Из глубины души - [13]

— Черт побери, Саймон, — он вскинул голову, прижимая Аманду к себе и хватая ртом воздух. Его пальцы сжимали ее сосок, заставляя ее хныкать.

Боже, это было так хорошо. Она хотела его рот, зубы на своем соске, хотела ощутить влажное тепло его языка.

Завязался спор. Ей было все равно, чем все закончится. Ее губы опустились на его шею, его грудь, двигаясь вниз, к члену. Аманда словно обезумела. Она всегда хотела попробовать мужской член. Когда она читала об этом, ее рот наполнялся слюной, и она представляла себе, как мужские твердые руки держат ее за волосы, вынуждая ее брать в рот твердую как сталь мужскую плоть, представляла себе, как мужчина трахает ее в рот и жестко стонет от ее ласки.

Она добралась до его лобка, ее язык игриво коснулся кожи его живота, и тут Кайова резко замер, а машина остановилась. Двери машины хлопнули, а потом две руки сорвали с Аманды одеяло и обхватили ее голову, и толстая горячая плоть скользнула в ее рот.

Глава 8

— Черт возьми, да! — Кайова был на небесах. Или в аду. Он не до конца определился, где именно, но был чертовски уверен в том, что нежный рот, ласкающий сейчас его член, способен на большее.

Он откинулся назад, тяжело дыша, глядя, как его напряженный толстый член трахает ее нежный розовый ротик. Свет луны падал в салон, его идеальное ночное зрение позволяло ему разглядеть все до мельчайших подробностей. Ее язык порхал вокруг головки, ее губы отчаянно обхватывали ствол.

Он собирался ее трахнуть. Он знал, что трахнет ее. Он собирался раздвинуть эти прекрасные бедра и смотреть, как дюйм за дюймом его плоть исчезает внутри ее красивой киски. Это нужно было сделать как можно скорее, иначе он просто прольет семя ей в рот.

Выдержит ли он? Он застонал при мысли.

— Соси, детка, — Кайова потянул ее за волосы, потому что уже узнал, что она любит боль.

Он был вознагражден — еще дюйм плоти исчез в ее рту, и Кайова почти почувствовал жесткую пульсацию, предшествующую выбросу, и потом что-то — но это была не сперма — брызнуло ей в рот.

Что это было? Удовольствие лишило его контроля, и, казалось бы, должно было стать легче, но не было никакого облегчения, голод горел ярче, жарче.

Но вкус, должно быть, ей понравился. Аманда заглотила еще один дюйм, ее губы обхватили его, ее язык, как жидкий огонь, погладил чувствительное местечко прямо под заострившейся головкой.

— Черт, у тебя такой горячий рот. Горячий и сладкий. Соси этот член, детка. Покажи мне, как сильно он тебе нужен, как сильно ты его хочешь.

Еще один горячий взрыв — и на этот раз Аманда слизала его. Ее влажный рот не отрывался от него, ее губы прошлись от головки до яичек, и он стиснул зубы, пытаясь справиться с накатывающим оргазмом.

Он не хотел спешить. Не хотел, чтобы это закончилось. Пока нет. Было слишком жарко, слишком приятно, Кайова испытывал наслаждение, которого никогда в своей жизни не знал. Ее рот ласкал его так сладко, нежно и неистово, ее язычок лизал его, как любимое лакомство, пока руки Кайовы крепко держали Аманду за волосы.

О, ей нравилось это. Она всхлипнула, не отрываясь от его члена, одной рукой обхватывая его у самого основания, а пальцами другой сжимая его бедро.

Он никогда не был мягким человеком, как в отношениях с другими людьми, так и в сексе. Он был тем, кем он был, простым, грубым. Он говорил, когда требовалось, старался делать свою работу на «отлично» и трахался ради удовольствия. Он никогда еще не имел женщину, которая не знала точно, что делает и никогда не терял контроля ни с одной из них.

Он был на грани с этой девчонкой.

— Хватит, — ему пришлось заставить себя поднять голову.

Кайова закрыл глаза от удовольствия, услышав чмокающий звук, когда его член вышел из ее рта.

— Я хочу еще, — застонала Аманда, сопротивляясь ему, пока он отпихивал одеяло дальше от них.

— Позже, — он хотел ее. Запах ее тепла убивал его, соблазнял, подчинял. Его губы обхватили ее жесткий сосок, и он застонал, когда она толкнула его глубоко в рот.

Она знала, чего он хочет.

— Укуси меня, — ее просьба едва не заставила его сорваться.

Кайова зажал жесткий кончик ее соска между зубами, позволяя им впиться в ее плоть. Стоны Аманды эхом отдавались вокруг них.

Хоть одна женщина попросила его укусить ее? Хоть одна любила балансировать на грани удовольствия и боли?

— Вот так? — прорычал он, поднимаясь на руке и другой рукой расстегивая металлические застежки ее лифа, прежде чем сорвать его с ее тела.

Платье было легким. Он сорвал его с нее. Не было времени на любезности, не было времени, чтобы заботиться о прелюдии. Он хотел ее голой. Сейчас.

Лунный свет осветил ее стройное тело, ее округлый животик, заставил блестеть мокрые губки киски, когда он пододвинул Аманду к центру и широко развел ее ноги.

— Блин, ты такая маленькая, — прошептал он, избавившись от мокасин и стаскивая джинсы. Наконец, он был голый, как и она, его взгляд не отрывался от ее тела. Она приподнялась навстречу, сладкие складки ее киски блестели в тусклом свете.

Затем Кайова прикоснулся к ней. Его пальцы развели ее половые губы, скользнули в щелку и коснулись ее клитора. Наблюдая за ней прищуренными глазами, он поднял руку и легонько шлепнул по набухшей киске.