Из жизни ангела - [6]

Авразил хотел сказать, что надо писать не «Акопалипс», но, взглянув в светлые глаза Победоносца, перевел разговор на другое:

— Смотрю, у тебя драконов прибавилось.

Белую шкуру мерина испещряли пятна, которые при ближайшем рассмотрении оказывались трехцветными татуировками драконов, пронзенных копьем.

— Работаем помаленьку, — скромно ответил архангел.

— Скоро придется шкуру наращивать. Коню, я имею в виду, — отвесил Авразил неуклюжий комплимент.

— Уже. Два раза. Вот недавно был случай…

Беседу прервал разъяренный Господь: он и Фома наконец-то выбрались из-за лошадиных крупов. Заметив багровое лицо шефа, опытный полководец оборвал рассказ на полуслове и, пришпорив мерина, скрылся на острие булавки. Воинство ринулось следом. Миг, и кабинет опустел.

— Ты что себе позволяешь! — взревел Всевышний.

Сбиваясь и путаясь, Авразил начал оправдываться. Не дослушав, Господь махнул рукой:

— Бери булавки и проваливай! У меня теперь в столе порядок, проверять не надо… Гвардию не трожь!

Авразил выбрал себе легкую конницу и бронетанковую дивизию. И, на всякий случай, прихватил гвардейский ангельский хор.

— Не забудь пройти инструктаж у Моисея, — напутствовал его Бог: — Как говориться, С Богом!

Фома на уход Авразила никак не прореагировал. Он пытался краем ковра стереть с подошвы сандалеты последствия учебной тревоги.

В отдел связей с общественностью Авразил залетать не любил. Пророк Моисей, залучив свободные уши, мог трепаться веками. Но перед отправкой на модель отметка об инструктаже была обязательной, иначе бухгалтерия не принимала отчет к оплате.

— Знаем, знаем! Аттестовывать миры летим! — встретил ангела пророк. — Ну-ка, восьмую заповедь справа налево.

Авразил отбарабанил ответ.

— Молодец, — похвалил его Моисей тоном палача, довольного выносливостью жертвы.

Еще с полчаса Авразил доказывал свои знания. Десять заповедей, свой конек, Моисей заставлял называть через букву, задом наперед, на языках живых и мертвых, в редакции братских вероучений. Наконец, утомился.

— Скажи мне, как другу и соратнику, — начал пророк, — вот я на фуршете у Будды одну-единственную фразу сказал, не подумав, и меня сразу лишили квартальной премии. А ты, — в Хранилище бардак развел, черти у тебя разве что не живут, Землю в Реальное Пространство пришлось до времени выпустить, и что?

Авразил промолчал. Моисей обиженно засопел:

— Ну, не хочешь, не надо. Инструктаж ты прошел. На вот, почитай на досуге, — он выкатил тележку, заваленную богословскими трактатами. — К отчету приложишь конспекты. Список контрольных вопросов получишь по возвращении.

Пророк удалился и Авразил вполголоса выругался. Он ожидал какой-нибудь подлости, но такое! С трудом волоча за собой тележку, он направился на чердак, к Хранилищу Миров.

У врат Хранилища переминался с ноги на ногу апостол Петр, пряча за спиной объемистый баул.

— Заходи, дядя Петя, — сказал Авразил: — Сезам, откройся!

Тяжелые створки со скрипом разошлись. «Вернусь — надо будет смазать», — подумал ангел. Навстречу, с мешков из-под пыли веков грубого помола поднялся черт. Отряхивая красные шаровары, он радостно осклабился.

— Я уж заждался тебя! — приветствовал нечистый Авразила.

— Чего надо?

— Слышал, тебя посылают на аттестацию. Даже объединитель включат.

— Ну, и?

— Попутчиками будем!

— Нафиг ты мне сдался?

— То есть как? Уговор был?

— Уговор только Земли касался.

— Не скажи. Договаривались о совместной работе по модели. Название там не фигурировало.

— Теперь фигурирует. Изыди…

— Погоди, погоди! — черт умоляюще сложил лапки и закатил глазки. — Ты наше предложение помнишь? Так вот, место тебя дожидается с удвоенной зарплатой плюс процент с оборота.

— Меня пока не увольняют.

— Так уволят! Ты что думаешь, в приказе будет упомянута Земля? По предсказаниям наших ясновидцев тебя уволят за «несоответствие служебному положению, выразившемся в невозвращении с аттестации миров».

— Это почему «невозвращении»?

— Сказать не могу — подписку давал. Вот если ты меня с собой возьмешь, мне приказано всемерно содействовать успешному завершению твоей миссии.

Авразил задумался. Ему на удивление легко сошло с рук все перечисленное Моисеем. Что, если черт не шутит? Меняя тогу на рабочий комбинезон и упаковывая в рюкзак книги и сухой паек из манны небесной, он все не мог прийти к решению: брать черта с собой, или нет. «Все равно увяжется. Пусть лучше на глазах будет».

— Собирайся, — хмуро сказал ангел.

— Всегда готов! — черт ловко отсалютовал хвостом.

Авразил подошел к апостолу Петру.

— Ну, не поминай лихом, дядя Петя. Прости, если что не так.

— Я тут тебе припас на дорожку, — апостол протянул баул.

— Что там?

— Рыбка. Копчененькая. Собственного изготовления.

— Копченая?! — изумился Авразил, — Это, где ж ты?

— Я одну из ихних труб приспособил, — Петр покосился на черта. — Наш-то, божественный огонь без дыма, без копоти.

— Во даёт! — восхитился черт. — Он там рыбу коптит, а мой кореш из кочегарки уже третий выговор схлопотал за падение тяги и снижение производительности.

Авразил его проигнорировал.

— А внизу? Варенье?

— Мурка там. В магнитной банке. Она тебе пригодится. Дыра умная. Командам обученная.