История Российского государства в стихах - [22]

Шрифт
Интервал

Везде татар — могол встречая, им подчинялася она.
Князь Иоанн давно мечтал от них освободиться,
Начал с того, что их послу решил не подчиниться.
И на глазах у тех послов он басму разломал,
За это ихний хан Ахмат вновь войско собирал.
Призвал в союзники себе он Казимира в Польше,
За это хан Менгли-Гирей не стал им другом больше.
Князь Иоанн пришел к Угре для битвы с басурманом,
Ахмат стоял невдалеке, стремился взять обманом.
Так простояв недели две войска и не схватились.
Не видя помощи в Литве, татары прочь пустились.
Подумав, что грозит обман, они не стали драться.
Бежал Ахмат в свой град Сарай, чтоб с силами собраться.
А там, на юге, в их Орде князь Иоанн Шайбанский,
Сарай оставил весь в огне — столичный город ханский.
Так учинили крах Орде, за все то злодеянье,
Что перенес народ Руси татарское стоянье…
Турецкая опасность от морей толкала Рим к России обратиться.
И Грузии Русь помогла от персов вновь освободиться.
Был создан символ — герб страны, ее могущества и славы.
Орел двуглавой высоты, со скипетром своей державы.
А также историчный свод ее начала возвышенья,
Намечен храмов многих ввод для исповедей и просвещенья.
Сооружению Кремля отцы отдали предпочтенье.
Призвали зодчих всей страны, ваятелей, искусств творенья.
Ермолин скульптор и Рублев те храмы вместе создавали,
Для украшенья куполов к ним итальянцев приглашали.
Успенский храм, для «посажения царей»,
Фиораванти с Дионисием создали.
Архангельский собор, для усыпальницы князей,
Они иконами и фресками убрали.
В великокняжьем государевом дворце
Прием послов и грамот порядили.
А церемонии восшествия царей
В палате Грановитой учредили.
Строительство кремлей в лесах
Велось повсюду, где бы ни примкнули,
Культуру новую, как ветры в парусах,
Подняли в городах и развернули.
К России тяготели города
На западе, в Сибири и Востоке,
Соединиться с нею навсегда
Хотели многие народности в Европе.

Глава XXIX

Дипломат Василий III

Василий третий — новый князь, создал преграды к разоренью.
С врагами властью не делясь, привел Россию к укрепленью.
Пытаясь подражать отцу, усердье проявлял, старанье.
Добро ему было к лицу и всякое благодеянье.
Москве Рязань он подчинил, оставив вольности в помине.
Народ его благоволил, не забывал князь и о сыне.
Отнял у недругов Смоленск, за что его благодарили.
Смоленский люд в неволе рос, литовцы княжество пленили.
На Псков опалу наложил.
Там вольностям — не быть!
В Москву бояр переселил,
Чтоб вече их закрыть.
В тысяча пятьсот четырнадцатом году,
Германия свой договор с Россией заключила.
И в договоре том, она — Василия царя,
Как императора тогда провозгласила.
Вслед за Германией свой мир
С Россией Дания поспешно запросила.
И Индия с послом прислала сувенир,
Тем самым мощь России подтвердила.
Тогда Россия вся в объеме раздалась,
Соединив в себе различных наций семьи.
К закрепощению крестьян политика свелась,
Объединила их имущество земли.
Опору главную в политике царя
Составило послушное дворянство.
Усилена им власть была не зря,
Тревожили бояре и крестьянство.
Василий третий добрый был правитель,
Уж очень возлюбил он свое царство.
И имя венценосное, носитель,
Возвысил, как и государство.
С Литвой и Крымом связи укрепил,
Смоленск под власть Москвы оставил.
Отняв старинный город у Литвы,
Границы и посты на них он учредить заставил.
Стремясь уделы подчинить и укрепить все государство.
Рязанцев вольности лишил, а также Северское царство.
За все княжение свое судил людей и лихо правил,
Охотился он на зверье, на то собак держать заставил.
Беда случилась на охоте, гнойник открылся на ноге.
Веред — так назывался он в народе, привел несчастного к беде.
И не было сильней печали, которую народ познал.
Родные, близкие рыдали, когда князь при смерти лежал.
Прослыл он добрым и веселым, о нем народ загоревал,
Бояре срочно хлопотали, чтоб князь наследника назвал.
Им оказался Иван (Грозный), но он тогда был очень мал,
Фактически же правил Шуйский, хотя князь Глинскую назвал.
Все воспитание Ивана прошло в забавах и пирах,
Крутого стал царевич нрава, жестокость в юности познав,
Народ испытывал глумленье, надеялся, беда пройдет.
В семнадцать лет бразды правленья царь в руки грозные возьмет.
Так венчан был Иван на царство в тысяча пятьсот сорок седьмом году.
Собор Успенский был в убранстве, когда царь первым стал в ряду…
Женился Иван Грозный вскоре — боярыню женой избрал
Анастасию, дочь Романа, чей дед при Калите блистал.
Пришел из Пруссии в Москву он, семью большую в ней создал.
Прослыл в миру, как Федор Кошкин, Захарьин ему внуком стал.
А у того Романа было немало — семеро детей:
Шесть сыновей и дочь Настасья, царь не нашел ее милей.
Она его боготворила, на благости, труды звала,
Всем сердцем мужа полюбила и до конца была верна.
Советники царя: Адашев, Сильвестр служили во дворце,
Ивана к богу причастили, чтоб добрым был в своем лице.
Но власть бояр при нем кончалась, защитником от них был царь.
Мощь государства укреплялась, народ нес жертвы на алтарь.
В Москве училища открылись, искусству дан зеленый свет,
Саксонцу Шмидту поручили людей учить, беречь от бед.
Страна нуждалася в реформах,
Враги тревожили страну.
Их проводили в разных формах,
Царь выделил из них одну.

Глава XXX


Рекомендуем почитать
Освобождение Донбасса

Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.


Струги Красные: прошлое и настоящее

В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.


Хроники жизни сибиряка Петра Ступина

У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.


Великий торговый путь от Петербурга до Пекина

Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.


Астраханское ханство

Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.


Время кометы. 1918: Мир совершает прорыв

Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.