История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - [19]
Он писал Котляревскому о своем безвыходном положении и просил его помощи. Еще ранее этой просьбы Котляревский сам хотел переправиться через р. Араке и искать персиян, но приезд 10 августа Неджеф-Кули-хана остановил его. «Я посему, – доносил он, – не могу предпринять перейти Араке, дабы не прервать через то переговоры». Сообщив хану Ширванскому, чтобы он оберегал Сальяны, Котляревский объявил Неджеф-Кули-хану, что поступки Аббас-Мирзы и его движение в Талыши не показывают искреннего желания заключить мир с Россиею. Персиянин отвечал на это, что Аббас-Мирза не намерен действовать неприятельски против талышей, но некоторые беки, не принадлежавшие прежде к Талышинскому ханству, просили его защитить их от Мир-Мустафы[76].
В то время, заметил Котляревский, когда посылается посланник для переговоров, военные действия должны быть прекращены. Талышинское ханство находится под покровительством моего государя, охраняется русскими войсками, и если Аббас-Мирза поступит неприятельски с владением, покровительствуемым Россией, то не должен будет винить, если и с ним поступлено будет худо.
Персидский посланный по-прежнему опирался на просьбу беков, а Котляревский доносил Ртищеву, что если через пять дней не получит от него разрешения относительно Неджеф-Кули-хана, то отправит его в Шушу, а сам переправится через р. Араке и пойдет искать неприятеля.
Главнокомандующий торопился остановить смелый порыв пылкого генерала и сообщил Котляревскому, что сам едет в Карабаг для мирных переговоров и личного свидания с Аббас-Мирзою; что он потребовал от наследника Персии, чтобы тот прекратил военные действия, и заявил, что не примет ни переговоров, ни перемирия, если персияне не исполнят его требования.
Аббас-Мирза прислал сказать с нарочным, что им сделано соответствующее распоряжение, и главнокомандующий сообщил капитану 1-го ранга Веселаго, что при таких условиях не находит нужным подкреплять его, а поручает ему с отрядом и флотилиею оставаться в том положении, в котором он находится. «В случае же вероломного поступка персиян, – писал Ртищев[77], – всемерно удержать вверенный вам пост и защищать талышинского хана до последней возможности», а в случае крайности посадить весь отряд на суда, взять туда же артиллерию, талышинского хана с семейством и следовать в Баку.
21 августа Ртищев оставил Тифлис и с трехтысячным отрядом отправился в Карабаг[78]. Столь сильный отряд он взял с собою для того, «чтобы, в случае несогласия в постановлении мира, присоединить оный к отряду генерал-майора Котляревского и, при открытии персиянами военных действий, противопоставить силу главным неприятельским войскам и действовать к славе оружие его величества»[79].
При приближении Ртищева к крепости Аскарани к нему выехал навстречу Неджеф-Кули-хан, и затем главнокомандующий, соединившись с отрядом генерала Котляревского, 9 сентября прибыл в урочище Каракепек, в одном переходе от р. Аракса. Не входя с персидским посланным в переговоры, Ртищев в тот же день отправил командира 19-й пехотной дивизии генерал-майора Ахвердова к Аббас-Мирзе с просьбою назначить место, определить число войск, долженствовавшее находиться с каждой стороны при свидании, и другие подробности.
Вместе с тем главнокомандующий писал Аббас-Мирзе[80]:
«Исполнен будучи усерднейшего желания приблизиться к доброму согласию и вместе с сим увлекаемый чувствованиями истинного уважения к достоинствам, отличающим вашу светлость, я готов по мере моей возможности оказать вам всякую угодность. Однако же долг имею предварительно сообщить, что сколько бы также ни желал я избежать необходимости обеспокоить вас выбором места свидания нашего, которое должно быть непременно близ самого Аракса, но удалить сию необходимость мне невозможно, потому что ни звание, высочайше на меня возложенное, ни обязанности главнокомандующего не позволяют мне иметь место свидания в отдаленности от границ владений, начальству моему вверенных.
