Из воспоминаний жандарма - [24]
На Дону существовал громадный Привальский конный завод, который по числу маток, доходивших до 900 штук, мог считаться первым в мире.
Несмотря на существование на Дону такого завода, обширного частного коневодства в области, несмотря на принимаемые меры поддержания и улучшения производительских кровей, коневодство на Дону из года в год падало, и принимаемыми мерами улучшения производителей в станичных табунах — упразднилась донская порода лошади, столь известная своим складом и необыкновенною выносливостью. Восстановить эту породу донской лошади вряд ли представится возможным — по заключениями опытных конезаводчиков.
Земли Донской области — простирающиеся до 14 ½ миллионов десятин, со включением калмыцкого кочевья и земель частных конских табунов, при более-миллионном населении обоего пола — представляются ныне большой ценностью, и будущность Донского края — громадная, в каком бы тяжелом экономическом условии временно донское казачество ни находилось.
Во время поездок атамана Черткова в С.-Петербург, я при нем следовал, и при всей замкнутости его натуры и неразговорчивости, мне приходилось слышать от него различные рассказы, не лишенные, в общем, интереса; рассказы эти шли от безусловно-достоверного человека, совершенно неспособного ко лжи, преувеличению, каковым и представлялся М. И. Чертков в полноте; он ошибался во взглядах, в людях, в распоряжениях, но был незыблемо тверд и правдив в передаваемых рассказах о событиях, свидетелем, слушателем и очевидцем коих он был.
В бытность военным министром графа Д. А. Милютина, против него образовалась большая партия, во главе с близким к государю императору Александру II, — генерал-адъютантом князем Барятинским[55], порицавшая все нововведения по военному министерству, через что были собраны на совет в С.-Петербург, под председательством государя, генерал-губернаторы и командовавшие войсками военных округов, в том числе и М. И. Чертков, состоявший в должности войскового наказного атамана войска Донского и пользовавшийся правами военного генерал-губернатора. На этих советах, по рассказу Черткова, все выставляемые противниками Милютина доводы и основания против его системы, были спокойно, веско, сознательно и правдиво опровергаемы Милютиным, после чего Милютин еще более получил доверие государя, выражавшееся в том, что он, Милютин, почти исправлял должность министра иностранных дел, так как все депеши и переписка, касающиеся дипломатических сношений со всеми державами, препровождались государем к Милютину, для выражения его мнения и составления отчетов по всем важнейшим делам иностранной политики.
Генерал-адъютанту М. И. Черткову рассказывал шеф жандармов граф Шувалов, что, после получения великим князем Михаилом Николаевичем[56] от государя императора Александра II в подарок Боржомского имения на Кавказе большой ценности, приехал к нему великий князь Николай Николаевич Старший[57], и в самой обидчивой форме просил графа Шувалова передать государю, что он считает себя обиженным и просит, в виду его осложненных долгами средств, даровать и ему имущество, которое, по стоимости, равнялось бы Боржому. На это граф Шувалов ответил в отрицательном смысле, добавив, что он не считает себя в праве докладывать государю о делах, имеющих денежный интерес, распределяемый личным усмотрением государя среди его семьи, и еще тем более потому, что подарок Боржома, сделанный государем без надлежащих и нужных предварительных справок, влечет за собою уплату нескольких миллионов для удовлетворения претензий многих местных кавказских владельцев на Боржом, без чего не представляется возможным обойтись. На этом разговор и был покончен. Великий князь Николай Николаевич старший, по словам Шувалова, беспредельно любил государя, был предан ему глубоко, но боялся государя, который почему-то его недолюбливал и недостаточно уважал, за что и обходил и сопровождал, в общем, сухостью, каковой великий князь не заслуживал по своей преданности, доброте и мягкосердечности. Сожительница в. к. Николая Николаевича, Числова[58] была выслана из С.-Петербурга по выс. повелению административным порядком, что привел в исполнение градоначальник Трепов[59]. Великий же князь Михаил Николаевич, во всем уступавший великому князю Николаю Николаевичу старшему, по словам графа Шувалова, сумел войти в сердечную область расположения к нему императора Александра II.
IV
Харьковские беспорядки в 1872 г.
В бытность мою на Дону в 1872 году я был в отпуску у своих родственников в г. Харькове, куда прибыл на праздник св. Пасхи, в дни которого произошли в г. Харькове на улицах города большие беспорядки[60], сопровождавшиеся нападением народных толп на городские полицейские участки и на чинов городской полиции в продолжение почти трех дней. Быв личным добровольным свидетелем этих беспорядков, я постараюсь их воспроизвести в том виде, как я их видел воочию в различных частях города. Я был в форме казака и этим был застрахован от всяких насилий и нападений; из личной любознательности я был на улицах, площадях и в толпах, подвергая даже свою жизнь опасности от шальных солдатских пуль. В то время я решительно не имел никакого представления о политике, о социально-революционной пропаганде и движении; был далек от всякой мысли придавать этим уличным беспорядкам какой-либо оттенок или характер политического значения. Но впоследствии, после нескольких лет моей службы в корпусе жандармов и полного ознакомления движущегося на Россию и нараставшего в то время в пределах России социально-революционного движения, я не мог не прийти к положительному заключению и выводу, что беспорядки в г. Харькове в 1872 г. уже носили безусловно политический характер и окраску, поддерживаемые местными, только зародившимися в г. Харькове социал-революционерами, которых я лично не знал, но видел в толпе в качестве подстрекателей; причем они, представляя из себя интеллигентов, по наружному виду выделялись из толпы приемами, наружным видом, одеянием и ношением, в большинстве, очков с темно-синими стеклами — с целью изменения своей наружности и быть неузнанными. Дело беспорядков произошло от незатейливой и обыденной причины, но беспорядки — в дальнейшем своем развитии были обязаны подстрекательству толпы появлявшимися революционерами, воздействовавшими на толпу пьяных буянов, которых была масса по случаю праздничных дней, проводимых, обыкновенно, чернью в устраиваемых каждогодно на Михайловской (ныне Скобелевской) площади балаганах, с народными представлениями и качелями.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).