Исторiя Россiи 862—1917 - [20]

2. Владиміръ Мономахъ не по имени только былъ христіаниномъ: образецъ благочестія, онъ милостивъ даже къ врагамъ; дѣйствія его проникнуты чувствомъ любви къ ближнему; защитникъ слабыхъ, онъ содѣйствуетъ торжеству правды надъ несправедливостью; онъ учитъ соблюдать крестное цѣлованіе и не казнить смертью, даже если бы человѣкъ былъ виновенъ и заслужи­валъ её, «дабы не погубить души христіанской», — поясняетъ онъ.

3. Онъ былъ хранителемъ тѣхъ устоевъ, на которыхъ держался родовой порядокъ, и самою дѣятельностью своею воспитывалъ князей, старшихъ и младшихъ, въ сознаніи, что они составляютъ одну общую семью. Онъ уважалъ права старшинства, требовалъ наказанія во имя нарушенной правды, мирилъ враждующихъ и умѣлъ направить дѣятельность князей на достиженіе цѣлей болѣе достойныхъ, чѣмъ ихъ постоянныя «кóторы» (ссоры), — на борьбу съ половцами.

4. Владиміръ Мономахъ — неутомимый борецъ съ половцами, защитникъ Русской земли отъ ихъ набѣговъ. Онъ неустанно взывалъ къ князьямъ о необходимости напрячь свои силы и оградить Русскую землю отъ степныхъ варваровъ и многократными походами въ Степь достигъ того, что силы ея были надломлены, и Южная окраина, хотя на время, свободно вздохнула. 19 разъ заключалъ онъ миръ съ половцами, иначе говоря, 19 разъ принимался воевать съ ними; ещё при жизни отца (до 1093 г.) онъ имѣлъ 12 удачныхъ битвъ съ ними; на своёмъ вѣку изрубилъ и потопилъ свыше 200 половецкихъ князей, считая однихъ только главныхъ; около сотни перехваталъ и потомъ отпустилъ на волю.

Вышесказанное пояснитъ намъ, почему лѣтопись называетъ его: «братолюбецъ, нищелюбецъ и добрый страдалецъ за Русскую землю».

Походы князей въ половецкую степь при Мономахѣ, та энергія, съ какою велось наступленіе, та бодрая вѣра въ успѣхъ и желаніе, какимъ сгорали князья, проникнуть до самаго сердца половецкихъ вѣжей, чтобы рѣшительнымъ ударомъ навсегда освободить родную землю отъ разорительныхъ вторженій этихъ полудикарей, — напоминаютъ подобную же борьбу, какую какъ разъ въ то же время Западная Европа вела противъ другого, тоже тюркскаго, племени — въ Палестинѣ. «Славные русскіе походы въ глубь половецкихъ степей совпали съ началомъ Крестовыхъ походовъ для освобожденія Святой земли. Владиміръ Мономахъ и Готфридъ Бульонскій — это два вождя-героя, одновременно подвизавшіеся на защиту христіанскаго міра противъ враждебнаго ему Востока» (Иловайскій).

1. Владиміръ Мономахъ не есть идеальная личность: онъ не избѣгъ недостатковъ своего вѣка (убійство двухъ половецкихъ князей противно данному обѣщанію; разграбленіе города Минска); но его вѣкъ не обладалъ тѣми достоинствами, какія были у него (митр. Евгеній).

2. «Мономахъ принадлежитъ къ тѣмъ великимъ историчес­кимъ дѣятелямъ, которые являются въ самыя бѣдственныя времена для поддержанія общества, которые своею высокою личностію умѣютъ сообщить блескъ и прелесть самому дурному общественному организму. Мономахъ вовсе не принадлежитъ къ тѣмъ историческимъ дѣятелямъ, которые смотрятъ вперёдъ, разрушаютъ старое, удовлетворяютъ новымъ потребностямъ общества: это было лицо съ характеромъ чисто охранительнымъ, и только. Мономахъ не возвышался надъ понятіями своего вѣка, не шёлъ наперекоръ имъ, не хотѣлъ измѣнить существующій порядокъ вещей; но высокими личными доблестями, строгимъ исполненіемъ своихъ обязанностей прикрывалъ недостатки существующаго порядка вещей, дѣлалъ его не только сноснымъ для народа, но даже способнымъ удовлетворить его общественнымъ потребностямъ. Тогдашнее общество требовало прежде всего отъ князя, чтобъ онъ свято исполнялъ свои семейныя обязанности, не которовался съ братіею, мирилъ враждебныхъ родичей, вносилъ мудрыми совѣтами нарядъ въ семью, — Мономахъ во время злой вражды между братьями заслужилъ названіе братолюбца, умными совѣтами и рѣшительностію отвращалъ гибельныя слѣдствія княжескихъ которъ, крѣпко держалъ въ рукѣ узелъ семейнаго союза. Новообращённое общество требовало отъ князя добродѣтелей христіанскихъ — Мономахъ отличался необыкновеннымъ благочестіемъ. Общество требовало отъ князя строгаго правосудія — Владиміръ самъ наблюдалъ надъ судомъ, чтобъ не давать сильнымъ губить слабыхъ. Въ то время, когда другіе князья играли клятвою, на слово Мономаха можно было положиться. Когда другіе князья позволяли себѣ невоздержаніе и всякаго рода насилія — Мономахъ отличался чистотою нравовъ и строгимъ соблюденіемъ интересовъ народа. Общество больше всего ненавидѣло въ князѣ корыстолюбіе — Мономахъ всего больше имъ гнушался. Новорождённое европейско-христіанское общество, окружённое варварами, требовало отъ князя неутомимой воинской дѣятельности — Мономахъ почти всю жизнь не сходилъ съ коня, стоялъ на сторожѣ Русской земли: въ какомъ краю была опасность, тамъ былъ и Мономахъ, „добрый страдалецъ за Русскую землю“. Если мы, отдалённые вѣками отъ этого лица, чувствуемъ невольное благоговѣніе, разсматривая высокую его дѣятельность, то какъ же должны были смотрѣть на него современники? Не дивно, что народъ любилъ его и перенёсъ эту любовь на всё его потомство» (Соловьёвъ).

3. «Около его имени вращаются почти всѣ важныя событія русской исторіи во второй половинѣ XI и въ первой четверти XII вѣка. Этотъ человѣкъ можетъ по справедливости назваться представителемъ своего времени. За нимъ въ исторіи останется то великое значеніе, что, живя въ обществѣ, едва выходившемъ изъ самаго варварскаго состоянія, вращаясь въ такой средѣ, гдѣ всякій гонялся за узкими своекорыстными цѣлями, ещё почти не понимая святости права и договора, одинъ Мономахъ держалъ знамя общей для всѣхъ правды и собиралъ подъ него силы Русской земли» (Костомаровъ).