Из воспоминаний сельского ветеринара - [32]

Румянец на щеках мисс Харботтл заметно поблек.

— Право, мистер Фарнон, это никуда не годится. Не понимаю, как вы вообще могли столько времени… Да, не понимаю. Однако я не сомневаюсь, что сумею привести все в порядок достаточно быстро. Совершенно очевидно, что ваша практика никаких сложностей не представляет и достаточно будет простой картотеки. Прочее же, — она бросила завороженный взгляд на пивную кружку, — я приведу в порядок очень быстро.

— Чудесно, мисс Харботтл, чудесно! — Зигфрид потирал руки пуще прежнего. — Мы ждем вас в понедельник.

— Ровно в девять, мистер Фарнон.

Она ушла, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Тристан получил от знакомства с ней большое удовольствие и мечтательно улыбался, но я пребывал в некоторой растерянности.

— Знаете, Зигфрид, — сказал я, наконец, — возможно, она — сама компетентность, но не кажется ли вам, что она слишком уж твердокаменная?

— Твердокаменная? Она? — Зигфрид испустил громкий, но несколько надтреснутый смешок. — Да ничуть. Предоставьте ее мне. Я знаю, как с ней обращаться.

Когда я спустился вниз, мисс Харботтл сидела, склонив голову над пустым денежным ящиком, на лице у нее лежала печать скорби, точно после тяжкой утраты. Ящик был новенький, глянцевитый, черный с белой надписью на крышке: «На мелкие расходы». Внутри лежала красная книга, в которой аккуратные колонки цифр заполняли графы поступлений и расходов. Но денег в ящике не было.

Крепкие плечи мисс Харботтл ссутулились — она вяло подцепила красную книгу двумя пальцами. Одинокий шестипенсовик выкатился из-под переплета и звякнул о дно ящика.

— Опять он к нему подобрался! — прошептала она.

В коридоре послышались крадущиеся шаги.

— Мистер Фарнон! — позвала мисс Харботтл и добавила в мою сторону: — Просто нелепо, как он всегда старается тишком проскользнуть мимо двери!

Шаркая подошвами, вошел Зигфрид. В правой руке он нес зонд для промывания желудка с насосом, карманы его топырились бутылками с раствором кальция, левая рука сжимала эмаскулятор.

Он бодро улыбнулся, но я почувствовал, что ему неловко — и не только из-за груза, который он тащил, но и из-за своей скверной тактической позиции. Мисс Харботтл поставила свой стол поперек угла напротив двери по диагонали, и, чтобы добраться до нее, ему пришлось прошагать по ковру порядочное расстояние. Стратегически ее командный пункт был идеален. Из этого угла ей были видны каждый дюйм большой комнаты и почти весь коридор, когда дверь была открыта, а также улица — через окно слева. Ничто не могло укрыться от ее взора, это была позиция силы.

Зигфрид поглядел на квадратную фигуру по ту сторону стола.

— Доброе утро, мисс Харботтл. Могу я быть вам чем-нибудь полезен?

В серых глазах за стеклами очков в золотой оправе появился стальной блеск.

— О да, мистер Фарнон. Вы можете объяснить, почему вы в очередной раз опустошили ящик с деньгами на текущие расходы?

— Мне очень жаль. Но вчера вечером я должен был спешно отправиться в Бротон, и оказалось, что наличных у меня маловато. И больше мне их взять было негде, честное слово.

— Но, мистер Фарнон, за два месяца, которые я здесь, мы вели этот разговор по меньшей мере десять раз. Какой смысл мне пытаться вести точный счет денежным поступлениям и расходам, если вы все время их крадете и транжирите?

— Ну-у… наверное, я впал в эту привычку, когда мы обходились пивной кружкой. В сущности система была не такая уж плохая.

— Причем здесь система? Сплошная анархия и ничего больше. Так дело вести нельзя. Я повторяю и повторяю вам это без конца, а вы все обещаете и обещаете изменить свои привычки. У меня просто опускаются руки.

— Мисс Харботтл, не обращайте внимания! Возьмите из банка, сколько нужно, и положите в ваш ящик. И все будет в порядке. — Зигфрид подобрал с пола концы длинного зонда и хотел было направиться к двери, но мисс Харботтл предостерегающе кашлянула.

— Еще кое-что. Может быть, вы попробуете сдержать еще одно свое обещание — каждый день заносить в книгу все вызовы, одновременно указывая сумму, которая причитается вам за каждый? Со времени последней вашей записи прошла почти неделя. Как же я разошлю счета первого числа следующего месяца? Это крайне важно, но каким образом, по-вашему, могу я их разослать, когда вы так мне препятствуете?

— Да, да, я очень сожалею, но у меня несколько срочных вызовов. Мне пора…

Но на полпути к двери, когда зонд уже вновь зазмеился по полу, Зигфрида остановило зловещее покашливание.

— И еще одно, мистер Фарнон. Я не в состоянии расшифровывать ваши записи. Медицинские термины ведь очень трудны и без того, так что, будьте добры, пишите поразборчивее.

— Хорошо, мисс Харботтл! — У дверей он ускорил шаг и благополучно достиг коридора, который, казалось, сулил безопасность и душевный мир. Он уже радостно застучал подошвами по плиткам пола, как вдруг его настиг знакомый кашель. Мисс Харботтл умело повышала силу звука, так что он разносился на удивительно большое расстояние, и этому зову Зигфрид не мог не подчиниться. Я услышал, как он уныло кладет зонд и насос на пол, а потом и бутылки с раствором кальция — видимо, они давили ему на ребро.