История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 1. 1927–1953 - [53]

Оркестр и лично Эдди Рознер весьма обязаны опеке П.К. Пономаренко еще и тем, что последний оградил весь коллектив от репрессий: когда в 1940 году начались «чистки» среди польских иммигрантов, из состава оркестра никто не пострадал.

Более семи лет Эдди Рознер возглавлял Государственный джаз-оркестр республики – лучший свинговый биг-бэнд СССР 1940-х годов. В те времена Рознер был непревзойденным исполнителем. Теплый, бархатный, как говорили специалисты, «несущийся» тон его трубы, настоящий свинг и джазовая «подача» делали его индивидуальный стиль совершенно неповторимым.

Кроме того, Адольф Игнатьевич – а именно так следовало произносить его имя на русский манер – очень сильно отличался от окружающих. Его европейское воспитание, манеры, особый лоск придавали ему ореол некоей таинственности. Эта непохожесть, с одной стороны, притягательно действовала на многих, и в первую очередь на представительниц прекрасного пола, с другой – очень дорого обошлась ему в 1947 году, когда его карьера была прервана восьмилетним пребыванием в лагерях ГУЛАГа.

Концертные номера оркестра Эдди Рознера, вошедшие в кино-журнал «Советская Беларусь», были сняты в начале ноября 1945 года в Белгосфилармонии, которая занимала тогда помещение клуба имени Сталина (в настоящее время – здание кинотеатра «Победа»). Съемка велась не по ходу «живого» выступления, а отдельно – таковы были необходимые условия синхронной съемки. Даже с учетом этого обстоятельства в титрах сюжета указано неоправданно много фамилий операторов: лауреат Сталинской премии И. Вейнерович, М. Беров, В. Китае, Ю. Довнар, В. Цеслюк, С. Фрид. На тот момент это был практически весь «операторский цех» киностудии «Советская Белоруссия». Объясняется данный факт очень просто – каждый хотел соприкоснуться со звездой джаза, это был элемент личного престижа…

Кадры из киножурнала «Советская Беларусь» (1945, № 11~12), посвященного XXVIII годовщине Великой Октябрьской социалистической революции и смонтированного на материале выступления джаз-оркестра под управлением Эдди Рознера

Следует отметить, что далеко не все произведения, зафиксированные в сюжете, подчинены единой джазовой тематике. Песня «Возвращение», которую исполняет солистка джаз-оркестра 3. Лаптева, стилистически ближе к эстраде, нежели к джазово-свинговым интонациям. Юный артист разговорного жанра Александр Фаррель под звуки кантаты о Беларуси читает привычные для подобного официального концерта рифмованные тексты.

Традиционным для Э. Рознера приемом было включение в ткань концерта танцевальных пар, работавших на контрасте с оркестром. В ноябре 1945 года для участия в праздничном выпуске журнала были привлечены танцоры-бальники Лидия и Михаил Чайковские со своей «Мексиканской фантазией».

Путем чередования выступлений солистки, танцоров-бальников и чтеца было достигнуто визуальное разнообразие сценических номеров. Вместе с тем в каждом из них звучала музыка Эдди Рознера и его музыкантов…

Прямым подтверждением уникальности этого киноконцерта является тот факт, что более двух десятилетий назад – еще до передачи исходных материалов на хранение в архив – фонограмма сюжета загадочным образом исчезла. В настоящее время предпринимаются меры для ее возврата в архивные фонды…

* * *

Неустрашимое тематическое новаторство только что вернувшихся с войны белорусских кинохроникеров не носило системного и декларативного характера. Обращение к новым, неожиданным с точки зрения всего предыдущего опыта темам не преследовало глобальных целей. Выбор жизненного материала, способного нетривиально и доступно выразить общечеловеческие ценности, актуализированные войной и ее страшными последствиями, явился результатом накопления индивидуального опыта самоутверждения человеческой личности в условиях военного времени. Этот опыт для каждого документалиста был уникальным.

Буквально через несколько лет индивидуальные особенности этого опыта получили свое дальнейшее развитие и реализацию в совершенно разных подходах кинодокументалистов к пониманию профессионального долга и, как следствие, в качественно несопоставимых индивидуальных творческих пристрастиях и конкретных хроникально-документальных лентах.

Национальная кинолетопись восстановительного периода

Относительно либеральная творческо-производственная модель, своеобразная тематическая «вольница», временно воцарившаяся в белорусской кинодокументалистике во второй половине 1945 года, была решительно пресечена уже в начале следующего года. Новые подходы базировались на безусловном тематическом планировании, предусматривали беспрецедентно масштабные объемы выпуска и системную организацию проката послевоенной белорусской кинопериодики.

Начиная с января 1946 года к разряду совершенно недопустимых и даже немыслимых были отнесены случаи, подобные тому, что произошел в ноябре 1945-го, когда выпуск № 11–12 киножурнала «Советская Беларусь», посвященный XXVIII годовщине Великого Октября, превратился, по мнению высоких кураторов белорусской неигровой студии, в экранный бенефис «идеологически неблагонадежного дельца от джаза» Эдди Рознера.