Постепенно бомбардировка камнями прекратилась. Пыль осела, но дышать стало еще трудней. Кашляя, Мартина поднялась на ноги, протерла глаза, стряхнула пыль с одежды, посветила фонарем в разные стороны. Стало ясно: рухнула не только часть потолка, но и одна из стенок, и за ней появилась еще одна пещера. В нее направился леопард, и Мартина с Беном двинулись за ним: животное ведь наверняка чувствует, где отсюда выход.
В этой пещере стены тоже были испещрены рисунками. И, странное дело, — Мартина словно внезапно прозрела: ей стало намного легче теперь читать и понимать, что хотели сказать древние художники. Она словно смотрела кинофильм, где в каждом кадре действовали животные и люди…
Вот обезьяны спасаются бегством от охотников; вот тигры — они попали в устроенные людьми ловушки; вот полярные медведи на тающих под ними льдинах; киты, за которыми охотятся с плывущих кораблей… И на каждом рисунке — мальчик и девочка. Они помогают… да, они стараются помочь животным, попавшим в беду. Как помочь? По рисункам сказать нельзя, но понятно, что и мальчик, и девочка очень хотят этого… очень…
Леопард зарычал. Когда умолк, снова послышался грохот, но откуда-то снизу, из-под земли. Он превратился в оглушающий, потолок над ними опять затрясся, но в сто раз сильней.
— Бежим! — крикнул Бен, хватая Мартину за руку, и они помчались по узкому проходу. Хан обогнал их, и теперь они опять бежали за ним.
Вокруг все дрожало, шум стоял ужасный, фонари ничего не освещали: свет не мог пробиться сквозь заполнившую все пространство пыль. Мартина уже не верила, что когда-нибудь это кончится, и они окажутся наверху, на свежем воздухе. Где выход, она понятия не имела и готова была остановиться — и пусть будет, что будет.
Но леопард Хан думал иначе: он продолжал уверенный бег, изредка поворачивая голову, чтобы удостовериться, следуют ли за ним ребята, и это придавало им силы.
На свежем воздухе они оказались внезапно: просто вдруг повеяло прохладой, дышать стало легко, перед глазами появились звезды. Мартина бухнулась на землю — силы совсем оставили ее. Прийти в себя ей помог Хан: она ощутила на лице прикосновение его шершавого языка.
— Спасибо, Хан, — пробормотала она не то плача, не то смеясь. — Ты спас нам жизнь.
— А мне так целых два раза за сегодня, — добавил Бен, с осторожностью кладя руку ему на голову.
И Хан, присев рядом, с достоинством принял их благодарность.
Начинался рассвет, когда они подошли к подножью горы с той стороны, где должно было находиться логово Джемми. И он был там. Он ожидал их прихода, беспокоился за них и бурно обрадовался встрече. Однако был не один: рядом с ним они увидели слониху Добрячку.
— Что ж, — сказала Мартина Бену, — теперь мы сможем не тесниться на спине у Джемми. Тебе подали твое собственное средство передвижения.
— Ну уж нет! — возразил Бен. — Я еще не забыл, как она чуть не затоптала Люка.
— Он отчасти заслуживал этого, — сказала Мартина. — Разве нет? — А что касается нашей милой слонихи, то она самая настоящая добрячка. И по имени, и по природе…
И слониха подтвердила это, протянув им обоим хобот в знак приветствия.
Миссис Гвин Томас прибыла домой утром в канун Рождества. К тому времени Мартина и Бен успели уже как следует умыться, переодеться и потерять вид бывалых путешественников: обычные дети, проводящие рождественские каникулы в домашних условиях, не отдаляясь от дома больше, чем на полкилометра.
Позабыв о своей обычной сдержанности, бабушка горячо обняла и расцеловала Мартину и Бена.
— Как хорошо снова оказаться дома! — воскликнула она. — Вам, никуда не отлучавшимся отсюда, этого не понять!
— Конечно, бабушка, — подтвердила Мартина и покраснела от своей лжи, но никто этого не заметил: все торопились на кухню, где тетушка Грейс уже выставила на стол приготовленные угощенья.
— Какое пиршество! — восхитилась миссис Томас. — Когда я торчала там в гостинице и никак не могла вам дозвониться, я утешала себя мыслью о таком столе. И, конечно, — добавила она, понизив тон до обычного уровня, — я не переставала думать о Савубоне, о всех вас и очень беспокоилась, как тут без меня. Но, судя по тому, как вы все выглядите, у вас все в порядке и с людьми, и с животными.
— Бабушка, — взмолилась Мартина, — пожалуйста, не томи нас! Вчера ты сообщила по телефону тетушке Грейс, что у тебя хорошие новости. Это правда? Мне кусок в горло не полезет, пока не узнаю, что ты хотела сказать!
Миссис Томас улыбнулась.
— Коротко говоря, все действительно совсем неплохо. Даже, я бы сказала, хорошо. Но кое-что еще предстоит сделать. — Она замолчала и с наслаждением занялась жареными помидорами с грибами, после чего продолжила: — Ох, сколько я всего перенесла там! Что за люди эти чиновники!..
И тут не выдержала тетушка Грейс. Наполнив стакан хозяйки свежим апельсиновым соком, она решительно произнесла:
— Почему бы тебе, дорогая, не рассказать нам все и сразу? А?
И Гвин Томас послушалась. Вот что она поведала сидящим за столом.
Все было плохо и выглядело безнадежным, пока ей не стало известно, что юрист, работавший на Ройбена Джеймса и занимавшийся делами, связанными с завещанием, арестован по обвинению в нечестных сделках и только сейчас выпущен под залог в ожидании суда. Ей удалось найти его и побеседовать с ним, хотя говорить он ничего не хотел, был невежлив, все время выкручивался и лгал.
