Из жизни кукол - [97]
Они ехали в Сансет-Бич.
Все равно уже поздно
Домик в Накке
Ульф Блумстранд и Юрис Селезник сидели на стульях. Вокруг них стояли четверо парней.
Пуля попала Юрису в бедро, высоко, и верные Цветочку сто двадцать килограммов, хрипло дыша, тяжело осели на реечном стульчике, а “зигзауэр” сменил владельца.
— Меня зовут Алекс. — Один из парней взмахнул пистолетом Юриса. — А это — Фадде и Муссе.
Он указал на своих приятелей. Фадде направил на них пистолет-пулемет. Муссе держал топор.
Потом парень кивнул на четвертого, самого толстого.
— Альбин кажется безобидным, но только на первый взгляд. С ножом он управляется молниеносно.
Этого не может быть, думал Цветочек.
— Вам деньги нужны? У меня есть деньги…
Он сам услышал, какой прерывистый и писклявый у него голос.
— Поменьше болтай. — Алекс присел на корточки и посмотрел Цветочку в глаза.
— Ты сам-то знаешь, что ты псих ненормальный? Ты бы поосторожнее с наркотиками, а то у тебя от них язык делается длинный. Сам знаешь, как легко пустить слух, что ты, например, записываешь ролики, а потом вымогаешь деньги у клиентов… Мы могли бы посмотреть на твои штуки сквозь пальцы, если бы не сестренка Налле.
Сердце Цветочка сжала чья-то громадная рука, она проникла глубоко в грудь, и он кашлянул.
— Не понял… Какая сестренка?
Молодой человек покачал головой.
— Не понял, ну и не надо. Все равно уже поздно.
Кулак, стиснувший сердце Цветочка, сжался еще немного, и пульс загрохотал в висках.
Этого не может быть, повторил голос в голове.
Не может быть.
И тем не менее “это” было.
На самом деле.
В последний путь
Конец, шоссе номер 222
Когда они встретились, их жизни срослись, они научились читать мысли друг друга, их старую жизнь унесло, и будущее у них теперь одно на двоих.
Девяносто километров в час, под колесами узкая Эрставиксвэген. Они едут в Сансет-Бич, но сначала завернут в сторону Стокгольма, сто десять километров в час, повернут на Вэрмдёледен, снежный туман в воздухе, мимо “Накка-Форума”, едва видного в белой массе взвихривающихся кристалликов.
Сто пятьдесят километров в час. Они не знали, что у красной “тойоты” проблемы с тормозами, из-за чего на повороте возле Свиндерсвикен ее занесло.
Они понятия не имели, что “тойота” ударилась о дорожное заграждение и двести метров проехала на боку, после чего перевернулась вверх колесами и остановилась.
Они только видели, что “тойота” исчезла.
— Видела? Мы с ним разделались.
— С ним? Откуда ты знаешь, что “он”?
— Это всегда какой-нибудь он.
Сто восемьдесят километров в час.
— Девяносто процентов всех убийств и девяносто девять процентов всех изнасилований совершают мужчины, — сказала Нова. — А из ста педофилов только два — женщины.
Но чего они не знали — это того, что полицейский, преследовавший их в красной “тойоте”, уже позвонил и приказал развести мост в Данвикстулле. Не знали они и того, что полицейского зовут Кевин Юнсон и что позже он попадет под внутреннее расследование за служебную ошибку.
Они громко рассуждали, по какой же причине все катится к черту. Мужчины вроде Цветочка и Юриса, вроде Алисиного отца, из-за которого Мерси рвало какао, вроде всех тех мужчин, что решили, будто они особенные, но которые на самом деле ничуть не лучше остальных.
— Из-за них происходит девять из десяти автоаварий. А еще они любят мучить животных… Из тысячи любителей трахаться с другими видами… — Нова рассмеялась, — коровами, например, козами, собаками и беспомощными цыплятами девятьсот девяносто десять — мужчины, а единственную женщину, готовую сунуть в себя конский член, обучил и выдрессировал мужчина.
— Они придумали групповые изнасилования, атомную бомбу и электрический стул. Вот что у них в голове?
— А самомнение! Все знают, все могут. А на самом деле они — одна большая ошибка, эволюционный просчет. Одно в них хорошо: они чуть не миллиард раз в день или бьют, или убивают друг друга. Почему им вообще дается право голоса?
