Итальянец - [29]

Нелепый вопрос повергает Моксона и Кампелло в крайнее недоумение.

– По-моему, это вряд ли, – отвечает полицейский. – Не то чтобы невозможно, но маловероятно. Испанцы всегда начеку, им хочется выглядеть безупречно. Нейтралитет устраивает их как никогда.

– Порт надежно охраняется? – спрашивает Моксон.

Старший лейтенант объясняет ему, что войти в воды порта не так просто. Этой ночью не предвиделось движение судов, так что заградительные сетки растянуты у обоих входов в акваторию порта, и на севере и на юге. Установлены звукоулавливатели, мощные прожекторы и на каждом молу – вооруженный часовой.

Вдалеке снова слышится глухой грохот. Тодд секунду молчит, поднимает указательный палец и улыбается:

– Слышите?

– Твои ребята, парень?

– Ну да. – Тодд тихонько стучит пальцем по циферблату часов. – Ровно десять минут… После следующей операции сменят позицию.

Он умолкает и снова рассматривает морскую карту на стене. Свет лампы заштриховывает его бороду светлым колером.

– Меня больше беспокоят суда, которые стоят на якоре в бухте, – продолжает он наконец. – Там у нас пять транспортных, два нефтяных танкера и плавучий госпиталь. Поэтому-то мои ребята и патрулируют эту зону, мотаясь между ними туда и обратно.

– Ты можешь гарантировать их безопасность? – с беспокойством спрашивает Кампелло.

Тодд затягивается сигаретой и выпускает струю дыма. Потом отпивает глоток коньяка.

– Даже в том, что касается внутренних вод порта, гарантировать – это было бы чересчур.

– Скажу по-другому, – вмешивается Моксон. – Ты не можешь гарантировать ни хрена собачьего.

– Именно так.

– Да ладно, никакие супергерои на нас не нападут. Вероятнее всего, явятся несколько жирных макаронников, не способных драться… С тех пор как мы блокировали Роммеля, Средиземное море стало зоной ответственности итальянцев. По крайней мере, теоретически.

Не выпуская стакана из рук, Тодд замечает с презрительной гримасой:

– Однако эти макаронники, как ты их называешь, уже потопили в Гибралтаре наш нефтяной танкер и купца.

– Даже сломанные часы дважды в день не ошибаются.

– Не надо их недооценивать, Уилл.

– Я этого и не делаю. Но среди них может оказаться и еще кое-кто.

– Немецкие водолазы?

– Например, – соглашается Моксон. – Почему нет?.. Они вполне могут помочь своим союзникам.

– Тому есть доказательства?

– Ни одного, парень. Ни одного.

– Ну так, пока их нет, оставь немцев в покое. – Тодд смотрит на Кампелло: – А что думает Отдел?

Полицейский улыбается:

– В этом вопросе я представляю гражданскую полицию. Когда говорит Королевский флот, я слушаю и помалкиваю.

– Достойно похвалы.

– Спасибо.

Старший лейтенант подмигивает Моксону:

– Какой он благоразумный, наш полицейский.

– Да, но я бы на твоем месте ему не доверял, – соглашается тот.

Тодд снова оборачивается к Кампелло:

– Кончай выкручиваться и скажи мне, что ты думаешь.

Комиссар наливает коньяк в стакан и приподнимает его, словно собираясь сказать тост:

– Голосую за солнечную Италию.

– На все сто процентов?

– На девяносто девять.

Тодд, довольный, откидывается на спинку стула.

– Ладно, явные доказательства – это то, что мы имеем на сегодняшний день: две атаки на Гибралтар, одна в бухте Суда с потоплением танкера и крейсера «Йорк», еще одна атака на Мальте и потопление в Александрии двух линкоров, «Вэлиант» и «Куин Элизабет»… Это не считая мелких вылазок. И все это удостоверено Королевскими военно-морскими силами. – Он смеется, сухо и жестко, пьет коньяк и снова смеется, не опуская стакан. – Неплохо, правда? Для жирных макаронников.

Вой сирены, сигнал тревоги в порту, вдруг врывается в ночь. Хриплый, долгий, металлический стон, словно Пеньон – живое существо, которому разрывают внутренности. Все трое растерянно переглядываются. Тодд реагирует первым, вскакивая со стула.

– У нас гости, – говорит он, пристегивая револьвер.

Они выбегают на улицу, где мечутся и вопят тени. Прожекторы посылают лучи света в ночную тьму, и те колеблются на воде. За северным входом в порт, где установлена двойная 20-миллиметровая зенитка «Эрликон», слышны сухие очереди. В темноте видны следы от трассирующих пуль, летящих в море.

Сирена наконец умолкает, и трое мужчин оказываются на самом краю мола Карбон, рядом с погашенным фонарем. Тут же установлена сторожевая будка морских пехотинцев, прожектор вертится вправо и влево, прощупывая черную воду между буйками заградительной сетки. Слышны ружейные выстрелы, и пули разлетаются в свете прожектора, словно брызги. К молу пришвартована моторная лодка. Тодд прыгает в нее, заводит мотор, отчаливает вдаль в облаке выхлопных газов и исчезает в ночной темноте.

– Вон там! – кричит Моксон, вытягивая руку.

Гарри Кампелло смотрит на море. За буйками сетки на внешнем контуре порта, на светящейся поверхности воды, прожекторы обнаруживают очертания только что всплывшего лицом вниз человеческого тела.

Решив наконец взяться за наименее известную часть этой истории, я просмотрел свои старые заметки и репортажи восьмидесятых годов: все, что смог тогда найти об отряде «Большая Медведица» и вылазках в бухте Альхесираса, от знаменитой книги «Десятая флотилия МАС» Валерио Боргезе до своеобразных монографий, из которых интереснее всего мне показались «Сотня мужчин против двух флотов» Вирджилио Спигаи, а также подробное техническое руководство «Методы штурма» Спертини и Баньяско. Таким образом я соединил около двадцати изданий, прибавив к ним свидетельства Елены Арбуэс и Дженнаро Скуарчалупо, а еще дневники Гарри Кампелло, оказавшиеся для меня чрезвычайно полезными.