История одного немца. Частный человек против тысячелетнего рейха - [33]
В большом зале вдруг погас свет, который освещал и наше кафе. Раздались визг, крики. В полумраке все лица стали серыми — и сами мы словно очутились на сцене. «Это правда, насчет полиции?» — спросил я парня в черном. Тот оглушительно гаркнул: «Правда, сынок!» — «А почему? Что случилось?» — «Что случилось? — заорал чернорубашечник. — Это у тебя надо спросить. Есть люди, которым не слишком приятно на все это смотреть», — и он звонко шлепнул стоящую рядом девушку по голой ляжке. Я не понял: был ли он на стороне полиции или его поведение было просто развязным жестом злобного недовольства. Я пожал плечами. «Поглядим, что там происходит, Чарли?» — сказал я. Она кивнула и с покорившей меня преданностью последовала за мной.
В самом деле, повсюду царили суета, неразбериха и легкая паника. Что-то стряслось. Наверное, что-то в высшей степени неприятное, несчастный случай, драка? Может быть, только что здесь была перестрелка между нацистами и коммунистами? Ничего невероятного в этом не было. Мы прошли через все залы кафе. Да! Здесь была полиция. Чако[114] и синие мундиры. Они стояли, будто скалы, а вокруг бурлил прибой взбудораженных, пестро одетых участников карнавала. Зато теперь я хоть что-то узнаю. Я неуверенно обратился к одному из полицейских с вежливой улыбкой, как спрашиваешь на улице: «Нам и в самом деле нужно идти домой?»
«Вам разрешается идти домой», — ответил тот, и я отшатнулся, с такой нешуточной угрозой он ответил, медленно, холодно, жестоко. Я взглянул на полицейского и отшатнулся еще раз: потому что увидел его лицо. Вместо привычной добродушной физиономии шупо[115] я увидел не лицо — сплошной оскал, зубастую пасть. Парень ощерился, показав мне два ряда плотных желтых зубов, странных для человека. У него были не зубы, а зубки — маленькие, острые, будто у хищной рыбы. Да и во всей его физиономии было что-то щучье: мертвые, бесцветные глаза, бесцветные волосы, бесцветная кожа, бесцветные губы и щучий, сильно выдающийся нос. Очень «нордическое», но, конечно, вовсе не человеческое лицо, скорее крокодилья морда. Я ужаснулся. В первый раз я увидел эсэсовское лицо.
Спустя два дня вспыхнул рейхстаг[116].
Мало какие из современных исторических событий я «проспал», проворонил столь основательно, как пожар рейхстага. Когда горел рейхстаг, я был в берлинском пригороде, в гостях у своего друга и коллеги-референдария, мы разглагольствовали о политике. Сейчас он довольно крупный военный функционер, абсолютно «аполитичный». Он занимается подготовкой захвата чужих территорий, но исключительно с технической точки зрения, в полном согласии со своим профессиональным и военным долгом. А тогда он был референдарием, как и я, хорошим товарищем, по натуре несколько сдержанным и суховатым и страдающим от этой суховатости. Слишком тщательно опекаемый родителями, единственный сын и единственная их надежда. Он изо всех сил старался выбраться из ласковой тюрьмы родительского дома. Величайшим огорчением его тогдашней жизни было то, что ему никак не удавалось влюбиться по-настоящему. Он не был нацистом. Предстоящие выборы в рейхстаг повергли его в растерянность. Он был националистом, но стоял за «правовое государство» и никак не мог выпутаться из конфликта между национализмом и правом. До сих пор он голосовал за Немецкую народную партию[117], однако сейчас наконец понял, что голосование за нее потеряло всякий смысл. Он намеревался вовсе не ходить на выборы.
Мы, его гости, боролись за его бедную душу. «Ты не можешь не видеть, — говорил один, — что вот теперь-то и проводится очевидная национальная политика. Как можно колебаться именно сейчас! Сейчас надо решать: или — или. Даже если какие-то параграфы полетят к черту!» Другой гость, возражая, напоминал, что у социал-демократов не отнять «заслугу интеграции рабочего класса в государство». Теперешнее правительство норовит перечеркнуть достигнутое социал-демократической политикой. Я возбудил легкое недовольство легкомысленным замечанием, что голосовать против нацистов — значит проявлять хороший вкус независимо от твоих политических взглядов. «Прекрасно, тогда ты хотя бы голосуй за черно-бело-красных»[118], —добродушно заметил нацистский champion[119].
Покуда мы вот эдак болтали глупости о политике и попивали мозельвейн, рейхстаг уже горел, в горящем здании уже был обнаружен несчастный ван дер Люббе, предусмотрительно снабженный выгодными для нацистского следствия бумагами[120], а перед порталом горящего парламента освещенный заревом пожара, словно вагнеровский Вотан[121], Гитлер орал: «Если это сделали коммунисты, в чем я ни минуты не сомневаюсь, то да помилует их Бог, я их не помилую никогда!» Мы еще ничего не знали. Радио у нас было выключено. В полночь мы, засыпая, ехали домой в поздних, последних автобусах. В это время штурмовики уже принялись за работу, уже вытаскивали из постелей свои жертвы, первый улов для первых концлагерей: левых депутатов, левых литераторов, не угодных нацистам врачей, чиновников, адвокатов.
