Июльский ад - [32]
…Павел Алексеевич Ротмистров сурово хмурил брови, стараясь придать своему лицу строгий вид, но в душе он был несказанно рад: выдержали, выдержали, чёрт побери, танкисты тяжелейшее испытание, выдержали с честью, поборов и нестерпимую духоту, и мучительную до невозможности жажду. Он, генерал, сам видел, как они, его подчинённые, выжимали у танков мокрые и липкие от пота гимнастёрки…
Танковая армия свой форсированный марш начала седьмого июля в половине второго утра; другим утром, сутки спустя, главные силы армии вышли в район юго-западнее Старого Оскола… Уже потом, позже, Ротмистров подсчитал, что, учитывая трату времени на подтягивание тылов и окончательный выход частей в указанные им районы, в целом за двое суток армия фактически преодолела, буквально подмяла под себя где-то 230–280 километров российских мучительных дорог. Радовал командующего армией и тот немаловажный фактор, что количество боевых машин, отставших во время напряжённого и изнурительного марша по различным, в основном, по техническим причинам, исчислялось буквально единицами. Да и то они после устранения неисправностей возвратились в строй в самые минимальные сроки…
Вернувшийся от комбата Василий громко и с горькой иронией в голосе объявил экипажу:
— Как вы, наверное, догадываетесь, товарищи танкисты, нам только что сделали замечание за… За отставание на марше. Разулись, понимаете, на ходу! И это — во время марша!.. Мирного, можно сказать, марша… А что же будет в таком случае с танком в бою?
— Это я виноват! — в один голос воскликнули Валентин и Фёдор; воскликнули, и тут же, посмотрев друг на друга, улыбнулись.
— Чёрт возьми, Фёдор, — крутнул головой Валентин, — пусть буду я виноват, но суть не в этом. Ты признайся, правду сказал ты тогда или так, сбрехал, что в Бога веруешь?
Полежаев снова улыбнулся, теперь уже как-то неловко.
— А чего мне, товарищ лейтенант, брехать? У нас вся семья такая, верующая… И дед, и прадед…
— Так ведь Бога-то нет!.. Сказки все о нём… Ну кто его видел, скажи? Ах, тёмный ты человек, Фёдор!
— Прекратите спор! — строго потребовал Василий. — А ты, Фёдор, смотри, при политруке нашем не ляпни о своей набожности: Якутии Мирон Иванович — он человек спокойный, но… Короче, ты меня понял, надеюсь! А теперь о деле: нам необходимо, ребята, ещё раз тщательно проверить и привести в порядок материальную часть машины, заправить её основательно, и, естественно, почистить своё личное оружие.
— Будет сделано, командир! — шутливо козырнули Владимир и Валентин; Фёдор, тот лишь покашлял в кулак: куда, мол, деваться, — такая уж наша судьба…
Пока рядовые и младшие офицеры были заняты непосредственно подготовкой своих боевых машин, командиры рангом повыше и штабы корпусов и частей лихорадочно собирали сведения о районе предстоящих боевых действий, вплотную занимались организацией противовоздушной обороны. За исполнением отданных генералом Ротмистровым
распоряжении контроль осуществлял штаб армии, разместившийся в селе Долгая Поляна…
… Был первый час ночи девятого июля. Владимир лежал на траве у танка, закинув руки за голову, и пристально— смотрел в далёкое звёздное небо с загадочным Млечным путём, думая с огромнейшей нежностью о ставшей ему родной и близкой Леночке Спасаевой, о маме. Фёдор Полежаев лежал на боку с закрытыми глазами: то ли спал он, набираясь сил к предстоящему новому дню, то ли прикрыл их, всем сердцем вслушиваясь в слова песни, которую шёпотом напевал себе под нос Валентин. А Валентин пел:
Неслышно подошёл Василий, бывший по вызову у комбата; он осторожно присел, прислонившись спиной к траку и, вновь очарованный давно знакомой ему песней, начал негромко помогать брату:
Оторвался от своих приятных мыслей о Леночке Спасаевой и Владимир.
Было тихо. И, казалось, что сама ночь слушает эту жизненную песню, шёпотом исполняемую братьями Кошляковыми.
Братья Кошляковы замолчали. А Фёдор встрепенулся:
— А что же дальше, а? Песня ведь не окончена, так же?
— Эх, брат Фёдор, — отозвался Валентин, — песня не окончена, ты прав… Вот только слов мы далее не знаем… Есть там такие строки: «Только тронулся поезд с перрона, моментально старик стал седой…». И ещё: «Его дочь от любви к командиру под машину легла головой…»
— Ты немного забыл, Валька, — сказал Василий, — там ещё есть куплет. — И он трогательно пропел:
Над романом «Привал на Эльбе» П. Елисеев работал двенадцать лет. В основу произведения положены фронтовые и послевоенные события, участником которых являлся и автор романа.
Проза эта насквозь пародийна, но сквозь страницы прорастает что-то новое, ни на что не похожее. Действие происходит в стране, где мучаются собой люди с узнаваемыми доморощенными фамилиями, но границы этой страны надмирны. Мир Рагозина полон осязаемых деталей, битком набит запахами, реален до рези в глазах, но неузнаваем. Полный набор известных мировых сюжетов в наличии, но они прокручиваются на месте, как гайки с сорванной резьбой. Традиционные литценности рассыпаются, превращаются в труху… Это очень озорная проза.
Вернувшись домой после боевых действий в Чечне, наши офицеры и солдаты на вопрос «Как там, на войне?» больше молчат или мрачно отшучиваются, ведь война — всегда боль душевная, физическая, и сражавшиеся с регулярной дудаевской армией, ичкерийскими террористами, боевиками российские воины не хотят травмировать родных своими переживаниями. Чтобы смысл внутренней жизни и боевой работы тех, кто воевал в Чечне, стал понятнее их женам, сестрам, родителям, писатель Виталий Носков назвал свою документальнохудожественную книгу «Спецназ.
К 60-летию Вооруженных Сил СССР. Повесть об авиаторах, мужественно сражавшихся в годы Великой Отечественной войны в Заполярье. Ее автор — участник событий, военком и командир эскадрильи. В книге ярко показаны интернациональная миссия советского народа, дружба советских людей с норвежскими патриотами.
Заложник – это человек, который находится во власти преступников. Сказанное не значит, что он вообще лишен возможности бороться за благополучное разрешение той ситуации, в которой оказался. Напротив, от его поведения зависит многое. Выбор правильной линии поведения требует наличия соответствующих знаний. Таковыми должны обладать потенциальные жертвы террористических актов и захвата помещений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.