История зарубежной литературы XVII―XVIII вв. - [6]
В произведениях китайских писателей наметилась общественная тема. Они рассматривали беды и несчастья человека не как следствия случая или рока, а как результат определенного несовершенства основ социального устройства (достаточно выявлена антифеодальная тенденция). Определенный демократизм (симпатия к беднякам, бедняки оказываются носителями народной мудрости), уважение к мудрецам (ученым) в романе «Неофициальная история Конфуцианцев» У Цзын-цзы (1701―1754).[14]
В Японии в XVII столетии выделяется творчество Ихара Сайкаку (1642―1693), автора веселых шуточных стихов (рэнга) и романов из быта горожан («История любовных похождений одинокой женщины», «История любовных похождений одинокого мужчины»). Новеллы японского писателя впервые переведены у нас в 1959 г. В японской поэзии наблюдается характерная для Востока созерцательность. Трехстишия хокку или хайку очень музыкальные и лаконичные, создают в воображении читателя как бы мгновенные озарения. В них ассоциативность и недосказанность — одна из главных особенностей стиха. Мастер этой формы Мацуо Басе (1644―1694) имел в Японии огромный успех.[15]
Мы ограничимся здесь лишь этими краткими сведениями о литературах Востока XVII―XVIII веков. Обстоятельное освещение всех фактов мировой литературы в их взаимосвязях — дело будущего, дело коллективных усилий ученых и переводчиков. Приведем лишь в заключение слова академика Н. И. Конрада, горячего поборника идеи создания «Истории мировой литературы»: «Широкому читателю нашего времени теперь известны: Медея, Ромео и Джульетта, Фархад и Ширин, Петрарка, Ли Бо, Басе, Омар Хайям и очень многое другое. Но пусть молодой человек нашего времени знает не только Беатриче и Лауру, но и Ян Гуй-фей и Суламифь. Пусть звучит для него героика не только „Песни о Роланде“, но и „Сказания о Тайра“».[16]
Литература XVII века
По-разному сложилась историческая судьба народов Западной, Центральной и Южной Европы в XVII столетии. Перемещение мировых торговых путей губительно сказалось на внутренней экономике Италии. Некогда богатейшая страна, центр европейской и мировой культуры в XIV, XV и частично в XVI столетиях, Италия, подвергшаяся к тому же ряду грабительских походов интервентов, обнищала, культура ее оскудевала. Только ученый Галилей, последний из могикан великой итальянской культуры Возрождения, еще дивит мир, еще привлекает к себе взоры просвещенных людей его эпохи, но и он под давлением репрессий сужает поле своей деятельности и покидает университетскую кафедру.
Феодально-католическая реакция торжествует в Италии свою победу. Страна как бы обратилась вспять, и даже укрепившаяся было буржуазия оставляет свои позиции, уступая их былому властителю, дворянству. Причиной этого служили новые условия материальной жизни общества, наступившие в связи с перемещением мировых торговых путей.
Примерно такое же превращение претерпела и Германия, на экономическую, политическую и культурную жизнь которой губительным образом повлияла опустошительная Тридцатилетняя война.
Среди западноевропейских стран на короткий период вырвалась вперед Испания. Захватив большие заморские колонии, выкачивая из новооткрытой Америки золото, она быстро разбогатела и превратилась в XVII столетии в могущественнейшую страну. Но это длилось недолго. Приток золота из Америки прекратился, а между тем внутренняя хозяйственная жизнь в стране, ее собственное производство успело совершенно расстроиться. (В надежде на американское золото никто не хотел заниматься хозяйством у себя дома, и это привело к плачевным результатам). В конце XVI столетия у берегов Англии гибнет значительная часть так называемой «непобедимой Армады». Нидерландская революция (1565―1609), измотавшая Испанию и приведшая к отделению от нее северных земель Нидерландов, окончательно подорвала ее могущество.
Роман Сервантеса «Дон Кихот» — вершина испанской художественной прозы — появился в самом начале XVII в. (I ч. — в 1605 г., II ч. — в 1615 г.). Однако весь комплекс идей, вложенных автором в его великую книгу, сформировался в предшествующее столетие. Силы Возрождения, а оно несколько запоздало в Испании, были представлены в XVII столетии роскошным дарованием Лопе де Вега. Его солнечный талант полон красок и оптимизма Возрождения. В XVII в. творят и крупнейшие мастера прозы — Кеведо, Гевара, Грасиан. Могуч и талант Кальдерона, но какие кричащие диссонансы, какие резкие и бьющие в глаза противоречия являют его драмы! В них то светлые краски Возрождения, зовы жизни и любви, то заупокойные мессы, погребальные напевы, мистические гимны смерти.
Вступительная статья к роману Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль».
Книга Михаэля фон Альбрехта появилась из академических лекций и курсов для преподавателей. Тексты, которым она посвящена, относятся к четырем столетиям — от превращения Рима в мировую державу в борьбе с Карфагеном до позднего расцвета под властью Антонинов. Пространственные рамки не менее широки — не столько даже столица, сколько Италия, Галлия, Испания, Африка. Многообразны и жанры: от дидактики через ораторскую прозу и историографию, через записки, философский диалог — к художественному письму и роману.
«Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней — этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами — открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.