Из-за девчонки - [30]
– Рублёв! – донесся с той стороны голос классной. – Ты здесь?… Да не молчи, горе ты мое! Ты здесь?…
Он стоял перед дверями с запрокинутым к потолку лицом и, как бы отрицая факт своего присутствия, покачивал головой. Так и не открыл ей.
Он просидел взаперти почти до конца фестиваля. Наконец осмелился, приоткрыл дверь – на этаже не было ни души – и во весь опор побежал в раздевалку.
Его пальто на том крючке, где он повесил, не оказалось. Какие-то бездельники от души позабавились: перевесили всю одежду, сложили в одну кучу обувь. Час будешь искать свое – не найдешь… Колюня уже хотел было бежать домой без пальто, как вдруг услышал голоса Малышевой и Коробкина.
– Валерка, один сапог никак не могу найти…
– А я – свою куртку…
Понятно. Они ушли с фестиваля до того, как в раздевалке начнется столпотворение.
– Не этот твой?
– Фасон такой. Но у меня каблук сбит…
– Моей куртки не видно?
– Вот она… И рядом его пальто висит.
– Чье – его?
– Рублёва… А я думала, он сразу домой убежал.
– Еще о чем ты думала?
– Не злись. Мне жалко его до слез. Думаешь, ему не влетит за это?
– Не бойся… Вот твой сапог. Учтут, что он живет без родителей. И что его уже заявили на олимпиаду…
– Наталья рвет и мечет. О Рублёве слышать теперь не хочет и грозится уйти в другую школу…
– Классная и англичанка, я видел, уже проводят с ней работу… Встань, я застегну. И вот увидишь: ничего ему не будет. Он мне еще потреплет нервы!..
С яростью пропела застегиваемая молния сапога.
– Между прочим, ты ему тоже действуешь на нервы…
– Я тут при чем? Выбирала нас ты.
– А ты был его другом.
– И что теперь нам с тобой делать? Мучиться из-за него до одиннадцатого класса?
– Не спрашивай – не знаю… Он так напугал меня, когда открыл окно…
– Повезло нам… Ну, давай пореже попадаться ему на глаза вдвоем. Чтобы, как ты говоришь, не ранить его. Но вообще-то это будет глупо и нечестно с нашей стороны. Ты должна раз и навсегда сказать, что ему не на что надеяться. Пошли. И никакая это не жестокость, а, если хочешь знать, наоборот, доброта…
– Знаешь, Валерка, я бы обрадовалась, если бы моего отца куда-нибудь перевели. В школу иной раз не хочется идти.
Они ушли, а Колюня, уткнувшись лицом в чью-то холодную, на поролоне, куртку, еще долго стоял и не двигался…
На улицу он выскользнул никем не замеченный. Уже была тьма кромешная. Дома слились с ней, их огни нелепо повисли в черной пустоте. Дул ветер, сухой снег сек лицо. К Колюне подбежала бродячая собака, вопросительно задрала морду. Но когда он хотел погладить ее, шарахнулась и убежала. И Колюня побежал обратно в школу. Влетел на второй этаж, где находился кабинет директора.
В приемной за секретаря сидела девчонка, которая год назад окончила эту школу, никуда не поступила и теперь нарабатывала стаж.
– Мне к директору надо, – сказал ей Колюня.
– Сначала иди сними пальто и головной убор, а потом я буду с тобой разговаривать, – начала она его воспитывать.
Колюня снял только шапку и без спроса вошел в кабинет директора.
Всеволод Николаевич был один. С фестиваля он, оставив вместо себя завучей, ушел. И сейчас сидел за чистым, без бумаг, столом, глядел на свое отражение в полировке и мысленно проклинал себя за то, что доверил ключи от радиоузла Рублёву. На вошедшего в кабинет Колюню он посмотрел мельком и опять погрузил свой взгляд в полировку. Сколько раз до сегодняшнего случая он разговаривал с этим учеником, так и сяк убеждал быть поскромнее. И все без толку. А тут припекло – сам, без вызова, явился не запылился.
– Ты смотрел «Карнавальную ночь», Рублёв?… Нет? В этой кинокартине тоже объяснялись по радио…
– Я не знал, что микрофон б-был включен, – пролепетал Колюня. – Честное слово, не знал.
– Что же нам с тобой делать? – вслух задумался директор.
Колюня угрюмо смотрел в шапку. Зря он не снял пальто! Весь мокрый от жары.
– Отправите в к-колонию, – поднял Колюня пустые глаза, – спасибо скажу…
– Ну хватит! – хлестнул директор ладонью по глади стола. – Строить героя перед девчонкой – это ты можешь. А передо мной не надо!
Колюня согнулся так, будто хотел нырнуть под стол и там отсидеться, переждать грозу. Но Всеволоду Николаевичу не нравилось, когда провинившиеся ученики показывали ему свои затылки. Он вышел из-за стола и за подбородок приподнял Рублёву голову.
– Сам-то как думаешь жить дальше? – спросил он, охотясь за его глазами. – Вот завтра придешь на уроки. Встретишься с Натальей Георгиевной, товарищами… Что скажешь им?
Колюня закрыл глаза.
– Что же ты молчишь?! Скажи что-нибудь. Ну?!
– А что мне говорить?! – вскричал Колюня. – Что я с-скот? И на всю школу опозорился?!
– Я знаю, тебе не позавидуешь… – сочувственно покачал седенькой головой директор. – Но для чего ты ко мне пришел? Рассусоливать? Как в любовь играть – мы взрослые. А как отвечать – пожалейте нас, мы еще маленькие?!