Только утром я прочитал в газетах о том, что горит рейхстаг. Только в полдень я прочитал об арестах. Приблизительно в это же время было обнародовано распоряжение Гинденбурга, отменившее свободу личного мнения, тайну переписки, телефонных переговоров и предоставившее полиции неограниченное право обысков, конфискаций и арестов. После полудня в городе появились люди с лестницами, скромные трудяги, они аккуратнейшим образом заклеивали на всех стенах и газетных тумбах предвыборные плакаты ослепительно белыми листами: левым партиям запрещалась всякая предвыборная агитация. Газеты, если они вообще появлялись, почти без исключения писали обо всем в патриотически-восторженном, праздничном тоне. Мы спасены! Хайль! Германия свободна! В субботу все немцы с переполненными благодарностью сердцами отправятся на праздник национального возрождения! Факелы и знамена, вперед!
«Anmerkungen zu Hitler» («Примечания к Гитлеру») немецкого историка Себастьяна Хафнера (1907–1999) – аналитический комментарий к его художественному бестселлеру «История одного немца» (1939), написанный спустя сорок лет (1978). И сегодня – еще через сорок лет – это ясное и глубокое исследование феномена политического чудовища обладает всеми качествами безусловного «мастрида». Недаром историк и политолог Голо Манн (сын Томаса Манна) призывал изучать «Anmerkungen zu Hitler» в старших классах школы. Понимание того, как и почему «некто», плоть от плоти толпы, может стать популярным политиком и повести толпу на преступление, обретает особую ценность в наше время, дающее безграничные технологические возможности превращения личного психоза в массовый.
От переводчикаСебастиан Хафнер родился в 1907 году в Берлине, по профессии он юрист с несколькими дипломами. В 1938 г. ему удалось уехать в Англию — поводом была стажировка (тогда из Германии еще выпускали), но он решил покинуть Германию — если не навсегда, то, по крайней мере, надолго, пока в ней господствует нацистский режим. В Англии он работал журналистом, печатался в еженедельнике “Обсервер”. В Германию вернулся в 1954 году; писал сначала для газеты “Вельт”, потом для журнала “Штерн”. Издал несколько исторических исследований, сразу ставших бестселлерами: “Черчилль”, “Заметки о Гитлере”, “От Бисмарка до Гитлера”.
ЗАМЕТКИ О ГИТЛЕРЕ — ANMERKUNGEN ZU HITLER (перевод Кузьмин Б.Л.) "В известной мере в опровержение известных слов Карла Крауса, что ему нечего больше сказать о Гитлере, немецко-британский публицист Себастьян Хаффнер представляет новую неортодоксальную книгу о немецком диктаторе, в которой автор демонстрирует, что можно раскрыть тему феномена Гитлера совершенно по-иному, чем это происходит в потоке литературы последних лет". Этими словами в газете die Neue Zürcher Zeitung начинался комментарий к опубликованию привлекшей всеобщее внимание книги о Гитлере (1978 год).
План «Ост» является классическим примером русофобии. Он был разработан в Германии накануне Второй мировой войны и предусматривал раздел Советского Союза, полный контроль над его территорией и ресурсами, сокращение численности населявших его народов, – прежде всего, русских, белорусов, украинцев, – на несколько миллионов человек, то есть до минимального предела, необходимого «новым хозяевам».В книге, представленной вашему вниманию, о плане «Ост» рассказывает Генри Пикер, который во время войны был сотрудником юридической службы в главной ставке Гитлера, и Себастиан Хаффнер – видный германский историк и публицист.
В этой книге представлены двадцать пять статей Себастьяна Хаффнера, написанных в промежутке времени за двадцать лет. Для русскоязычного читателя будет весьма интересно познакомиться как с малоизвестными для нас фактами истории, так и с взглядами и суждениями о них выдающегося немецкого публициста — как всегда, неожиданными и оригинальными. В "Исторических размышлениях" он обращается к истории Пруссии и Парижской Коммуны, к основанию Германского рейха Бисмарком и к захвату власти Гитлером. Он размышляет о роли в современной жизни Западной Римской империи, причем между периодом её упадка и нынешней Европой Хаффнер усматривает удручающие параллели: "Материальное благосостояние и цивилизация стремительно приходят в упадок, если угасает его духовная сущность.
«Более захватывающая, чем любой роман» — так назвал Себастьян Хаффнер историю германо-российских отношений — и такой он её и описывает. До наших дней малоизвестен факт, что Германия желала русской революции и поддерживала её, а вначале и сделала её возможной. Только исходя из этого союза Германии с большевистской революцией — что стало для обеих сторон соглашением с дьяволом — можно постичь сложную историю германо-русского конфликта.История германо-российских взаимоотношений между обеими мировыми войнами более захватывающая, чем любой роман.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».