучихе. Он чувствовал, как она перебирает его воспоминания, изучает его мысли, но был рад этому. А потом перед ним возникло видение. Огромный котлован, на дне которого покрытые белой пылью мужчины вырубают огромные белые каменные плиты. Значит, ему суждено стать каменотесом, покинуть деревню и жить вдали от родных, в горах. Но будущее ничуть не опечалило мальчика. Ларо знал, что быть каменотесом тяжело, но почетно… Не раз он наблюдал, как гужевые оттаскивали каменные плиты к реке, по которой их сплавляли в Столицу. Что дальше происходило с ними, Ларо не знал. Главное, плиты были нужны Повелительнице! Подумать только, он станет служить самой Повелительнице! Быть может, она когда-нибудь оплетет своей паутиной вырубленный им камень…

Но вот Наместница отпустила Ларо, и он, повинуясь неслышному приказу, встал и медленно, едва совладав со своим счастьем, вернулся на место. А к паучихе подошел последний из трех мальчиков, удостоенных Аудиенции в этот день.

Когда обряд закончился, Старшая Служительница вновь вышла вперед и заговорила:

— Сегодня вы узнали, что вас ожидает во взрослой жизни. И пусть каждый поступит согласно установленному обычаю. Когда старухи разожгут костры и будут принесены жертвы, вы, выйдя в круг, объявите всем о своей судьбе, чтобы ваши матери смогли гордиться своим потомством.

После этих слов тело матери Ларо обмякло, и она, громко вздохнув, навзничь повалилась на плиты. Но никто из присутствующих не обратил на это внимания. Обрыв ментального контакта с Хозяевами всегда повергал людей в шок. Теперь и женщины, и дети внимательно следили за пауками. Развернувшись, смертоносцы пошли в том направлении, куда Прислужницы унесли несчастного Арима. С людьми остался лишь Креб, прежде державшийся в стороне.

Люди еще долго стояли, глядя вслед Хозяевам, не в силах покинуть место Аудиенции. Ори первой пришла в себя и, потирая ушибы, полученные при падении, поднялась на ноги.

«Можете идти, — телепатически обратился к людям Креб. — Наместница довольна вами, точно так же как и Повелительница. Они благодарят вас за то, что вы воспитали славное потомство, которое без сомнения займет достойное место в нашем обществе». На обратном пути Ларо то и дело мысленно возвращался к Аудиенции — самому величайшему событию своей жизни… Как появилась Наместница, как одна за другой выходили девочки… Как упал сраженный паучьим ядом безумец Арим… Еще Ларо очень хотелось броситься к матери и рассказать о решении Наместницы, о том, что скоро им придется расстаться. Но мальчик знал, что так делать не принято, и, хотя он не нарушил бы Закон, такой поступок сильно огорчил бы мать, а этого Ларо хотел меньше всего.