Из Новгородской губернии - [14]

Шрифт
Интервал

— «Ну, ваше степенство, возьми у насъ рыбки» сказалъ мнѣ большой ватаманъ.

— Сдѣлай одолженіе, продай!

— «А много ли вашему степенству надо?» спросилъ меня большой ватаманъ.

— Да на уху только, отвѣчалъ я.

— «Объ этомъ тебѣ съ нами нечего разговаривать! Семенъ». сказалъ онъ, обращаясь къ моему проводнику: «отбери его степенству рыбки получше — на ушку, да лещика два-три побольше — зажарить!»

Мнѣ не хотѣлось даромъ брать у нихъ ни рыбки на ушку, ни лещика зажарить; но мой Семенъ выбралъ рыбу что ни есть лучшую, завязалъ въ платокъ и положилъ въ сани. Дѣлать было нечего. Я, сказавши спасибо, получилъ въ отвѣтъ «не на чемъ», и поѣхалъ къ другой тонѣ.

— «Грязи хватили?» сказалъ мнѣ мой Семен, еще далеко не доѣзжая до другаго двойника: «Вишь: ватаманъ большій у пешни лежитъ.»

Я не велѣлъ останавливаться, и мы проѣхали мимо ватамана, который угрюмо лежалъ около неконченнаго угла, въ которомъ торчала пѣшня. Мы отправились въ Спасо-Пископецъ; на третью тоню ѣхать не хотѣлось: я прозябъ, да къ тому же мой Семенъ увѣрялъ, что мы подаренную рыбу живую довеземъ домой. «А изъ живой рыбы, сравнить нельзя, хороша уха!» Онъ положилъ рыбу подъ полу, и мы, въ самомъ дѣлѣ, ѣли уху изъ живой рыбы.

— «Вотъ когда патъ бываетъ», говорилъ мнѣ за ухой мой хозяинъ: «ватаманъ веселъ бываетъ.»

— А что такое патъ? спросилъ я.

— «А это значитъ: тоню большую вытащитъ», отвѣчалъ онъ: «бываетъ матку и не вынуть; такъ ватаманъ сливаломъ рыбу-то вычерпываетъ, пока матка не полегчаетъ!»

* * *

Въ Спасо-Пископцѣ я познакомился съ тамошнимъ дьячкомъ, который мнѣ подарилъ запись о вкладахъ. Онъ ѣздилъ долго искать ихъ и очень издержался, по этому обрадовался избавившись отъ соблазна. Я привожу здѣсь ее потому, что у насъ не было, кажется, нигдѣ напечатано ни одной записи.

Вотъ она въ точной копіи, съ сохраненіемъ всѣхъ неправильностей языка, безсмыслицъ и приписокъ, сдѣланныхъ рукою дьячка:


Запись о вкладахъ[23].

1. У Богатырскихъ воротъ на юркѣ котелъ серебра и мѣди.

2. Тамъ же противъ большихъ песковъ подъ орѣшникомъ котелъ.

3. Тамъ же въ бору найдешь черный пень и близъ того пня огневище старинное, то подъ огневищемъ котелъ артельный.

4. Тамъ же въ бору найдешь каменный крестъ на сопкѣ, вышина креста два аршина, то подъ нимъ сундукъ въ крестѣ мѣдномъ и вырѣзано у сего города поклажа.

5. Не доходя промежнцы набито на камнѣ два слѣда. И подлѣ втораго камня краснаго, то подъ нимъ подголовокъ золота.

6…… [24] мостъ, лежитъ плоской камень, то надъ нимъ крестъ, то за дорогой котелъ серебра.

7. Близъ церковища въ лѣсу подъ горой засыпано два котла.

8. За мшариной на дорогѣ подъ самимъ церковищемъ — вынятъ въ погребу.

9. Подъ церковью въ погребу 12-ть бочекъ серебра и церковной утвари.

10. Тамъ же противъ алтаря, по старинной дорогѣ, сундукъ съ серебромъ и серебряной посудой.

