Из пепла - [13]

То, что наступила полноценная ночь, Биара поняла только когда рассматривать таинственный предмет до мельчайших подробностей стало не то, чтобы затруднительно, но и полностью невозможно. Ночной мрак окутал лесную чащу, а Хьюго все никак не появлялся.

Она решила развести костер. Выкопав небольшую круглую траншею, чтобы пламя не перекинулось на лес, Биара набросала туда сухой травы, а сверху примостила пару сухих бревен. Убедившись, что Хьюго рядом не видать, девушка зажгла на кончике указательного пальца огонек и подожгла им труху, которая мгновенно вспыхнула. Через некоторое время запылали и дрова. Биара мигом потушила волшебный огонь и села поодаль, наблюдая за костром.

Вскоре на поляну вернулся Хьюго, бесшумно ступая по лесному дерну с кожаным бурдюком в руках.

— Сумела сама костер развести? — удивленно спросил он, положив свою ношу возле походного вещмешка.

— А что здесь сложного? Видимо, ты меня недооцениваешь, — утомленно проронила Биара.

Несмотря на то, что с момента их остановки прошел как минимум один земной час, усталость и не думала выпускать ее из своих объятий.

— Похоже, что так, — легко согласился Хьюго. — Лучше переоценить, чем недооценить — тогда большая вероятность остаться в живых.

— Верно…

«Малисьерра тоже однажды меня недооценила, за что и поплатилась жизнью».

Хотя темная колдунья была уже много лет как мертва, а в Дауэрте за Биарой более никто не охотился, старые раны не желали быстро заживать: снова оказавшись здесь, девушка с огорчением обнаружила, что вся та тревога, успешно заглушенная и утихшая за шесть лет жизни на планете Земля, возвращается. Даже без явной опасности, Биара чувствовала себя зверем, за которым кто-то охотится, и это изрядно портило ей настроение. В детстве подобные эмоции успешно скрывала любознательность и ощущение собственной неуязвимости, однако с возрастом пришлось распрощаться с этими неоспоримыми преимуществами детской наивности и погрузиться в мир полный опасности, где единственный человек, которому ты хоть сколько-то нужен — это ты сам.

— Опять грустишь? — мягко поинтересовался дракон, прерывая ее мысли. — Знаешь, ты очень изменилась: стала меньше говорить и больше сидеть в раздумьях.

— Вот теперь-то у меня нет сомнений в том, что я повзрослела, — устало рассмеялась Биара. — Осталось только ворчать так же часто, как ты, и все: можно хоть в мудрецы Девяти Звезд записываться, хоть в очередях целыми днями стоять, со всеми подряд ругаясь. Вот они, прелести старости!

Хьюго ответил улыбкой. В этот миг Биара искренне обрадовалась, что у нее есть такой друг, как он. С ним было комфортно и хорошо. Изо всех знакомых, только Хьюго она могла в этот момент доверить свою жизнь. Пускай, он опекал ее лишь потому, что когда-то любил другую Биару, родившуюся в Дауэрте — даже при таком раскладе ей была дорога его дружба.

В подобные мгновения переполняющего вдохновения, она была готова расцеловать Хьюго от нежности и признательности — дать ему понять, что он дорог ее сердцу. Какими бы не были замыслы магов Королевства, ей было безразлично, пока у нее есть такой друг. Биара почувствовала, как от этих мыслей на лице появляется нежная улыбка признательности.

«Но не ждет ли он от меня чего-то большего, чем наша дружба?»

За шесть лет, прожитых на планете Земля после разлуки с Дауэртом, она сильно тосковала по своему другу. Когда Биара мысленно представляла себе их встречу, то думала, что крепко обнимет его и никогда более не отпустит. Даже тогда она и сама до конца не понимала, что именно испытывает к дракону: были то ее собственные чувства или же отголоски прошлого? Наяву все оказалось намного сложнее, чем представлялось в воображении.

Биара постоянно стеснялась, смущалась и вела себя более скованно, чем когда они повстречались впервые. Пятнадцатилетней девчушке не составило большого труда общаться с добрым, пускай и временами ворчливым драконом. Нынешней же Биаре приходилось невероятно сложно, потому как ее чувства постоянно метались между любовью, признательностью, недоверием, страхом и желанием вернуть себе утраченное прошлое. Она не знала, как ей быть, чего она хочет и что испытывает. Оттого и не решалась предпринимать любые серьезные шаги навстречу Хьюго, боясь испортить ту дружбу, что между ними зародилась.

— С тобой точно все в порядке? — прервал размышления его участливый голос.

— Да, все хорошо.

— Не желаешь о чем-то побеседовать? Во время нашего первого путешествия с тобой невозможно было отдохнуть в тишине, ну а теперь из тебя и слова не вытянешь.

— О, вот тут ты допустил ошибку, чешуйчатый. Сейчас пожалеешь, что упрекнул меня в излишней молчаливости: приготовься к неудобным вопросам! — с напускной бодростью воскликнула девушка, хотя в душе совсем не чувствовала себя так, как пыталась показать это Хьюго.

— Уже жалею. И что же за неудобные вопросы?

— Дай мне время, — она призадумалась. — Знаю! Расскажи, отчего ты предпочитаешь общество людей компании всяких там эльфов, гномов или даже твоих сородичей-драконов?

— Ну… — собеседник устало потер лицо, — у всех нас свои взгляды и предпочтения в жизни.