История национальных воинских формирований Рабоче-Крестьянской Красной Армии в Средней Азии (1920-1938 гг.) - [9]

Создание данного оперативно-стратегического объединения было продиктовано необходимостью обеспечения безопасности территорий советских среднеазиатских республик от внешних и внутренних военных угроз. Разработанный среднеазиатским бюро ЦК РКП(б) в самом конце 1925 г. план координации советских военных и партийных органов по ликвидации басмаческого движения в этих республиках требовал существенного количества военных сил и средств. Учитывая, что потери частей Красной армии на территории Средней Азии с мая 1924 г. по декабрь 1925 г. составили 719 человек[52], военно-политическим руководством страны были приняты меры по реорганизации и усилению группировки войск в данном регионе.

Советское правительство во второй половине 1920-х гг. предпринимало попытки по улучшению жизни местного населения, большую часть которого составляли середняки и малоимущие крестьяне. Новая земельная реформа не соответствовала интересам байской (зажиточной) части населения и они открыто выступали за её упразднение. Расхождение советского политического курса с интересами байской части населения приводило к усилению антисоветского политического течения и открытым выступлениям байства, бывшего эмирского чиновничества, духовенства и других элементов, направленным на срыв проведения земельных реформ и деятельности советских организаций, таких как ВЛКСМ и союз Кошчи[53]. Были также выявлены случаи создания специальных группировок, проводивших работу по разложению советских организаций. Наиболее успешно данные организации действовали на территории Таджикской АССР, за счёт поддержки и вмешательства лидера басмаческих бандформировний Ибрагим-бека.

В регионах, где земельная реформа была уже проведена, местные органы, ведающие вопросом земельной реформы, недобросовестно выполняли возложенные на них советским правительством обязанности, а зачастую не только игнорировали жалобы дехкан (среднеазиатских крестьян) на захват переданных им земель, но и санкционировали этот захват. Выявлялись случаи, когда бедняцкие массы и батраки, наделенные землёй, не могли материально обеспечить себя всем необходимым для её обработки и вынуждены вновь работать на баев, отдавая свой участок под наём или даже возвращать полученную по реформе землю обратно[54].

Понимая важность проблем дальнейшего развития налогообложений в сфере сельского хозяйства в течение всего периода НЭПа, советским правительством было принято несколько актов, значительно корректирующих систему обложения налогом сельхозпроизводителей. Утверждая положения «О едином сельскохозяйственном налоге на 1925/26 гг.»[55], «О едином сельскохозяйственном налоге на 1926/27 гг.»[56] советское правительство реализовывало свои социально-экономические интересы. Новая налоговая реформа оказала существенное влияние на политику государства, а налогообложение советской деревни имело два основных курса: замена продовольственного налога единым сельскохозяйственным налогом (ЕСХН) и переходом от натурального обложения к денежному.

Таким образом, налогообложение советской деревни также вызывало недовольство крестьянского населения среднеазиатского региона. Отдельные случаи недовольства дехкан налогами, объясняются в основном, совпадением сбора ЕСХН со сборами по страхованию, наробразу, союзу Кошчи и др., а также жесткими мерами взыскания в отношении бедняков-неплателыциков, допущенными некоторыми налоговыми комиссиями[57]. Частые злоупотребления и халатный подход к своим полномочиям лиц налоговых и заготовительных органов создавали недовольство среди населения многих регионов. Неверный подсчёт доходов крестьянских хозяйств, неравномерное распределение налогов между прослойками крестьянкой части населения, разворовывание налоговых денег и другие негативные случаи формировали возмущение и протесты бедняков и середняков. Задерживались выплаты крестьянам за зерно, поставляемое заготовительным пунктам, а невозможность сдачи из-за огромных очередей вынуждали крестьян сдавать хлеб частникам за значительно меньшие деньги.

Следует отметить наличие проблем национального характера в регионе: в сложных экономических условиях обострялся национальный антагонизм на территории Киргизстана и Узбекистана. На территории Киргизии взаимоотношения между русскими и киргизами из-за земельно-пастбищных споров накалились настолько, что на собраниях в округе киргизы открыто выступали с призывом о сборе компрометирующего материала с целью выселения русских из региона[58].

Антисоветски настроенные лица из числа персофилов агитировали местное население против ЕСХН. Используя сложившуюся ситуацию, пограничное персидское чиновничество распространило слухи об амнистии беженцам туркменам, желающим вернуться в Персию, одновременно обещая освобождение их от всяких налогов. В результате некоторые хозяйства перекочевали на персидскую территорию[59].

Ситуация, связанная с сельским хозяйством из-за засухи во многих среднеазиатских регионах во второй половине 1920-х гг., понизила настроение местного населения и привела к ухудшению обеспечение воинских частей. На полях, даже с искусственным орошением, гибель хлопковых посевов от общего числа достигала 50 %