— Рождается мужчина — значит, рождается потенциальный людоед или педофил. Надо лишать их всяких прав с самого рождения.
— Убить десять случайно выбранных мужчин значит предотвратить сорок восемь изнасилований. Включая убийство и сексуальную эксплуатацию детей. Хорошо бы всех мужчин, прямо со дня рождения, подталкивать к самоубийству.
Они не видели мигалки возле моста Данвиксбрун.
Они задумались о своих отцах.
Один из них совершил самоубийство в Фисксетре, другой сгинул в Гамбурге. Они были хорошими папами. И плохо, что их больше нет.
Покончить с собой должны были все остальные мужчины, только не эти двое.
Девушки просто гнали машину дальше.
Знали, какие дороги привели их сюда. К последней черте.
Они видели комнату в пропахшей спиртным квартире в Фисксетре.
Видели теплый домик с мамой, папой и двумя толстенькими братишками.
— Все к черту, — сказали они и понеслись в никуда.
Что было потом
Декабрь 2012 года
Иногда они даже глупы
Те-Вудлендс
— Darling[84]? — призывая его действовать, она кивнула на стоящий на полу пакет, и он подхватил его свободной рукой. Пакет не был тяжелым, жена совершенно спокойно смогла бы нести его сама. Он заглянул в пакет. Несколько покетбуков для очередной дискуссии в ее книжном клубе. “
Комиссару Жанетт Чильберг некогда вздохнуть. Во-первых, надо срочно отыскать сына, пропавшего, как раз когда в столице орудует садист, убивающий подростков. Во-вторых, вычислить самого садиста вопреки давлению начальства, норовящего заморозить расследование. В-третьих, разобраться с новой серией убийств, ибо некто взялся жестоко сводить счеты с мужчинами, в прошлом попадавшими под суд за насилие над детьми, но так и не понесшими наказания. И, наконец, в-четвертых, понять, что же несет ей хрупкая и удивительная связь с психотерапевтом Софией Цеттерлунд.
Криминальный роман-трилогия «Слабость Виктории Бергман» – литературный дебют двух шведов, Иеркера Эрикссона и Хокана Аксландера Сундквиста, пишущих под псевдонимом Эрик Аксл Сунд. Часть первая, «Девочка-ворона», до глубины души поразила читателей и критиков. Европейская пресса сходится во мнении, что ошеломляющий успех Сунда сравним разве что с успехом великого Стига Ларссона. Полиция Стокгольма находит в городе изуродованные трупы мальчиков. Поскольку жертвы – нелегальные иммигранты, чья судьба почти никого не волнует, полицейское начальство не поощряет стараний следственной группы.
Психологический триллер “Слабость Виктории Бергман” – литературный дебют двух шведов, Йеркера Эрикссона и Хокана Аксландера Сундквиста, пишущих под псевдонимом Эрик Аксл Сунд. Трилогия поразила читателей и критиков. Европейская пресса сходится во мнении, что ошеломляющий успех Сунда сравним разве что с успехом великого Стига Ларссона.Комиссар стокгольмской полиции Жанетт Чильберг расследует серию странных, изощренно жестоких убийств. Психотерапевт София Цеттерлунд помогает пациентам, подверженным диссоциативному расстройству личности из-за детских травм.
Швецию охватила волна самоубийств: в разных уголках страны подростки лишают себя жизни самыми жуткими способами. Общий знаменатель в этих случаях – старые кассетные плееры с записями музыки, от которой становится не по себе даже полиции и автор которой – некто Голод. Вскоре Йенс Хуртиг, ведущий расследование, понимает, что самоубийства неясным образом связаны с чередой убийств влиятельных людей. И эта связь гораздо страшнее, чем можно было вообразить. Музыка, живопись, подавленные желания и задушенная ненависть, детские душевные травмы, месть, Бог и отсутствие Бога, неутолимая жажда жить и умереть – все это сплетается в клубок, распутать который пытаются герои романа, каждый по-своему.«Стеклянные тела» – первая книга из задуманной трилогии «Меланхолия».
В последнем романе трилогии “Слабость Виктории Бергман” элементы беспрецедентной головоломки встают на свои места. Комиссар стокгольмской полиции Жанетт Чильберг доводит свои расследования до логического предела. В этом ей немало помогают советы подруги и любовницы, психотерапевта Софии Цеттерлунд. София осторожно направляет полицию по следу людей, изуродовавших ее детство, ее личность и ее дочь, а сама тем временем заканчивает собственную работу, цель которой – возвращение Виктории Бергман. Однако историю эту завершают не они.
