История шизофрении - [4]
«Кажется, что B. A. Morel уже в то время все видел и все отмечал, в особенности симптомы, рассматриваемые сегодня как характерные для «деменции прекокс»: внушаемость, стереотипия поз, жестов, речи, кататония, странные гримасы и тики, негативизм, который он называет очень сходным словом нигилизм — все, вплоть до странной манеры ходьбы, которую он сравнивает у одной из своих пациенток «с движениями некоторых автоматов под действием пружины» и у другой «с прыжками убегающего молодого животного, которое внезапно обрело свободу»» /148, т. И, с. 257-303/.
Это действительно главные признаки, которые мы найдем в последующих описаниях, и поэтому не может не удивить, что ставится под сомнение приоритет описания B. A. Morel. Эта дискуссия объясняется, может быть, расхождением в публикациях его трудов о ранней деменции между двумя его сочинениями: «Клиническими этюдами» /148/ и «Трактатом о психических заболеваниях» /150/.
В самом деле, в «Этюдах» 1851-1852 гг. B. A. Morel описал впервые «еще молодых умалишенных, которые представляются наблюдателю имеющими все шансы на выздоровление. Но после внимательного исследования убеждаешься, что исход в идиотию и деменцию является печальным завершением развития». (Можно понять, что он подразумевает здесь: если развитие болезни приводит к умственному оскудению до конца детства, т. е. пубертатного периода, то ее результатом будет идиотия, а если завершается в более позднем возрасте, то к деменции.) И наоборот, в «Трактате о психических болезнях» в 1860 г. он назвал «деменцию прекокс» «внезапным сковыванием всех способностей».
Больше того, В. А. Моге1 известен прежде всего другим сочинением — «Трактатом о физических, умственных и духовных дегенерациях человеческого рода» /149/, вышедшем в 1859 г. между вышеупомянутыми двумя трудами, в которых он рассматривает «деменцию прекокс». Зато здесь он ее не упоминает, доказывая, что для него эта этиология не является существенной характеристикой в определении описанной им клинической единицы. Отсюда понятно, что историки смешивают два «Трактата» в зависимости от того, на который они ссылаются, а некоторые из них выносят разноречивые суждения о месте, которое следует отвести термину B. A. Morel «деменция прекокс» в истории шизофрении: это основной источник или первостепенный приток, дающий, по недоразумению, свое имя основному повороту реки.
Так, Eugene Minkowski /1885-1972/ в книге «Происхождение понятия шизофрения» /143/ написал: «Кажется, что пропасть разделяет раннюю деменцию B. A. Morel и раннюю деменцию E. Kraepelin. Ручей превратился в могучий поток, который, позабыв о своих скромных истоках, грозит затопить все на своем пути. B. A. Morel говорит о ранней деменции в своих «Клинических этюдах» в главе, названной «Глупость», где речь идет о случаях, встречающихся у молодых людей с типичным «быстрым переходом к деменции»». В «Трактате» ранняя деменция играет еще незначительную роль, она даже не упоминается в алфавитном указателе. Впервые речь о ней заходит вскользь на 119-й странице в связи с двумя наблюдениями Ph. Pinel, наблюдениями малохарактерными и не позволяющими поставить ретроспективный диагноз.
«В сущности, раннее проявление болезни в молодом возрасте больного, быстрота развития заболевания и реальная деменция как конечное состояние — таковы три существенные характеристики, которые очерчивают понятие ранней деменции у B. A. Morel. Дифференциальная симптоматика, можно сказать, не обсуждается».
Любопытно в критическом анализе E. Minkowski то, что он как раз демонстрирует оригинальность описания B. A. Morel, сумевшего сразу подчеркнуть существенные черты, которые действительно представляет источник потока, превратившегося в настоящую большую реку.
Здесь можно бы, как нам кажется, сопоставить француза и немца в том, что первый довольствуется, в согласии с французской традицией клинической нозологии «деменции прекокс», («изучением отличительных признаков, позволяющих определять болезни»), тогда как другой, как мы увидим во второй главе, попытается заняться систематической нозографией «деменции прекокс» («описанием и методической классификацией болезней»). Мы увидим также, какова этиология, которая будет рассматриваться как специфическая для этой деменции.
Франко-прусские ссоры по поводу теории дегенерации
Позиция авторов в оценке вклада B. A. MoreI в изучение ранней деменции зависит от позиции, которой они придерживаются относительно теории дегенерации и этиологии этого заболевания, хотя, как мы уже отметили, об этом нет речи в «Трактате о физических, умственных и духовных дегенерациях человеческого рода», и для самого B. A. Morel эта теория не позволяла объяснить «деменцию прекокс».
P. Guiraud, ссылаясь исключительно на «Клинические этюды», полагает в «Происхождении и эволюции понятия шизофрении», что «B. A. Morel делает хорошее описание того, что мы называет гебефренокататонией (мы к этому еще вернемся), и «рассматривает это заболевание как деменцию прекокс» /99/. Antony Clare, размышляя «Что такое шизофрения?», не ставит под сомнение приоритет описания В. А. Моге1, ссылаясь только лишь на «Этюды», и подчеркивает двойной смысл термина «ранняя» в отношении возраста и в отношении развития болезни, что надлежит учитывать при чтении описания /39/.
В книге повествуется о жизненных путях четырёх типичных для сибирского социального пейзажа фигур: священника-миссионера П. А. Попова, крестьянина, ставшего купцом-предпринимателем, Н. М. Чукмалдина, чиновника и одновременно собирателя фольклора П. А. Городцова, ссыльного религиозного оппозиционера П. В. Веригина, живших примерно в одно время (XIX – начало XX в.) – в бурную эпоху буржуазной модернизации. Их биографии – пример различных вариантов разворачивания жизненного пути на переходном этапе развития общества.Книга предназначена для историков, краеведов, а также для широкого круга читателей, интересующихся проблемами истории края.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
В книге исследуются отдельные вопросы истории Средневекового государства и права Волжской Болгарии. Государство Волжская Болгария было основано болгарскими племенами в начале VIII в. в Среднем Поволжье и бассейне Камы, включало территории современных Чувашской республики, Татарстана, Башкирии, Удмуртии, Республики Мари Эл, Ульяновской, Нижегородской, Самарской и Саратовской, Пензенской областей, просуществовало более пяти столетий и пало в 1236 году в результате разгрома его полчищами татаро-монголов Батыя. Издание может быть полезно студентам, аспирантам, преподавателям юридических и исторических факультетов, а также всем, интересующимся Средневековой истории России и государства Волжская Болгария. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».