Из знатного рода - [66]

– Что это?

– Целая дюжина пирожков с малиновым вареньем. – Александра дала ему носовой платок, в который были завязаны эти сокровища.

Глаза мальчика расширились от удовольствия.

– Ты самая лучшая девушка во всем мире!

Александра улыбнулась.

– Только не говори миссис Уайт, а то она обвинит меня в воровстве.

– Я этой старой ведьме ничего не скажу.

– Рори!

Осуждающий тон Александры заставил мальчика нахмуриться.

– Она приказала мне сегодня помыть уши.

– Значит, они нуждались в этом.

Александра засмеялась и взъерошила мальчику волосы. Перемолвившись с ним еще парой слов, она повернулась и пошла обратно. Торопиться пока было некуда.

На кухне она вновь взялась за шитье. Вокруг уже стояла тишина. Слуги спали.

Скоро пришел Гарри.

– Карета подана, – доложил он. – Передайте герцогу, что я поставил ее перед парадным входом.

Александра удивилась, как быстро Гарри справился. Кажется, не прошло и десяти минут, как она пришла к нему в каморку.

Она поблагодарила конюха и отпустила, а сама поднялась в кабинет к герцогу, но он уже ушел. Александра в нерешительности вышла в коридор и вдруг услышала его голос в холле Затем послышался звук хлопнувшей двери.

Ушел ли с ним Клифтон? Она спустилась вниз, огляделась по сторонам... и встретилась взглядом с маркизом.

Александра неопределенно улыбнулась ему и поспешно ушла, молясь, чтобы он побыстрее отправился спать. Через два часа придет Трентон.

Однако маркиз последовал за ней на кухню.

– Милорд, что я могу для вас сделать?

Александра была немало удивлена тем, что он вошел в часть дома, отведенную для слуг. Сев за стол, маркиз спросил:

– Почему ты избегаешь меня? Другие служанки отдали бы все, чтобы поменяться с тобой местами.

Апександра села напротив и принялась за шитье. Она не походила на других служанок. Ей было плевать на деньги маркиза и его положение в обществе. Она уже влюблена. При этой мысли Атександра чуть не вскрикнула. Да, она любила Натаниэля Кента, этого она не могла отрицать.

– Милорд, мы не подходим друг другу, – сказала она в конце концов. – Вы сами упомянули о разнице в положении. Одного этого уже достаточно.

– Я готов закрыть глаза на подобную ерунду. Это имеет значение только при выборе жены.

– А я хочу быть именно женой. – Александра отложила недоделанный фартук в сторону.

– К любовнице всегда относятся лучше, чем к жене, – уговаривал ее маркиз. – Если я тебя не интересую, почему тогда ты пришла сюда?

– Я говорила вам, мне нужна была работа. В отличие от маркизов я должна сама зарабатывать себе на жизнь.

– Ты могла работать в любом друтом месте.

– Меня не брали в ателье. Кроме того, я уже была знакома с вами и надеялась, что леди Анна даст мне возможность отработать стоимость платья. Сколько раз еще мне придется повторять это?

– А как же сережки?

– Я пыталась вернуть их вам, милорд, но вы отказались. Что мне оставалось делать?

– Ты ждешь от меня слов любви? Только они смягчат твое праведное сердце?

Александру неприятно задел сарказм в его голосе.

– Извините меня, милорд. Подарки не могут купить чувства. Сейчас, если вы извините, я пойду спать.

Она хотела пройти мимо маркиза, но он загородил дорогу к лестнице. Схватив Александру, он попытался поцеловать ее, но она резко дернулась, и его губы лишь скользнули по ее щеке.

– Милорд, что вы делаете? – Она вырвалась из его объятий.

– Называй меня Джейком. Я хочу слышать свое имя из твоих уст. Я хочу убедить тебя.

– Убедить меня в чем?

– Что ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.

Александра не смогла удержаться от смеха.

– У меня нет никаких чувств к вам, милорд, и никогда не было.

Выражение его лица напугало Александру, заставив пожалеть о поспешно сказанных словах.

– Наступит время, когда ты будешь умолять хоть о крупице моего внимания, – прорычал маркиз и вдруг ударил ее по лицу.

Александра отшатнулась, пораженная его жестокостью:

– Милорд, я не хотела обидеть вас.

Она попыталась положить руку ему на плечо, но он шагнул в сторону, и она отпрянула.

Кинув на Александру хмурый взгляд, маркиз ушел.

Александра потянулась к нему, ее рука взъерошила его волосы. Он схватил ее в объятия и прижал к себе. Ее руки обвили его шею, она чуть приоткрыла губы, ожидая его поцелуя. Натаниэль наклонил голову, но в тот момент, когда он был готов прижаться к ее губам... вздохи Александры превратились в тяжелое дыхание лежащего рядом человека, и он почувствовал под собой жесткий матрас.

Натаниэль поежился. Придя в себя ото сна, он наконец вернулся к реальности. Он делил узкую койку с другим человеком на борту скрипучего корабля-лазарета – одного из кораблей, который предназначался для тех, кто уже не в состоянии был работать, куда отправляли умирающих людей, откуда они редко возвращались. И все же здесь было чуть полегче. Никаких цепей, да и еда, хоть и та же похлебка, была чуть гуще варева, которым его кормили на «Ретрибьюшн». Правда, врачи совсем не испытывали сочувствия к больным, возможно, слишком утомленные их огромным количеством. Тем не менее равнодушие в его положении лучше, чем ненависть. По крайней мере они не походили на Сэмпсона, а именно благодаря ему Натаниэль провел в карцере столько времени, сколько там не проводил ни один заключенный. Перед этим его выпороли, и началось воспаление. В конце концов благодаря вмешательству священника его перевели на госпитальный корабль.