— Я не стану лабораторной крысой, — сразу предупредил я.
— Не станешь, — кивнула Аида. — Потому что в таком случае придется придать огласке твою природу. А тогда достанется всем. И мне в том числе. Но больше всего достанется Катрине де Шинро, ведь именно она взяла «темную тварь» в свой отряд.
При упоминании внучки Люциус нахмурился.
— И что же вы решили? — прямо спросил я.
— Да ничего не решили, — вздохнула Аида. — Мы все сделаем вид, что ничего не произошло. Что ты простой рекрут-каторжанин, желающий получить свободу.
— Кстати, насечет последнего…
— Хорошо, снимем мы тебя клеймо каторжника, — сразу согласилась она. — За проявленный героизм при Уаснэрне и тому подобное. Даже премию выпишем.
— О, премии это хорошо, — ухмыльнулся я, мысленно потирая руки.
— Только учти, — холодно сказал Люциус. — Мы сделали тебе одолжение. Доверились. Если подведешь нас, дискредитируешь себя, простой плахой ты не отделаешься. Все ясно?
— Конечно, — кивнул я. — Выдавать себя не в моих интересах.
— Рада, что ты это понимаешь, — улыбнулась мне колдунья.
— А что с эльфийской броней? — решил я поднять другой насущный вопрос. Коробку с тех пор, как мы вернулись, я и не видел.
— Хм… — задумалась Судья. — А он тебе нужен?
— А вам? — задал я встречный вопрос. — Лично мне — очень. Если я продолжу заниматься тем же дерьмом в Ордене Ласточки, что и раньше, то предпочту иметь при себе эту читерную броньку.
— Читерную? — нахмурилась Аида, не понимая, что за слово я использовал.
— Неважно, — отмахнулся я. — Если мне вновь придется бороться с демонами и прочими тварями, я предпочту иметь её в своем арсенале.
— Я против, — сразу высказался Люциус. — Это вызовет ненужные вопросы.
— Мне тоже твоя идея не нравится, — покачала головой Судья.
— Есть и так достаточное количество людей в моем отряде, которые видели, как я использую эльфийский клинок в черной форме.
— Хорошо, — после продолжительного раздумья согласилась Аида. — Есть у меня одна идея, как это правильно обставить. Но не пользуйся ей постоянно. Чем меньше людей осведомлено об этом, тем лучше.
— Замечательно, — заулыбался я. Все не так уж и плохо складывается. Идя в кабинет Аиды, я опасался, как бы голову на плечах сохранить, а теперь выходит, что я и от каторжного клейма избавился, и премию получу, и костюмчик сохранил.
— Все, свободен. И помни: ни слова о том, кто ты такой.
— Конечно, — покланялся я им и «отчалил».
Не успел я пройти и десяти шагов, как ко мне подбежала Катрина. Девушка так же переоделась, и сейчас на ней было темно-синее закрытое длинное платье с корсетом.
— Хорошо выглядишь, — тут же улыбнулся я ей.
— А тебе не помешало бы помыться, — девушка, смочив палец слюной, вытерла какое-то невидимое пятно на моей щеке.
— Помоюсь. Обязательно помоюсь, — кивнул я ей.
— И как помоешься, приходи ко мне. Поужинаем, — от её слов сердце в груди застучало быстрее. — Раз ты не под стражей, все хорошо?
— Более чем, — улыбнулся я, отвечая на вопрос красавицы.
— В таком случае иди. Приводи себя в порядок, а я буду тебя ждать ближе к вечеру.
— Обязательно буду! — крикнул я ей в след.
А жизнь то и впрямь налаживается!
С этими мыслями я вернулся в свою комнату, чтобы взять сменную одежду и отправиться в общую баню. Но переступив на порог, застыл как вкопанный. Прямо на кровати лежала та самая книга из Сумеречной Библиотеки, что я выкинул, а в мозг снова пробрались сотни шепотков…
* * *
— Нет-нет-нет-нет, твою мать! — затараторил я, подходя к своей постели и взирая на лежащую книгу. — Я тебя выкинул! Это что, чья-то злая шутка!?
Мне жуть как захотелось выбежать из комнаты, догнать Катрину и высказать ей, что шутить подобным образом нехорошо. Ведь она единственная, кто точно знал, куда именно я выкинул данную книгу. В теории, она взять коня, добраться до неё. Достать и очистить. Но зачем это девушке?
В том то и дело, что незачем…
Это и напрягало… Причем так сильно, что душа забилась в пятки и отчаянно пыталась оттуда перебраться в обувь.
Пересилив себя, я поднял книжку и открыл — ничего не изменилось. Все те же пустые страницы, разве что от прикосновений к обложке по пальцам пробежалось неприятное покалывание.
— Ты что, одержима!? Гребаная одержимая книга! Чего молчишь!?
И лишь после последней фразы я осознал, как же глупо выгляжу. Стою в своей комнате и ору на книгу, потому что та меня преследует. Это было бы смешно, если бы не было так крипово… Вот какого хрена Библиотекарь мне её всучил? Разве не я должен был сам выбрать, что мне нужно!?
Сделав несколько глубоких вдохов, я вновь оглядел книжонку, но ничего подозрительного не обнаружил. Если не считать, что эта гребаная книга-сталкер!
Помимо неожиданного возвращения и холодка, пробегающего по спине, в этой книге не было вообще ничего странного. Никаких листов из человеческой кожи и текста, написанного кровью.
— Кровью… — хмыкнул я, и в голове сразу промелькнула одна мыслишка. Библиотекарь сказал, что пустых книг в Сумеречной Библиотеке нет. Возможно, и на этих пустых страницах все-таки что-то написано. Но вопрос в другом — как проявить сокрытое. Идти с этой книгой к Аиде не хотелось, а Гюнтер сейчас находился в Уаснэрне. Добираться до сюда будут ещё не одну неделю. Но была у меня и другая мысль насчет этого.
