Из прошлого - [9]

– Твои яблоки? – спросил он строго. – Где твоя мама?

Мы, еврейские мальчики, вообще дрожали перед полицией, и, ничего не соображая со страху, я промямлил:

– Д-да, вот сейчас она придет…

– А разрешение торговать у вас имеется?

Тут я догадался, что моя торговка скрылась, чтобы избежать встречи с полицейским, наверно, у нее не было этого самого разрешения на торговлю. Но я так уверенно ответил «Ну разумеется!», что не вызвал у полицейского сомнений.

Полицейский сердито смерил меня взглядом с головы до ног и перешел к следующей торговке; у меня как будто камень с души свалился, будто я вырвался из его рук. Во время этого разговора я не заметил, что вокруг меня собрались женщины-покупательницы, которые щупали мой «товар».

– Мальчик, сколько стоят твои яблоки? – обратилась одна из них ко мне.

Я не знаю почему, но назвал цену, которая пришла мне в голову сама, как будто мною завладел нечистый. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я начал торговать яблоками.

Около меня собралось много покупателей, которые начали ссориться между собой; каждый из них хотел побыстрей купить у меня… и я взвешивал яблоки, брал деньги и работал, что называется, не покладая рук, и когда моя «яблочная мама» возвратилась, ее яблоки были распроданы, а кошелки пусты. От удивления она остановилась с открытым ртом, как будто онемела… Я уже приготовился к тому, что она мне сейчас всыплет, как следует, и я уже готов был улизнуть… но она, к моему удивлению, погладила меня по голове и со слезами в голосе сказала: «Благословен будь мой спаситель…» Я отдал ей все вырученные деньги до копейки, и она, опять-таки к моему удивлению, их не пересчитала. Я помог ей нести домой тяжелые весы, после чего она меня одарила несколькими серебряными монетами. Счастливый, я вернулся на базар с моим первым заработком, где досыта наелся душистых и аппетитных пряников с черникой.

Вскоре после моей базарной эпопеи выпал на мою долю еще один заработок. Вместе с несколькими мальчиками с нашей улицы и с моим старшим братом мы нанялись к Хаиму, он занимался изготовлением бумажных пакетов: сюда мы пришли уже вроде как пролетарии, чтобы заработать «на хлеб»: за 100 пакетов – 5 грошей.

Мастерская Хаима находилась в тесном подвале, где днем горела керосиновая лампа. Наш хозяин – маленький, худенький еврейчик с длинными пейсами, выдал нам старые-старые книги, и мы клеили из пахнущих подсолнечным маслом листов пакеты.

Каждый из нас складывал свою продукцию в стопу и время от времени наблюдал за соседями – чья гора растет быстрее. Мои товарищи были опытнее меня – не первый раз они делали здесь пакеты, и мне было досадно, что я отстаю от них. Много времени у меня занимала раскладка на отдельные листы больших книг. Во время извлечения при помощи ножа железных скрепок, скрепляющих листы, я порезал острием большой палец руки, так что кровь брызнула и залила книгу. Хозяин в гневе мне выговаривал: «Кривые руки!» Наложил на палец кусочек бумаги, перевязал рану тряпочкой, и я продолжал работать.

Говоря правду, первый день моей рабочей карьеры тянулся необыкновенно долго. Позвоночник ломился, запах мучного клея и сырости от книг стоял в горле, и я буквально не мог дождаться, когда это все кончится. Наконец-то Хаим три раза стукнул по столу. Это означало, что рабочий день кончился. Прошло еще порядочно времени, пока Хаим пересчитал стопки пакетов у каждого и выплатил жалование. Я заработал целых 25 грошей – меньше всех, но все равно я был на седьмом небе с моим заработком. Я высчитал, что заработанного мной хватит на пять порций мороженого. Но долго ликовать мне не пришлось.

Как только в приподнятом настроении я выбрался из подвала, я наткнулся на одного из моих товарищей, его звали Меером, паренька с нашей улицы. Я не мог удержаться, чтобы не похвастать перед ним своим капиталом. Меер был старше меня года на 2–3. Его авторитет у нас на улице был довольно высоким из-за умения рассказывать красивые сказки и его осведомленности во всех событиях улицы, города и целого мира. Увидев у меня в руках несколько монет, Меер буквально прикипел ко мне, начал со своих новостей и закончил тем, что он теперь нуждается немножко в деньгах и не одолжил бы я ему мои 25 грошей лишь на одну неделю? Что-то защемило у меня внутри: оставаться целую неделю без денег, с таким трудом заработанных, с которыми я связывал такие светлые мечты мои. Но как отказать Мееру?

Одним словом, мои кровные перекочевали из моего кармана в карман моего товарища одним махом и навсегда…

Мой брат был старше меня на два года и, как говорится, компанию со мной не водил. У него были свои товарищи, у меня свои. Он был занят своими делами, я – своими. Я ему не раз завидовал, что он, как старший брат, в каждом деле имеет больше прав и возможностей, чем я. Я стремился проникнуть в его дела, но безуспешно. В один из вечеров заявился мой старший брат домой и гордо выставил на стол пару бутылок ситро. Он меня угостил сладким ароматным напитком. На мой вопрос, откуда у него эти бутылки, он многозначительно улыбнулся, как победитель, как бы давая мне понять: пей на здоровье и не задавай лишних вопросов.