Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 1 - [83]

Как раз в это время, будто нам на помощь от шефа Толи по институту И.И. Вараксина на имя его пришло письмо. Толя был как раз на совещании в Ижевске, и я распечатала письмо.

Вот что там было.

Начиналось оно с обычных вопросов о жизни и о планах на будущее, а затем шеф писал:

«Сейчас же о самом главном. Был Дерюгин И. П.(заместитель начальника главка ВУЗов по науке), звонил из Москвы, ищет себе аспиранта в целевую очную аспирантуру. Работать здесь, в нашем институте, а отчитываться в Москве. Работать мешать никто не будет, идея творческого поиска и самостоятельность полная, тебе лишь будет дана общая идея. Исходя из сказанного, учитывая твои склонности, настоятельно рекомендую тебе воспользоваться этой возможностью. Тем более, твою кандидатуру я уже назвал, Дерюгин согласен. Целевая аспирантура — это форма поступления, когда личность как бы командируется куда-то от кого-то и ее заменить нельзя, т. е. она идет вне конкурса. Итак, жду письмо с отчетом за прошлое, с планами на будущее и твое отношение к поставленной мною проблеме. Взвешивай основательно, такие возможности бывают редко. Ты молодой и у тебя все впереди».

Предоставлялась широкая дорога для поступления в аспирантуру, к самостоятельной научной работе, т. е. то, к чему еще совсем недавно стремился сын. Сейчас же он и хотел, и не хотел этого. Здесь он уже втянулся в дело, у него появилась какая то перспектива, там же его ждало неизведанное дело, которое еще неизвестно, как у него пойдет.

— Думал, обсажу сортоучасток деревьями, смородину посажу, а теперь…

— Зато с Москвой будешь иметь дело, может и совсем переедешь в Москву жить, — заикнулась, было, я.

— А чем Москва лучше Коршунова, ну чем? Только тем, что там людей много и толкаются больше? По крайнее мере здесь на природе.

Ну совсем у моих сыновей нет стремления продвинуться повыше, как-то подняться над остальными людьми. Нет в них и пренебрежения к людям простого труда.

— Я не говорю, что здесь плохо, но если предоставляется возможность получить какие-то еще знания и заняться трудом более квалифицированным, почему не сделать этого? Ну а жить ведь можно не обязательно в городе. Ты еще молод, у тебя все впереди. Еще и деревья где-то посадишь.

— Придется ли? После аспирантуры ведь меня не пошлют в деревню или на какой-то сортоучасток. Придется жить в городе.

— Ну, это как захочешь. А знания тебе нигде не повредят. Вот интересно: кое-кто из родителей все силы прикладывает, чтобы протащить свое детище в аспирантуру, а перед тобой не родители, а совсем чужие люди открывают туда двери, и ты еще раздумываешь, поступать или нет. В тебя верю не только я. У тебя есть все качества, чтобы ты успешно мог вести научную работу. Это же большая честь заниматься ею. Послужи, сынок, науке. Очень это нужно сейчас, — убеждала я сына.

Не знаю, удалось ли в чем убедить его, но дальше оставаться с сыном не было смысла. Хотелось, чтобы он самостоятельно решил, как жить дальше, каким путем пойти.

— Разбила все и оставляешь меня, — упрекнул сын.

— Ничего я не разбивала. Все осталось на своем месте. Ну, а что уезжаю, так ты же сам хочешь, чтобы тебе предоставили возможность самому решать свою судьбу. Вот и решай. Я только хотела, чтобы ты решил ее обдуманно, жил не только сегодняшним днем.

Трудно будет сыну пожить еще какое-то время одному в пустой квартире. Я даже не знаю, сможет ли он сейчас, но как бы не поступил он, верю, что воспитанное в нем, уже не исчезнет, в какую бы среду он не попал. Другим человеком он не станет. Может и так случиться, что Дерюгин найдет другую кандидатуру для поступления в аспирантуру и ей откроет туда двери, а Толя не сможет окончательно победить в себе первое чувство, да еще Галя приложила все силы, чтобы удержать сына около себя. Пусть. Пусть жизнь предъявит Толе новые испытания и заставит решать новые проблемы, но как бы то ни было, уверена, что он решит их по-человечески, с высоким моральным настроем.

Не считаю напрасно потерянными эти три месяца, проведенные с сыном. Во всяком случае, беседы со мной, заставят, уверена, сына серьезнее отнестись и к такому наиважнейшему делу, как выбор подруги и решения связать свою жизнь с чей-то другой, помогут вдумчивее относится к жизни и быстрее находить правильное решение в той или иной жизненной ситуации, находить с позиции высокой человечности, с учетом интересов других людей, живущих рядом.

На новые рубежи, в новое качество

1981-ый год для нашей семьи стал знаменательным тем, что началось ее пополнение. Появилась 3-ого февраля (как раз в день рождения своей мамы) внучка Машенька — дочка Алеши с Олей, а 17 марта родился внук Сережа — сын Саши с Надей. И сразу же пригодилась я, теперь уже вполне законная бабушка. Шутка ли: трое внучат.

«Мама, если бы ты приехала, то было бы совсем не плохо. Помогла бы Оле советами», — попросил Алеша.

Поехала передавать свой богатый опыт по уходу за новорожденным ребенком.

У Саши получилось еще хуже. Недели за две перед Надиным уходом в роддом его сложили в больницу с желтухой. Без него Надю увезли в больницу, без него вернулась она с малышом в их комнатку в общежитии. Трудно было одной после родов. Правда, к ней каждый день наведывалась ее мама, порой ночевала у нее. Но она жила в 2-х км. от Нади, в с. Сигаево. Не очень-то легко было бывать у дочки нашей уважаемой сватье, сама же еще работает, а надо и к Саше в больницу съездить. Словом, моя помощь здесь была просто необходима. Поехала. Почти две недели (пока Сашу не выписали) жила в Сарапуле, снова обучала уходу за новорожденным.