Из глубины души - [11]

— Мне холодно, — прошептала она, глядя на него сонными глазами.

— Я знаю, малыш, — он старался говорить мягко, нежно, аккуратно помог поправить одежду Аманды и завернул ее в одеяло.

Она не пахла холодом. Она пахла горячим и сладким и казалась готовой принять каждый дюйм его пульсирующего члена.

— Скажи, что случилось со мной, — слова звучали нечетко, зрачки были расширены так, что от радужки осталось только узкое кольцо.

— Все будет хорошо, детка, — прошептал он, легонько коснувшись губами ее лба, и она затрепетала в его объятьях.

— У нас есть джип снаружи, — сообщил Саймон, когда повесил трубку. — Вы можете поехать на заднем сиденье. Я поведу. Пусть она лежит на сиденье, и ты тоже. Мы прибудем к локации «Альфа» к утру.

Кайова взглянул на часы. Было почти десять, это так далеко?

— Стеф, выйди на улицу и осмотри окрестности. Мы должны перетащить ее в машину и убраться отсюда, пока никто не успел нас найти. У Глории и девушек есть оружие. Давайте прокатимся.

Заднее сидение «гранд чероки» было опущено, автомобиль подкатился ближе к двери. Задняя дверь открылась. Кайова вынес свой хрупкий горячий груз из мотеля и наконец улегся на сиденье рядом с Амандой.

Подушки с кровати мотеля положили им в голову, задние двери закрыли, и Саймон и Стеф уселись впереди.

Но Аманда Мэрион не хотела под голову подушку. Она свернулась на груди Кайовы, и одеяло сползло с ее тела, достаточно, чтобы ее набухшая грудь уткнулась в его грудь.

— Как далеко эта чертова локация? — проворчал он, поглядывая на Саймона между сиденьями.

Тот изо всех сил пытался не смеяться. Кайова сделал мысленную заметку. Как только эрекция спадет, надо надрать ему задницу.

— Почти шесть часов, — ответила ему спокойно Стефани. — Мы избегаем крупных шоссе, на всякий случай. До сих пор о ее похищении ничего не сообщили, в новостях ни слова. Если повезет, мы достигнем Виргинии без проблем.

Без проблем для нее хотя бы.

Кайова не удержался и притянул Аманду ближе, и она прижалась к нему, чуть разведя ноги, прижимая к нему свою влажную киску. И она была влажной. Боже, она была такая влажная, что ему просто хотелось вонзиться между ее бедер и утонуть в ней.

Еще один мягкий тихий стон сорвался с ее губ, и он беспомощно прижал ее крепче и бессознательно потерся о ее клитор. Аманда выгнулась в его объятьях.

— Включи радио, Квотерс, — прорычал он, прижимая ее голову к себе. Кайову бесило, что другой человек будет слышать эти непрошеные тихие короткие стоны.

— Никаких поцелуев, Кайова, — резко напомнил ему Саймон, и легкая музыка заполнила джип. — И не трогай ее.

Твою мать. Он мог потрогать все, черт возьми, что хотел. Она скользила вдоль его тела, как шелк и атлас, и он вряд ли сможет держать при себе руки. Но он не хотел этого поцелуя. Его язык был плотный и вздутый, железы набухли и болели. Это было чертовски странно. Секс никогда не был таким, как и возбуждение.

Его пара. Слова Дэша Синклера всплыли в его голове, и одновременно ладошки Аманды коснулись его груди. Она — его пара?

Койоты не должны были позволять эмоциям завладеть собой, и уж тем более им не разрешалось иметь пару. Некоторые из них заводили друзей, и им с ними везло. Но такие, как Кайова, те, кто провел полжизни в тюрьме, не доверяли людям и совсем не чувствовали в себе потребности в друзьях или любимых.

Его рука погладила ее по спине, пальцы сжали плавный изгиб ее ягодиц, а тем временем ее горячие маленькие губы нашли его сосок.

Кайова стиснул зубы, воздух со свистом вырвался из него. Черт. Ее зубки прикусили его сосок, ее язычок ласкал ткань рубашки над ним, а руки забрались под ткань и скользили по коже.

Он откинул голову, закрыл глаза и попытался абстрагироваться от желания. Желания такого сильного и всепоглощающего, что он уже сомневался, сможет ли выдержать его хотя бы час, не говоря уже о шести.

Глава 7

Что с ней? Аманда знала, происходит что-то ужасно неправильное, что жар и похоть, которые то и дело накрывали ее волнами, и это болезненное возбуждение — неестественны. Все началось с того поцелуя. Она вспомнила поцелуй. Незнакомец, Кайова, накрыл своими губами ее губы и напоил сладким медом ее чувства. Тогда все и началось. В течение нескольких секунд жар наполнил ее, и теперь ей было трудно думать, трудно осознавать происходящее. Все, что она чувствовала — удовольствие и жажда его прикосновений.

А еще Аманда хотела касаться его сама. Она терлась об него, вспоминая его губы на своей груди, зубы, ухватившие ее сосок, пронзающие ее одновременно боль и удовольствие. Она всегда знала, что обычный, нормальный секс ее не удовлетворит. Сухие поцелуи и скучные поглаживания не доставляли ей наслаждения. Но прикасаясь к себе, пальцами зажимая свои соски и жестко потирая клитор, она получала невероятное удовольствие.

Книги, которые она прятала и читала, откровенные романы о любви, которая балансировала на грани с болью, заставляли ее оставаться горячей и влажной в течение нескольких дней. Но этот жар было не сравнить с тем, что творилось сейчас. Эта похоть заставила ее принять поцелуй, прикосновение мужчины, которого она даже не знала.