История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 3 - [13]
На третий или четвертый день после нашего соединения я спросил у нее, что бы она делала без единого су и не имея никаких знакомств в Парме, если бы я, будучи влюбленным в нее, все же решил бы уехать в Неаполь. Она ответила, что на самом деле оказалась бы в самом ужасном положении, но что будучи уверена в том, что я ее люблю, она также была уверена, что я должен буду объясниться. Она добавила, что для того, чтобы понять мои намерения относительно нее, она дала мне перевести офицеру свое решение, зная, что он не может ни воспротивиться этому, ни продолжать сохранять ее при себе. Она сказала мне, наконец, что, высказав пожелание офицеру, чтобы тот больше не думал о ней, она сочла невозможным, чтобы я не стал ее расспрашивать, в чем я смогу быть ей полезным, хотя бы из одного чувства дружбы, и к тому же она еще не определилась относительно своих чувств ко мне. Она заключила, сказав мне, что если она и пала, то это ее муж и ее свекор тому причиной. Она назвала их монстрами.
Въехав в Парму, я сохранил имя Фаруччи – фамилию моей матери. Генриетта записалась под именем Анна д’Арси, француженка. Когда мы отвечали на вопросы чиновника, молодой расторопный француз предложил себя к моим услугам и сказал, что, вместо того, чтобы останавливаться на почте, он лучше отведет нас к Андремону, где я найду апартаменты, кухню и французские вина. Видя, что предложение нравится Генриетте, я согласился, и мы отправились к этому Андремонту, где очень хорошо устроились. Договорившись поденно с лакеем, который нас туда привел, и договорившись обо всем с хозяином дома, я пошел с ним устроить свою коляску на стоянку.
Сказав Генриетте, что мы увидимся в час обеда, и лакею, чтобы ждал в прихожей, я вышел один. Будучи уверен, что в городе, подчиненном новому руководству, шпионы должны быть повсюду, я хотел идти один, хотя этот город, родина моего отца, был мне совершенно незнаком.
Мне показалось, что я нахожусь не в Италии: все имело заграничный вид. Я слышал, как прохожие все говорили по-французски или по-испански, те же, что не говорили ни на одном из этих языков, разговаривали очень тихо. Слоняясь по улицам и ища глазами лавку, торгующую бельем, и не желая спрашивать, где мне ее найти, я заметил такую, в которой сидела у прилавка толстая женщина.
– Мадам, я хотел бы купить разного белья.
– Месье, я пойду найду кого-нибудь, говорящего по-французски.
– Это незачем, поскольку я итальянец.
– Слава богу! Нет ничего более редкого сегодня.
– Почему редкого?
– Вы разве не знаете, что пришел Дон Филипп? И что Мадам Французская, его супруга, в дороге?
– Я поздравляю вас с этим. Должно привалить много денег и можно будет найти все.
– Это верно, но все дорого, и мы не можем приспособиться к новым нравам. Эта смесь французской свободы и испанской ревности кружит нам голову. Какое белье вы желаете?
– Прежде всего, заверяю вас, что я не склонен торговаться, так что берегитесь. Если вы запросите слишком много, я к вам больше не приду. Мне нужно тонкого полотна, чтобы изготовить двадцать четыре женских рубашки, бумазеи для юбок и корсетов, муслина, платков и прочих вещей, которые мне хотелось, чтобы вы сами выбрали, потому что я иностранец и, бог знает, к кому я еще могу обратиться.
– Вы попали в хорошие руки, если вы доверитесь мне.
– Мне кажется, вам можно верить; я прошу вас мне помочь. Дело в том, что мне нужно также найти портних, которые могли бы работать прямо в комнате дамы, для которой необходимо быстро изготовить все необходимое.
– Также и платья?
– Платья, чепчики, накидки, – все; представьте, как будто женщина совсем раздета.
– Если у нее есть деньги, обещаю, что мы ничего не упустим. Это уж мое дело. Она молода?
– Она на четыре года моложе меня и она моя жена.
– Ах! Благослови вас бог. У вас есть дети?
– Еще нет, моя добрая дама.
– Как я рада! Я отправлю, прежде всего, найти жемчужину среди портних. В ожидании вы можете пока выбирать.
Выбрав все необходимое из лучшего, что она мне предложила, я расплатился с ней, а тем временем пришла портниха. Я сказал бельевой торговке, что остановился у д’Андремона, и что если она направит ко мне продавца с тканями, я буду ей благодарен.
– Вы обедаете у себя?
– Да.
– Хорошо. Положитесь на меня.
Я сказал портнихе, которая была со своей дочерью, следовать за мной и нести мое белье. Я остановился только купить чулки и нитки, и, придя к себе, пригласил также войти сапожника, находившегося у моих дверей. Вот момент истинного удовольствия! Генриетта, которую я ни о чем не предупредил, смотрела на все это, сидя у стола, с видом величайшего удовлетворения, но высказала только одобрение прекрасному качеству выбранных мной товаров. Никакого проявления радости, никаких изъявлений благодарности.
При моем появлении вошел слуга с портнихами, и Генриетта вежливо сказала ему выйти в прихожую и быть готовым войти, когда позовут. Он задернул занавески, портниха начала кроить рубашки, сапожник взял у нее мерки, я приказал ему изготовить сначала домашние туфли, и он вышел. Четверть часа спустя он вернулся с домашними туфлями для Генриетты и для меня, и тут с ним вместе входит слуга, не будучи вызван. Сапожник, говорящий по-французски, начинает ей рассказывать байки, вызывающие смех. Она прерывает его, спрашивая у слуги, стоящего тут же, что он хочет.