– Вы меня не п-поняли! Я больше не буду учиться в нашей школе! Переведите меня в другую…
После этих слов Всеволод Николаевич долго расхаживал по кабинету, изредка поглядывая на Рублёва. Хорошо сработала голова у парня! Так будет лучше и для него самого, и для всех остальных…
– Допустим, я смогу убедить роно, что тебя надо перевести, – насупленно сказал директор, снова усаживаясь за стол. – Но в районе больше нет таких школ, как наша. В обычную ты не пойдешь…
Казалось бы, заурядное преступление – убийство карточной гадалки на Арбате – влечет за собой цепь событий, претендующих на то, чтобы коренным образом переиначить судьбы мира. Традиционная схема извечного противостояния добра и зла на нынешнем этапе человеческой цивилизации устарела. Что же идет ей на смену?
Это беспощадная проза для читателей и критиков, для уже привыкших к толерантной литературе, не замечающих чумной пир в башне из слоновой кости и окрест неё. «Понятие „вор“ было растворено в „гуще жизни“, присутствовало неуловимым элементом во всех кукольных образах, как в девятнадцатом, допустим, веке понятие „православный“. Новый российский мир был новым (в смысле всеобщим и всеобъемлющим) вором. Все флаги, то есть куклы, точнее, все воры в гости к нам. Потом — не с пустыми руками — от нас. А мы — к ним с тем, что осталось.
«sВОбоДА» — попытка символического осмысления жизни поколения «последних из могикан» Советского Союза. Искрометный взгляд на российскую жизнь из глубины ее часового механизма или, если использовать язык символов этого текста, — общественно-политической канализации…«Момент обретения рая всегда (как выключатель, одновременно одну лампочку включающий, а другую — выключающий) совпадает с моментом начала изгнания из рая…» — размышляет герой книги «sВОбоДА» Вергильев. Эта формула действует одинаково для кого угодно: от дворника до президента, даже если они об этом забывают.
В книгу входят две повести: «Остров Гарантии» — остросюжетная повесть с элементами фантастики, и «Проект «АЦ» — фантастическая повесть. Оба произведения посвящены морально-этическим проблемам жизни современных школьников.
Романы «Геополитический романс» и «Одиночество вещей», вошедшие в настоящую книгу, исполнены поистине роковых страстей. В них, пожалуй, впервые в российской прозе столь ярко и художественно воплощены энергия и страсть, высвободившиеся в результате слома одной исторической эпохи и мучительного рождения новой. Главный герой «Одиночества вещей» — подросток, наделённый даром Провидения. Путешествуя по сегодняшней России, встречая самых разных людей, он оказывается в совершенно фантастических, детективных ситуациях, будь то попытка военного путча, расследование дела об убийстве или намерение построить царство Божие в отдельно взятой деревне.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге много страшных рассказов, которые на самом деле не так напугают читателя, как научат его наблюдательности, доброте, и, конечно же, умению сориентироваться в необычной (а может, и страшной) ситуации. Алексей Лисаченко – талантливый детский писатель, лауреат IV Международного конкурса детской и юношеской литературы имени А.Н. Толстого (2012). А за сказочную повесть «Женька из 3 «А» и новогодняя Злка» автор в 2016 году получил премию имени С. Маршака. Эту повесть ребята тоже прочитают в нашей книге. Для младшего школьного возраста.
Герои этой книги очень любят свой город, гавань, море, корабли; затаив дыхание слушают рассказы матросов и рыбаков, завидуют их подвигам и ждут не дождутся, когда станут взрослыми… А между тем они и сейчас совершают немало благородных дел. И маленький больной Степик, который заботится о молодом деревце. И Белоснежка, спасающая подруг во время шторма. И Тюлька, которая мечтает о том, чтобы победить сероводород, который губит живое море. И, как всякие ребята, они похожи друг на друга и в то же время разные.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Веселая, почти рождественская история об умной и предприимчивой собаке Люсе, которая, обидевшись на несправедливость, совершает побег из дома. После многих опасностей и приключений покорившая сердца нескольких временных хозяев беглянка благополучно возвращается домой как раз к бою новогодних курантов.Книга предназначена для детей среднего школьного возраста.
Весёлые школьные рассказы о классе строгой учительницы Галины Юрьевны, о разных детях и их родителях, о выклянчивании оценок, о защите проектов, о школьных новогодних праздниках, постановках, на которых дети забывают слова, о празднике Масленицы, о проверках, о трудностях непризнанных художников и поэтов, о злорадстве и доверчивости, о фантастическом походе в Литературный музей, о драках, симпатиях и влюблённостях.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
Третья книга трилогии «Тарантул».Осенью 1943 года началось общее наступление Красной Армии на всем протяжении советско-германского фронта. Фашисты терпели поражение за поражением и чувствовали, что Ленинград окреп и готовится к решающему сражению. Информация о скором приезде в осажденный город опасного шпиона Тарантула потребовала от советской контрразведки разработки серьезной и рискованной операции, участниками которой стали ребята, знакомые читателям по первым двум повестям трилогии – «Зеленые цепочки» и «Тайная схватка».Для среднего школьного возраста.
Книгу составили известные исторические повести о преобразовательной деятельности царя Петра Первого и о жизни великого русского полководца А. В. Суворова.
Молодая сельская учительница Анна Васильевна, возмущенная постоянными опозданиями ученика, решила поговорить с его родителями. Вместе с мальчиком она пошла самой короткой дорогой, через лес, да задержалась около зимнего дуба…Для среднего школьного возраста.
Лирическая повесть о героизме советских девушек на фронте время Великой Отечественной воины. Художник Пинкисевич Петр Наумович.