It As Is - [24]
— Давай-ка как-нибудь сама, — вдруг услышал свой голос Александр и даже немного испугался. Казалось, что внутри него говорит кто-то чужой, незнакомый и грубый, — не такие уж они и страшные, эти собаки. Пока.
— Пока, — как-то печально ответила Маша, но Александр её уже не слышал — быстрым шагом он шёл по направлению к дому Романа. Денег-то на проезд у него не было.
В комнате, которую снимала компания «Линейкин Софт» под офис, едва помещались три стола. Окна выходили в заросший тополями внутренний двор, и тени от листьев весело плясали на стенах и потолке.
Сейчас шёл обеденный перерыв, и в комнате вкусно пахло быстрорастворимой лапшой. Спиной к окну, поджав одну ногу, на подоконнике сидел Роман, свежий весенний ветер трепал ему волосы. Рядом стояла полипропиленовая миска с «Дошираком», в руке он держал грязную кружку с кофе.
Миша ел какой-то овощной салат, запивая его зелёным чаем. С недавних пор он решил сделаться вегетарианцем, и его и без того хрупкая фигура приобрела какие-то эльфийские черты.
Александр, уставившись в монитор, лениво скролил мышкой новостную ленту и цеплял вилкой селёдку под шубой из пластмассового корытца.
Первым тишину нарушил Миша:
— Ребят, как вы думаете, зачем существуют корпоративы? Зачем подчиненных собирают вместе, вывозят на природу, заставляют есть свинину и пить алкоголь?
Наёмных работников в «Линейкин Софт» не было, ну разве что кроме приходящего бухгалтера, поэтому вопрос носил скорее теоретический характер.
— Кого это заставляют? Меня вот заставлять не надо, да и некого не надо! — хохотнул Роман, — А зачем, так это известное дело. Для сплочения коллектива, образования корпоративного духа. Да и фоточки посмотреть, на которых все бухие — милое дело. Опять же, компромат можно собрать.
— Ну я примерно так же думаю, — пережёвывая селёдку, сказал Александр, — Миш, а у тебя, видимо, другая точка зрения?
— Да. Вот Рома правильно начал, образование корпоративного духа. А что это за дух такой — корпоративный? Отчего он образовывается, вы когда-нибудь задумывались? — спросил Миша, и, не дожидаясь ответа, продолжил:
— Корпоративный дух есть эгрегор организации. Это не абстрактная идея, это вполне конкретная сущность, пусть её и нельзя обнаружить нашими органами чувств. Корпоративы — не что иное, как обряды кормления этой сущности, жертвоприношения ей. Вот, например, жарят шашлык на корпоративе — это есть Ола, ритуальное всесожжение. Чаще всего шашлык делают из свинины. Как нечистое животное, оно особенно приятно корпоративному духу. В зависимости от организации, могут быть и другие жертвоприношения — Михна или Шламим например.
Употребление алкоголя так же носит эзотерический оттенок и способствует переходу к изменённому состоянию сознания, а также высвобождению скрытой энергии. По тому, как человек себя ведёт в состоянии опьянения, можно сделать вывод, кем он был в прошлой жизни и, соответственно, принять решение о развитии его карьеры в жизни текущей.
Совместное купание в водоёме — вообще известный языческий ритуал. Как крещение Руси происходило, все же помнят? Вот это примерно то же самое.
Кстати, от типа организации также зависит и дата корпоратива. Часто выбираются дни солнцестояния или равноденствия. Все вот думают, почему так странно корпоративку сделали средь недели — а это она совпала с каким-нибудь языческим праздником, или хотя бы с полнолунием. Сделали корпоратив на великоденный четверг — и пожалуйста, пожарная инспекция минула офис. Выпили водки на осенины — к новым сотрудникам. И так далее…
Александр пристально посмотрел на Мишу:
— Что-то ты ерунду говоришь. Может, тебе в отпуск пора? Меня вот совсем другое волнует. Как мы оцениваем время, необходимое на реализацию проекта? Ведь не секрет, что водопадная модель разработки — один большой обман. Нельзя предусмотреть все повороты, все неожиданности. А закладывать риски в погрешности — это всё равно что брать в кафе сразу пять порций бизнес-ланча — вдруг одной не наешься? Или в тарелке будет плавать муха. И как в итоге мы делаем оценку? Общую задачу разбиваем на частные, даём оценку каждой из них, складываем и прибавляем риски. Оценка каждой из частных задач — это бросание монетки. Мы можем уложиться, а можем и нет. Статистика ошибок имеет место, да, но как в ту, так и в другую сторону. Но из каждой погрешности мы учитываем только положительную часть. Поэтому, в лучшем случае, мы получаем огромное время простоя.
Миша довольно закивал:
— Вообще водопадная модель разработки есть проявление гордыни. Мы думаем, что мы знаем, чего мы хотим и что хотят от нас. И в итоге всегда ошибаемся. Как антипод водопадной модели — аджайл. Следуя этой методологии, мы делаем только то, что от нас требуется, то есть поступаем скромно.
Снова повисло неловкое молчание. На этот раз нарушил его Роман.
— Ребят, знаете, что такое LSP? — весело спросил он.
— Ни разу не слышал, — честно признался Миша, — это разновидность ЛСД?
— Ну давай, теперь ты нам историю расскажи, — улыбнулся Александр.
— LSP означает Liskov Substitution Principle, принцип подстановки Барбары Лисков. Формально он гласит, что должна быть возможность заменить базовый тип его подтипами так, чтобы клиентский код не заметил разницы. Но мне вот в голову пришла метафора. Помните, как в старом анекдоте: «Впервые на арене цирка — бородатая женщина без сисек и с огромным членом»? Так вот, здесь интерфейс «женщина» реализован самым неподходящим образом, так, что заменить этой реализацией любую другую женщину вряд ли получится. Разве что в жопу…
