Из города на Неве: Мореплаватели и путешественники - [16]

Шлюп «Мирный» — второй корабль экспедиции — был переоборудован из транспорта «Ладога», построенного на верфи в Лодейном Поле. Он также предназначался лишь для каботажного плавания в Балтийском море. Длина его составляла 37 метров, ширина — 9, водоизмещение — 530 тонн. Однако строитель шлюпа корабельный мастер И. В. Курепанов добросовестно отнесся к своему поручению. Это подтвердил и поход: «Мирный» оказался гораздо прочнее «Востока». Его корпус строили из доброкачественного сухого соснового леса, он имел прочные крепления. Лазарев велел установить на корабле вторую обшивку, сделать дополнительные крепления, новый рангоут с парусами, заменить сосновый руль дубовым. Произвели и переделку многих помещений. В результате, по словам самого Лазарева, шлюп оказался «самым удобнейшим по крепости своей, вместимости и покою». Единственным серьезным недостатком «Мирного» осталась тихоходность. Поэтому от Лазарева потребовалось все его мореходное искусство, чтобы во время плавания не разминуться с кораблем Беллинсгаузена — более быстроходным «Востоком».

Экипаж «Востока» состоял из 9 офицеров и 117 матросов. На «Мирном» было 7 офицеров и 72 матроса. На шлюпе «Восток» находились, кроме того, прикомандированные к экспедиции профессор Казанского университета И. М. Симонов и академик живописи Петербургской Академии художеств П. Н. Михайлов.

Экспедиция была снабжена лучшими по тому времени мореходными и астрономическими инструментами, большим набором лекарств, а также хвойной эссенцией, лимонами, кислой капустой, сушеными и консервированными овощами и т. п. На каждом из кораблей был свой врач. На «Востоке» — штаб-лекарь Я. Берг, на «Мирном» — хирург Н. А. Галкин.

На шлюпах к началу плавания уже имелся запас необходимого продовольствия, но Беллинсгаузен и Лазарев заранее договорились в пути покупать, а на островах Океании выменивать на взятые для этого товары свежие фрукты и заготовлять их впрок для предстоящего плавания в ледяных просторах. На обоих кораблях были и запасы рома, который выдавался матросам после работы на мачтах и реях в холодных широтах, а также виноградного вина — для лучшего утоления жажды. Особая инструкция обязывала весь личный состав соблюдать строжайшую гигиену: проветривать помещения и одежду, регулярно мыться в бане, стирать белье, содержать в чистоте койки и т. д. Эти меры, а также знания и опыт врачей помогли сохранить здоровье моряков. Несмотря на тяжелые климатические условия плавания, частые переходы от жары к холоду и обратно, серьезных заболеваний среди личного состава почти не возникало.

Офицеры считали своим долгом в пути пополнять образование, — для этого на каждом из шлюпов имелась хорошая библиотека. В ней были многочисленные описания морских путешествий на русском, английском и французском языках, морские астрономические ежегодники, сочинения по геодезии, астрономии и навигации, лоции и наставления для плавания, различные мореходные таблицы, работы специалистов по земному магнетизму и т. п.

По инструкции Морского министерства целью экспедиции было «приобретение полнейших познаний о нашем земном шаре» и «открытия в возможной близости Антарктического полюса». Для этого командиру предписывалось начать исследование с острова Южной Георгии и «Земли Сандвичевой» (Южные Сандвичевы острова), а затем стремиться возможно дальше пройти к югу.

Наиболее суровый период антарктической зимы предлагалось использовать для исследований в тропической и экваториальной зонах Тихого океана, а также для ремонта шлюпов и отдыха личного состава в Австралии— в Сиднее. С наступлением же теплого времени года кораблям следовало вновь отправляться на юг, и, продолжая исследования, завершить кругосветное плавание — вернуться в Кронштадт.

Обязанности начальника экспедиции были разнообразны. Ему и офицерам предписывалось систематически вести наблюдения в экваториальной и тропической зонах Тихого океана, собирать минералогические, зоологические, ботанические и многие другие сведения, составлять карты и обстоятельные описания посещаемых мест, определять координаты и составлять гидрографические описания не только вновь открытых земель, но и тех, которые были открыты раньше. На картах следовало указывать глубины прилегающих водных пространств, особенно в тех местах, где возможна стоянка кораблей.

Командирам кораблей предлагалось также вести наблюдения за морскими течениями, приливами и отливами, за состоянием атмосферы, определять температуру и соленость воды на разных глубинах, изучать полярные сияния, смерчи, образование льдов. Всюду, где будут приставать корабли, надлежало узнавать нравы народов, их обычаи, религию, типы их судов, собирать коллекции для академии и музея Адмиралтейского департамента.

4 июля 1819 года шлюпы «Восток» и «Мирный» ушли в плавание к неведомому материку…

Сразу же не обошлось без неприятных неожиданностей: в Копенгагене выяснилось, что два иностранца-натуралиста, которые должны были принимать участие в походе, идти в плавание отказываются. Из-за этого экспедиция лишилась возможности проводить естественнонаучные наблюдения и могла довольствоваться любительским собиранием материалов. Беллинсгаузен весьма сожалел, что в Морском ведомстве ему не разрешили взять двух русских студентов-естественников: министерское начальство неизменно отдавало предпочтение иностранцам…