11. Не доходя Флора и Лавра сажень 10-ть, тамъ лежитъ камень бѣлый, примѣтами на немъ выбитъ подносъ, то подъ нимъ котелъ.

12. У Меньщиковыхъ погребъ потайной, а ходъ въ него съ задняго погреба на право въ углу за щекотуркою, и онъ весь подъ дворомъ, и въ немъ 6-ть бочекъ серебра.

Въ полѣ кладовъ.

1. Близъ Нарвы за 25 верстъ, близъ почты, на немъ же лежитъ камень, а на камнѣ набить крестъ, и отмѣрь на полдень 7 саженъ… найдешъ три сундука съ деньгами.

2. За Варламьевыми воротами, близъ красной сосны, отмѣрь 4 сажени и тамъ котелъ. Тамъ же еще на восходъ 17 сажень отмѣрь отъ того мѣста, и тутъ есть клaдъ.

3. На прудахъ старокаменная часовня и тутъ подъ порогомъ котелъ съ деньгами.

4. Тамъ же возлѣ ручья лежитъ камень, набитъ съ примѣтами ѵтка, сабля, и то оберти около носа уткина, то тамъ 7 котелковъ.

5. Близъ старинныхъ заводовъ кирпичныхъ на ручью котелъ. Плита есть, выбито два котла, на полдень отмѣрь либо 1 сажень либо 10-ть, и копай.

6. Изъ Зябкова или изъ Зядкова Бреднеи (?) на берегу найдешь двѣ сопки, какъ сѣнныя кучи, то между ними отмѣрь по сажени, то найдешь въ обѣихъ сторонахъ по бочкѣ денегъ.

7. Тамъ же садъ выискать и подъ онымъ садомъ три сундука.

8. У Поспова Корыта выше близъ часовни стоитъ не разобрать [25] примѣть-рябина, отмѣрь шагъ, и тамъ копай — котелъ.

9. Близъ пожни есть рѣчка Поспова и рѣчка Мѣдновка. У послѣдней возлѣ часовни стоитъ крестъ безъ головы и то супротивъ его сугорокъ, не далеко каменный, то подъ нимъ сундукъ зарытъ костьми и каменьями.

10. Въ Азбаранѣ въ ручью два котла между ракитникомъ въ луговинѣ, съ деньгами.

11. Близъ башни подъ стѣною сундукъ, примѣта надъ нимъ красный камень, на камнѣ назначено сундукь не великъ, котелъ съ деньгами, копай.

12. На рѣчкѣ Поддасевкѣ найдешъ красный камень на бору и на немъ набита повареда, а оттуда хвостомъ выбитъ, то тамъ котелъ съ деньгами.

13. На томъ же бору найдешь — роги набиты на камнѣ, то и отмѣрь 12 шаговъ отъ камня на востокъ, то тамъ котелъ.

14. На бойницѣ найдешь малую рѣль на островкѣ, подъ сею рѣлью въ корню котелъ.

15. И тамъ же близъ ключовъ найдешь два камня, на нихъ набито по кресту, то между нихъ деньги опущены.

16. За Великой рѣкой близъ Покровской церкви во святыхъ воротахъ. Ужѵевынято.

17. На столобцѣ близъ Мшары есть ключъ обросши травой, то въ немъ три ствола ружейныхъ опущено червонцевъ.


Еще от автора Павел Иванович Якушкин
Из Псковской губернии

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Из Орловской губернии

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Из Астраханской губернии

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Из Устюжского уезда

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Из рассказов о Крымской войне

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Небывальщина

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Рекомендуем почитать
Петля Бороды

В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.


Золотая нить Ариадны

В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.


Резиденция. Тайная жизнь Белого дома

Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.


Горсть земли берут в дорогу люди, памятью о доме дорожа

«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».


Сандуны: Книга о московских банях

Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.


Лауреаты империализма

Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.


Из Черниговской губернии

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.


Из Курской губернии

Писатель-этнограф, двоюродный брат декабриста Ивана Якушкина.