В настоящий том включены остросюжетные повести, посвященные сложной и благородной работе сотрудников уголовного розыска столичной транспортной милиции. Живущий многоликой напряженной жизнью современный железнодорожный узел и оперативный уполномоченный Денисов — главные герои сборника. «Железнодорожный детектив»— так можно условно определить это довольно редкое направление отечественной детективной литературы. Для широкого круга читателей.
Однажды жарким летним вечером трем самым обыкновенным полицейским – Эрику, Аристиду и Виржини – поручают необычное задание: отвезти в аэропорт нелегала, подлежащего экстрадиции. В замкнутом пространстве машины висит тяжелая атмосфера. Виржини и Аристид – две стороны несвоевременного любовного треугольника. А Эрик просто устал от службы и неотвязного запаха смерти.Все становится только хуже, когда Виржини из любопытства вскрывает служебный конверт, содержащий информацию о заключенном. Полицейские узнают, что для их пассажира возвращение домой означает смерть.
Молодая девушка Сиссель Воге перестала разговаривать много лет назад. Однажды утром ее обнаруживают мертвой в собственном доме, спустя год после убийства ее отца, раскрыть которое полиции так и не удалось. А еще через несколько дней бесследно исчезает ее ближайшая соседка – четырнадцатилетняя Туне.Страшное и трагическое прошлое Сиссель неожиданно становится ключом к ее поискам, несмотря на то, что теперь девушка замолчала уже навсегда.
Роман Маури Сариола «Сусикоски и Дом трех женщин» — традиционный детектив с убийствами, совершаемыми из-за наследства.
Сценарий «В душной южной ночи» написан Стерлингом Силлифантом по мотивам книги писателя Джона Белла, создавшего серию романов о негре-сыщике Вирджиле Тиббсе. Однако книга и фильм — совершенно различные произведения. Вирджил Тиббс у Джона была очень близок однотипным, популярным в литературе 30-х образам сыщиков. В сценарии Стерлинга Силлифанта герой картины — личность, переживающая жестокие штормы и бури современной Америки с ее, как всегда, остростоящей негритянской проблемой. Тиббса играет Сидней Пуатье — первый актер-негр, получивший высшую американскую кинопремию — «Оскар» за исполнение главной роли в знакомом советскому зрителю фильме Стэнли Креймера «Не склонившие головы».
Американский писатель Стивен Соломита пишет романы, посвященные жертвам городского терроризма и показывает читателю мир, увиденный глазами своих героев.В романе «Укрепленный вход» престарелые обитатели многоквартирного дома становятся жертвами очередной беспощадной волны городского терроризма. Их жилище наводнили наркоманы и проститутки, продавцы наркотиков и бандиты, которых зазвал туда злобный владелец дома, готовый на все, лишь бы очистить свое владение от несчастных стариков. Крутой экс-полицейский Стенли Мудроу в одиночку бросается в жестокую схватку за интересы простых людей, кровью оплачивающих свое жилье.
«Сделано в Швеции-2: Брат за брата» – это вторая книга шведского писательского дуэта Андерса Рослунда и Стефана Тунберга, продолжение романа «Сделано в Швеции». А. Рослунд – известный журналист, знаток шведской преступности, а его соавтор – популярный сценарист, члены семьи которого, отец и братья, стали грабителями банков. Стефан – четвертый брат, не попавший на книжные страницы, но решивший откровенно рассказать о том, какими бывают семейные узы и можно ли их разорвать. В результате появления этого увлекательного повествования братья перестали общаться – к счастью, не навсегда…
«Танатос», вслед за романами «Экстаз» и «Меланхолия», завершает трилогию, представляющую собой по замыслу автора «монологи о наслаждении, апатии и смерти», и является для читателя своего рода ключом. Садомазохистские отношения здесь отражают растущее напряжение в общественных отношениях, доведенное до наивысшей точки.
Представляя собой размышление об ипостасях желания, наслаждения и страдания, вторая книга трилогии, «Меланхолия», описывает медленный процесс обольщения главным героем, Язаки, японской журналистки Мичико, работающей в Нью-Йорке.