Из истории старообрядцев на польских землях: XVII—ХХ вв. - [24]
В связи с изданными царицей Екатериной II известными манифестами о веротерпимости определенное количество старообрядцев вернулось в Россию. Поселившись на реке Иргизе в Саратовской губернии, они образовали еще один важный религиозный центр [Добротворский 1857/2: 376–481; 1857/3: 519–590; Попов 1866: 231–261; 1866; Мордовцев 1872/1: 77—114; 1872/2: 112–150; 1872/4: 273–319; Лебедев 1910]. В связи с отсутствием ожидаемых результатов в августе 1763 г. царица издала сенатский указ 11.894, в силу которого русским войскам было разрешено пересечь польскую границу «сколько можно скрытно» и снова ликвидировать Ветку [ПСЗРИ/ XVI: 331–334]. В 1764 г., в соответствии с данным указом, полковник Я. Маслов с двумя полками произвел т. и. вторую «ветковскую выгонку», во время которой было депортировано и переселено в Сибирь около 20 000 старообрядцев [Иоаннов 1855: 44; Макарий 1855: 306; Ядринцев 1880: 98–99; Швецова 1899: 8—11; Бломквист / Гринкова: 1930: 2–3]. Многим старообрядцам удалось скрыться в соседнем Рогачевском повяте, откуда многие двинулись дальше. Ветка, которая через некоторое время снова была заселена старообрядцами, потеряла статус религиозного центра, превратившись в богатый торговый городок. Ее роль приняла на себя община стародубских старообрядцев, куда по инициативе бургомистра-старообрядца Алексея Хрущева в 1735 г. перевезена была ветковская церковь [Иоаннов: 45–46; Макарий 1855: 311; Рубановский 1882: 663–664]. В истории России Ветка прославилась еще раз, предоставив в 1772 г. на 15 недель убежище своему собрату по вере Емельяну Пугачеву, будущему предводителю крестьянского восстания [Пушкин 1881: 111; прим.: 179, 187, 198; Самсонов 1955: 140–157].
Те старообрядцы из Стародубья, которые в контактах с представителями царской власти усматривали нарушение принципов веры, переселились на те земли Речи Посполитой, которые были расположены подальше от границы. В местечке Чернобыль в Радомысльском повяте Киевского воеводства они нашли нового солидного покровителя в лице Яна Миколая Ходкевича. Обосновавшись в своей резиденции, Ходкевич активно собирал в Чернобыле людей разных национальностей и вероисповедания [см.: Sulimierski i in. 1880: 751]. В 1771 г. он предоставил старообрядцам значительно больше льгот, чем они имели прежде в Чонках около Гомеля <речь идет о т. и. Асаховом ските, называемом также Чолнским (Чонским) – от урочища Чолнский-Обрыв, где этот скит был построен около 1760 г. – Мельников 1909: 311> и на Ветке. Таких льгот им не удалось получить в Стародубье. Для строительства монастыря Ходкевич предоставил им отдельный остров, названный «Никольским» [AP/Wawel; Иоаннов 1855: 61–64; Макарий 1855: 313]. В 1776 г. в новом привилее, данном осадчему Макеру Финику, землевладелец разрешил старообрядцам в Чернобыле занимать наделы «каждому с огородами сколько надо» [АР/Wawel]. Таким образом Чернобыль постепенно превращался в крупный центр поповцев, здесь они образовали новое согласие. Следует предполагать, что такое положение вещей сохранялось до смерти их покровителя в 1781 г. Позже им пришлось многократно судиться с вдовой умершего Ходкевича Людвикой [Там же]. Может быть, поэтому многие из них покинули Чернобыль и переселились вглубь территории Речи Посполитой.