Впрочем, хотя строгие правила, наблюдаемые в подобных случаях всеми державами, требовали бы, чтобы место съезда нашего было на самой границе, не удаляясь от оной ни шагу, и чтоб оное назначено было по взаимному согласию обеих сторон, но я, в доказательство искреннего расположения моего к восстановлению мира, не отклонюсь единственно из уважения к вам перейти за Араке и иметь свидание с вашею светлостью в земле, персидскому правительству принадлежащей, но не далее одной или много уже двух верст от Аракса.
Место же к сему способное и для вас угодное я предоставляю единственному вашему выбору, лишь бы оное было в расстоянии от Аракса выше мною объясненном и на которое я буду согласен, если ваша светлость изволите об оном уведомить меня через письмо ваше, долженствующее служить мне в сем деле настоящим актом.
Притом, как срок, назначенный вами перемирию по 10-е число сего месяца, который я с моей стороны сохранил во всей ненарушимости, невзирая на то, что оный был определен вами, без взаимного между нами соглашения, и каковой поступок со стороны моей, я надеюсь, ваша светлость изволите признать также знаком моего особливого к вам уважения, – при получении сего письма должен окончиться, съезд же наш и все время продолжения переговоров, по правилам всеобщего употребления, должен быть обеспечен постановлением с обеих сторон перемирия и превращением во всех местах неприятельских действий, то я и прошу вашу светлость определить срок новому перемирию, какой вам заблагорассудится, и почтить меня вашим о том уведомлением, для отдания со стороны моей предписания во все пограничные места о продолжении перемирия. Между тем, настоящий акт сроку постановляемого вновь перемирия может быть для вящей прочности взаимно утвержден и подписан при нашем свидании.
160 лет назад началась Первая оборона Севастополя. Европейские захватчики рассчитывали взять его за неделю, однако осада затянулась почти на год, так что город не зря величали «Чудотворной крепостью» и «Русской Троей», а на вопрос главнокомандующего: много ли вас на бастионе, братцы? – солдаты и матросы отвечали: «Дня на три хватит!» И таких дней в Севастопольской Страде было 349…Почему Россия осталась одна против европейской коалиции и как нас предали союзники, совсем недавно спасенные нами? Чем грозит военно-техническое отставание от Европы и правда ли, что наши потери в обороне оказались выше, чем у атакующего противника? Был ли шанс отстоять Севастополь и не поторопилось ли командование покинуть город? Следует ли считать Крымскую войну нашим поражением? И какие уроки должно вынести из Севастопольской Страды нынешнее руководство России?
После присоединения Грузии к России умиротворение Кавказа стало необходимой, хотя и нелегкой задачей для России, причем главное внимание было обращено на утверждение в Закавказье. Присоединяя к себе Грузию, Россия становилась в открыто враждебные отношения к Турции, Персии и к горским народам. Сознавая, что для успешных действий в Грузии и Закавказье нужен не только человек умный и мужественный, но и знакомый с местностью, с нравами и обычаями горцев, Александр I назначил астраханским военным губернатором и главнокомандующим в Грузии князя Цицианова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первые попытки сближения имели место еще в XVII веке, но без серьезных последствий. Первая реальная попытка долговременного союза с Россией произошла в эпоху Петра. XVIII век стал решающим для судьбы грузинской государственности. Грузия была разделена на три царства: Картлийское, Кахетинское и Имеретинское и несколько других территорий, в основном княжеств. Но сохранение во главе грузинских царств древней царской династии Багратионов давало надежду на возрождение и объединение Грузии. Определенные надежды на помощь и защиту возлагали грузины и на единоверную Россию.
После смерти князя Цицианова явилось три начальника на Кавказе: на линии – генерал-лейтенант Глазенап, в Закавказье – генерал-майоры Портнягин и Несветаев. Дела с каждым днем все более и более запутывались, и двойственность власти вела к беспорядкам.
Н.Ф. Дубровин – историк, академик, генерал. Он занимает особое место среди военных историков второй половины XIX века. По существу, он не примкнул ни к одному из течений, определившихся в военно-исторической науке того времени. Круг интересов ученого был весьма обширен. Данный исторический труд Н.Ф. Дубровина рисует картину завоевания русскими Кавказа, борьбу их с местным населением и времена наместничества. Подробно описаны не только военные события, но также быт и обычаи горных племен; жизнь их до принесения русских законов и после.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.