Тунсон усмехнулся. «Неплохая история для кабака», — решил он. Положив ракушку и письмо обратно в конверт, он пошёл к дому девушки, весело позвякивая в кармане золотыми монетами.
Вечер предвещал непогоду. Дул лёгкий ветер, солнце лениво клонилось к закату, будто уползая от чёрных туч, грозивших с востока. В такой час каждый моряк видит, что скоро придёт буря. Каждый моряк в такой час поднимает парус, если ветер на его стороне, или хватает вёсла — надо на берег. Хозяйки беспокойно сидят на крыльце, поглядывая на приближающееся ненастье и переживая; лишь бы успел, поскорее бы пришёл. Дети затихают, и не убегают далеко от дома, боясь навлечь на себя гнев матерей и бабушек. Жизнь замирает. Все ждут. Ставни прикрыты, с верёвок снято бельё, с прилавков убран товар. Порывистый ветер приносит солоноватые капли, а море, чувствуя силу и свободу, бьётся в диком танце о прибрежные камни. Гром трубит в ойестадов рог; гроза приходит, падает на берег, и встречается с ним в смертельной схватке.
Вечером прочь от берега ушла одинокая лодка. Никто её не видел, и некому было её провожать. Море распахнуло ей свои объятья.
На следующий день по городу разнеслась добрая весть: вернулась рыба. Старики недоумённо разводили руками. Такого своеволия рыба ещё никогда не проявляла.
В тот же день исчез пришлый Хавсон, как будто и не было его. Кто-то даже выдумал, что рыба пришельца и испугалась. Тунсона смешила эта байка. У него снова был богатый улов, и снова он стал завсегдатаем кабака. Его история с письмом Хавсона быстро наскучила горожанам, и вскоре забылась.
Её не вспомнили даже тогда, когда волны вынесли к берегу полную воды неизвестную лодку. Удивительно, но никто не захотел забрать её себе. Так она и лежала на берегу вверх дном, перевёрнутая детьми, — чёрная лодка с синей линией.