Поселение беспоповцев на землях бывшей Речи Посполитой проходило несколько иначе. До 70-х гг. XVIII в. среди переселенцев были только представители федосеевского согласия, которые обосновывались, главным образом, неподалеку от российской границы, прежде всего в восточной части Режицкого, Динабургского и частично Люцинского уездов, т. е. на землях т. и. Польских Инфлянтов (Латгалии) [Manteuffel 1879: 46; Заварина 1955]. Первые поселения преимущественно представляли собой пустыни, поэтому основывались в дремучих лесах, вдали от городов и людей. Таким образом федосеевцы пытались уберечь чистоту своей веры, древние традиции и обычаи в мире, в котором, по их мнению, господствует Антихрист.
Большое влияние на федосеевцев, обосновавшихся в бывшей Речи Посполитой, оказало появление здесь в 1699 г. основателя общины, Феодосия Васильева, вместе с матерью и сыном. С 1690 г. он осуществлял активную деятельность на Новгородской земле, преимущественно в окрестностях Старой Руссы. В течение непродолжительного времени ему удалось собрать многочисленных сторонников, а Крестецкий Ям, где он жил, стал главным центром федосеевцев. Однако с избранием в 1697 г. на Новгородскую кафедру митрополита Иова преследования федосеевцев усилились [Иустинов 1906: 259, 270; Попов 1869а]. <По доношению Ямбургского попа Константина о присоединении к православию раскольника Ивана Парфенова и других раскольников Ямбургского и Дерптского уездов, на которых указал при допросе в синоде Парфенов 17 июля (2 ноября) 1722 г. [Описание документов и дел 1868: 434, № 386/257; Есипов 1861–1863/1: 92]>, Феодосий Васильев, вынужденный бежать, пересек границу и поселился в Невельском уезде Крапивинской волости, в лесных владениях Канинского <Куницкого> недалеко от деревни Русановой. Вслед за своим учителем сюда начали прибывать поодиночке или группами старообрядцы, главным образом с Новгородско-Старорусских и Псковских земель и даже с Крайнего Севера [Описание документов и дел 1868: 434, № 386/257; Есипов 1861–1863/1: 92–93; Иустинов 1906: 391–392]. В большинстве случаев это были крестьяне, хотя первоначально большую роль в общинах играли купцы и представители четырнадцати боярских родов. Один из них, Захар Бедринский, был главным помощником Феодосия Васильева и, вероятно, первым осадчим [Есипов 1861–1863/1: 392; Попов 1869а: 79–80].
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
Β книге исследуется история славян того периода, когда они составляли этническое и языковое единство. Труд охватывает значительный промежуток времени — от I тысячелетия до н. э., когда славяне, выйдя из дренеевропейской общности, начали самостоятельный путь развития, до раннего средневековья включительно, когда славянское единство в условиях широкого расселения и метисации с иными народами распалось, стали формироваться отдельные славянские этносы и языки. В изучении проблемы происхождения и ранней истории славян автор делает упор на междисциплинарный подход, канву же изложения образуют материалы археологии и истории.
Книга Жоржа Дюби, одного из крупнейших французских медиевистов, посвящена социальным представлениям Средневековья. Это прежде всего история того, что думало средневековое общество о себе самом. Но это рассказ и о том, как соотносились такие размышления с действительностью, как они вписывались в более общие идеологические системы, какие корни они имели в предшествующих эпохах и какое получили развитие в последующих. Если географическое пространство исследования очерчено достаточно жестко - Север Франции, то мыслительное его пространство отнюдь не ограничивается рамками одной проблемы и одного отрезка истории.
Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения.
В книге в хронологической последовательности рассматривается ряд ключевых, спорных или малоисследованных вопросов истории средневековой Руси: о политической структуре славянского общества в догосударственный период, о роли варягов в формировании Руси, о политическом и социально-экономическом строе Древнерусского государства, о времени и предпосылках перемещения центра русской государственности с Юга на Северо-Восток, о подлинности "Слова о полку Игореве", о роли Орды в русской истории, о причинах "возвышения" Москвы, о становлении идеи "царства".Для историков и всех интересующихся историей средневековой Руси.