Бурная, полная приключений жизнь Джованни Джакомо Казановы (1725–1798) послужила основой для многих произведений литературы и искусства. Но полнее и ярче всех рассказал о себе сам Казанова. Его многотомные «Мемуары», вместившие в себя почти всю жизнь героя — от бесчисленных любовных похождений до встреч с великими мира сего — Вольтером, Екатериной II неоднократно издавались на разных языках мира.
О его любовных победах ходят легенды. Ему приписывают связи с тысячей женщин: с аристократками и проститутками, с монахинями и девственницами, с собственной дочерью, в конце концов… Вы услышите о его похождениях из первых уст, но учтите: в своих мемуарах Казанова, развенчивая мифы о себе, создает новые!
Великий венецианский авантюрист и соблазнитель Джакомо Казанова (1725—1798) — один из интереснейших людей своей эпохи. Любовь была для него жизненной потребностью. Но на страницах «Истории моей жизни» Казанова предстает не только как пламенный любовник, преодолевающий любые препятствия на пути к своей цели, но и как тонкий и умный наблюдатель, с поразительной точностью рисующий портреты великих людей, а также быт и нравы своего времени. Именно поэтому его мемуары пользовались бешеной популярностью.
Мемуары знаменитого авантюриста Джиакомо Казановы (1725—1798) представляют собой предельно откровенный автопортрет искателя приключений, не стеснявшего себя никакими запретами, и дают живописную картину быта и нравов XVIII века. Казанова объездил всю Европу, был знаком со многими замечательными личностями (Вольтером, Руссо, Екатериной II и др.), около года провел в России. Стефан Цвейг ставил воспоминания Казановы в один ряд с автобиографическими книгами Стендаля и Льва Толстого.Настоящий перевод “Мемуаров” Джиакомо Казановы сделан с шеститомного (ин-октаво) брюссельского издания 1881 года (Memoires de Jacques Casanova de Seingalt ecrits par lui-meme.
«Я начинаю, заявляя моему читателю, что во всем, что сделал я в жизни доброго или дурного, я сознаю достойный или недостойный характер поступка, и потому я должен полагать себя свободным. Учение стоиков и любой другой секты о неодолимости Судьбы есть химера воображения, которая ведет к атеизму. Я не только монотеист, но христианин, укрепленный философией, которая никогда еще ничего не портила.Я верю в существование Бога – нематериального творца и создателя всего сущего; и то, что вселяет в меня уверенность и в чем я никогда не сомневался, это что я всегда могу положиться на Его провидение, прибегая к нему с помощью молитвы во всех моих бедах и получая всегда исцеление.
Знаменитый авантюрист XVIII века, богато одаренный человек, Казанова большую часть жизни провел в путешествиях. В данной брошюре предлагаются записки Казановы о его пребывании в России (1765–1766). Д. Д. Рябинин, подготовивший и опубликовавший записки на русском языке в журнале "Русская старина" в 1874 г., писал, что хотя воспоминания и имеют типичные недостатки иностранных сочинений, описывающих наше отечество: отсутствие основательного изучения и понимания страны, поверхностное или высокомерное отношение ко многому виденному, но в них есть и несомненные достоинства: живая обрисовка отдельных личностей, зоркий взгляд на события, меткие характеристики некоторых явлений русской жизни.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
«Я вхожу в зал с прекрасной донной Игнасией, мы делаем там несколько туров, мы встречаем всюду стражу из солдат с примкнутыми к ружьям штыками, которые везде прогуливаются медленными шагами, чтобы быть готовыми задержать тех, кто нарушает мир ссорами. Мы танцуем до десяти часов менуэты и контрдансы, затем идем ужинать, сохраняя оба молчание, она – чтобы не внушить мне, быть может, желание отнестись к ней неуважительно, я – потому что, очень плохо говоря по-испански, не знаю, что ей сказать. После ужина я иду в ложу, где должен повидаться с Пишоной, и вижу там только незнакомые маски.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Погомас, который в Генуе назвался Пассано, поскольку все его знали, представил мне свою жену и свою дочь, некрасивых, грязных и наглых. Я быстро от них избавился, чтобы наскоро пообедать с моей племянницей и отправиться сразу к маркизу Гримальди. Мне не терпелось узнать, где обитает Розали.Лакей сенатора сказал мне, что его светлость находится в Венеции, и что его не ждут раньше конца апреля. Он отвел меня к Паретти, который женился через шесть или семь месяцев после моего отъезда.Сразу меня узнав, он показал, что рад меня видеть, и покинул свою контору, чтобы пойти представить меня своей жене, которая при виде меня испустила крик восторга и кинулась ко мне с распростертыми объятиями.
«Решившись заранее провести шесть месяцев в Риме в полном спокойствии, занимаясь только тем, что может мне предоставить знакомство с Вечным Городом, я снял на следующий день по приезде красивые апартаменты напротив дворца посла Испании, которым сейчас был монсеньор д’Аспурю; это были те апартаменты, что занимал учитель языка, у которого я брал уроки двадцать семь лет назад, когда был на службе у кардинала Аквавива. Хозяйкой этого помещения была жена повара, который приходил с ней спать только раз в неделю.