Истребитель ведьм - [122]

— Кстати, Снорг… — сказал Пайки, поднимая над клавиатурой единственную искусственную конечность, — ты заметил, как быстро меняется наша жизнь?.. До сих пор я думал, что она подчиняется определенным законам: ты ползаешь по полу, Тиб стоит столбом, Дальф говорит только тогда, когда ты лежишь неподвижно, а теперь?..

— К чему ты клонишь, Пайки?

— Нас ожидают серьезные перемены… очень серьезные… Ты помнишь, как было раньше, много раньше?..

Снорг кивнул головой.

— Раньше у каждого был перед носом экран, который учил нас всему и который показывал, каков есть мир и каким быть должен… Каждого из нас опутывала паутина проводов, заставлявших работать наши мышцы, органы, весь организм… все это для того, чтобы мы жили…

— Я помню как сквозь туман, что так было… — перебил его Снорг.

— Именно! — оживился Пайки. — Они пичкают нас наркотиками или чем-то еще… мы все забываем… Хотя, возможно, они хотят, чтобы эти знания откладывались где-то глубоко в нас.

Снорг заметил, что Пайки выглядит очень плохо: на его прекрасном лице заметна усталость, Под глазами появились мешки, он был очень бледен.

— Ты слишком много времени проводишь у экрана. Все хуже выглядишь… — сказал Снорг.

Пайки немедленно заинтересовался один из Дэгсов. Он явно хотел перенести его в другое место, но пока только легонько гладил по лицу и тянул за волосы. Пайки многозначительно посмотрел на Снорга.

— Видишь… — сказал он, — они, однако, многое понимают. Я сам недавно убедился… Не понимаю только, зачем они оба хотят, чтобы их считали кретинами?

Дэгс влепил Пайки пощечину и в гневе умчался в другую часть Комнаты. Пайки усмехнулся.

— Ты, Снорг, думаешь, что я забавляюсь… что достаточно посадить Пайки перед экраном, приделать ему искусственную руку, и он окажется наверху блаженства, не так ли?

Снорг несколько растерялся.

— Снеогг, — позвала Тиб. Она уже умела вытаскивать присоску из стены, но все еще не справлялась с заталкиванием ее обратно. Снорг помог ей и вернулся к Пайки.

— Благодаря визору я узнал о многих вещах… Знаешь, Снорг, таких Комнат, как наша, очень много. В них живут такие же, как мы… Одни покалечены больше, другие меньше… эти комнаты можно осматривать потому, что везде не только экраны, но и камеры… за нами тоже постоянно следят… Мне кажется, что их объективы расположены где-то под потолком, но выявить их очень трудно… Ты знаешь, в одной из этих Комнат, такой темно-синей, живет такой же, как я… его зовут Скорп. Мы связались: он видел меня на экране, я его… У него тоже искусственная рука…

— Может быть, мы и не заслуживаем того, чтобы жить так, как эти, с идеальными фигурами, которых нам на экранах показывают, — сказал Снорг.

Пайки фыркнул от злости.

— Перестань!.. И тебя уже достали… у тебя уже чувство вины…

От резких движений на Пайки ослабли ремешки, которые поддерживали его искусственную конечность. Снорг поправил крепления.

Проницательные глаза Пайки по-прежнему метали молнии.

— Это они вызывают в нас чувство вины… — взорвался он, — я еще не знаю, зачем они это делают… но я доберусь до этого… вытащу, как вытащил из этих проклятых экранов больше, чем должен был знать…

Снорг был удивлен силой, которая исходила от Пайки “До сих пор я считал, что воля — это по моей части…” — подумал он. Вероятно, его лицо выражало удивление, которое Пайки прочел как недоверие, поскольку продолжал его убеждать:

— Обрати внимание, Снорг… любая программа, любая информация… каким человек должен быть… руки — такие и такие… ноги — такие и такие… так — хорошо… а мы?.. а я?.. ошметок человека?.. это моя вина?., ты понимаешь?!. Зачем они это нам постоянно повторяют?

Снорг молчал. Он отметил для себя, что Пайки необыкновенно умен, что у него можно научиться смотреть иначе и видеть больше, чем до сих пор. Но тут рядом уселась Тиб и прильнула лицом к его лицу. Это нежное прикосновение Снорг любил больше всего.

— Я боюсь, что уже не успею узнать обо всем… уже, наверное, совсем нет времени, — закончил тихо Пайки, заметив, что Снорг больше не слушает.

VI

— Па-а-айки! — крикнула Музи.

— Перестань… он спит, — сказал Снорг.

— Тогда ты подойди сюда и посмотри на Эйспи, — сказала Музи, — она не дышит.

Подъем собственными силами обошелся Сноргу в несколько секунд страшного напряжения. Казалось, Эйспи лежит как обычно: немного согнувшись и подложив под большое плоское лицо хилые ручки.

— Она спит как обычно…

— Ошибаешься, Снорг. Посмотри на нее внимательнее.

Перевернуть Эйспи лицом вверх было выше его сил. К счастью, появились вездесущие Дэгсы. Совместными усилиями им удалось ее сдвинуть. Тело было холодным и начало коченеть.

— Черт возьми… ты права… это случилось недавно, — глухо сказал Снорг, — а я даже словом с ней не обмолвился… она всегда спала… разбудить Пайки?

— Не надо… и так узнает… — ответила Музи. — Не понимаю этой смерти. Это не согласуется с тем, что говорит Пайки.

Снорг сидел, уткнув лицо в ладони. Он услышал за собой тихий, клокочущий звук и обернулся. Тевежнер плакал. Слезы одна за другой стекали по его красным свисающим щекам.

— Переверни меня на спину, — попросила Музи. — Кожа на животе так болит, там, наверное, пролежни уже образовались.